5

– Что-то интересное показывают? – раздаётся у меня в ухе хриплый шёпот, и чьи-то руки обхватывают меня сзади, прижимают к себе.

Я даже не успеваю пискнуть от неожиданности, пока Макс уже пробирается к моей груди под тонкой тканью топика и слегка сжимает её, отчего у меня наворачиваются на глаза слёзы от его нежного прикосновения. Это так хорошо и приятно, что мне хочется, чтобы он сал меня ещё сильнее в своих объятиях… И затихаю, замерев в его сильных неожиданных объятиях, которыми он взял меня в сладкое кольцо своего плена.

От Макса пахнет терпким мужским духом, крепким табаком и острым потом. А ещё – желанием, которым я и сама сейчас пропиталась вся насквозь, как морская губка.

– Не будем им мешать, малышка, правда? – шепчет он мне, и его горячее дыхание обжигает меня.

Я стою, боясь пошевелиться, и вижу, как подёргивается от яростной долбёжки белая попка Маринки, пока Тоха продолжает яростно долбить её. Его ярко-алый член входит и выходит как поршень в её дырочку, которая буквально жадно втягивает его в себя с всхлипом, и снова неохотно выпускает наружу… Одной рукой он крепко держит мою подругу за попку, и я вижу, как впечатались пальцы в податливую мягкую плоть, а второй рукой Антон схватил уже её за волосы, и, притянув к себе Маринкину голову, целует её крепко взасос прямо в раскрытые искусанные до крови губы.

И Маринка стонет, стонет, стонет… Как будто это её последний раз…

Вот он берёт в свою ладонь её тяжёлую грудь, которая болтается в бешеном ритме, сжимает её, как будто хлебный мякиш, и замедляет свой дикий темп, словно желает растянуть наслаждение.

– Да, так, так, сучка, – хрипло бормочет он, и я вижу, как тонкая слюдинка слюны капает из его рта прямо на его раскалённый докрасна член. Ещё раз. И ещё… И он снова засаживает девушке глубоко-глубоко, так, что его лобок и мошонка с громким шлепком врезаются в её попку.

– Нравится, малышка? – продолжает мне нашёптывать Макс, и я чувствую своей спиной его твёрдый стальной пресс, и что-то горячее и огромное, что прямо сейчас упирается мне в попку… – А что тут у нас? – продолжает он, опуская свои руки ниже, ползёт по моему животику, к лобку, и туда, где застыла моя ладонь с преступными пальчиками, пойманными с поличным. – Ммм, что тут у тебя… – отодвигает он мою руку в сторону, занимая её место, и я чувствую, как подушечка его пальца нежно скользит по моему набухшему от бешеного желания клитору…

Макс отнимает руку, и всё у меня обрывается внутри: неужели он больше не дотронется до меня там?

Но он лишь обсасывает свои пальцы, и я слышу это звук, раздающийся у меня в ушах, так близко, а затем опускает их вниз, в мои трусики, и начинает медленно и мягко ласкать мою горошинку. Дразнить её…

Он проводит нежный круг вокруг, не касаясь моего чувствительного клитора, и я еле сдерживаю сладкий стон, застрявший сахарной ватой у меня в горле…

– Да, так, малышка, – проскальзывает он глубже, протискивается между моих влажных губок, и я стискиваю машинально ноги.

Ни один мужчина не касался меня там. Ни одна живая душа.

– Да, да, кончай, сучка! – слышу я словно сквозь туман приказы Тохи, которые он отдаёт рыдающей в экстазе Маринке, снова и снова вгоняя в замедленном ритме ей в анус свой неутомимый поршень, а в это время сильная шершавая рука ласкает мои груди, сжимает их, теребит мои затвердевшие и ставшие гиперчувствительными соски…

– Хочешь так же? – нашёптывает мне на ухо Макс, пока его палец уже уверенно скользит вокруг моей узкой дырочки, размазывая всю сочащуюся из неё влагу по моей промежности, едва касается скользкой подушечкой пальца кончика моего клитора, и я судорожно вздыхаю, чувствуя, как что-то необыкновенное подступает ко мне.

Разливается радужным сиянием, сладкой пульсацией у меня между ножек…

Будто я стою на краю обрыва и сейчас прыгну вниз. И взлечу.

– Да, так, моя девочка, – уже быстрее ласкает меня своими умелыми пальцами Макс, крепко прижимая мою попку к своему лобку, и я чувствую его затвердевший как камень член даже через плотную ткань джинсов…

Маринка уже орёт и стонет на всю трассу, пока её попка сотрясается в бешеной тряске, когда Тоха ускоряет свой темп до безумия. Мне кажется, он сейчас разорвёт её пополам, но вот он делает два последних мощных толчка, отчего моя подруга буквально впечатывается в кабину фуры, и резко выдёргивает свой член из её громко хлюпнувшей попки.

И я вижу, как его сперма заливает Маринкины ягодицы…

Она всё ещё охает, а Тоха резко тащит её за волосы назад, отчего она дёргается, как кукла, и одним властным движение ставит её перед собой на колени.

Всё ещё сотрясающуюся и рыдающую.

– Ну что, довольна, сучка? – тычет он ей в лицо своим членом, хлещет по нему, и я вижу, как остатки спермы блестят на её скулах в свете проносящихся мимо на бешеной скорости машин…

Но я это вижу, как кусочки монтажа, потому что Макс словно надавливает на какую-то волшебную кнопочку внутри меня, и я вся проваливаюсь в сладкое забытие, которое мощным взрывом оргазма уносит меня куда-то прочь из этого места…

– Да, так, так, – удовлетворённо хрипит мне на ухо Макс, пока я таю как кусочек сливочного масла в его умопомрачительных руках, вся обмякаю от его нежных ласк…

Он проводит своими пальцами, которые все в моей смазке, с моим вкусом, по моим губам, и я целую их, и он глубже засовывает мне их в рот, и я начинаю посасывать их с сумеречным исступлением, всё ещё содрогаясь от невероятно сладких спазмов моего самого первого в жизни оргазма…

6

Макс разворачивает меня к себе и берёт моё лицо в свои ладони, и я тону в его антрацитовых глазах.

Он притягивает моё лицо к своему, накрывает мои губы своими, и его щетина обжигает распалённую и раскалённую кожу.

Его язык уверенно раздвигает мои губы, проталкивается внутрь и целует меня глубоким засосом, и я трепещу и таю в его объятиях, захлёбываясь в это солёном поцелуе с привкусом моей киски, горького табака и малиновой жевательной резинки.

И пока его язык сплетается с моим, руки Макса словно живут своей жизнью: они продолжают исследовать моё тело, поглаживают и сжимают мои груди, стонущие от сладкого томления, опускаются вниз, на животик, и вот уже уверенно стягивают с меня джинсы с трусиками, и освобождают из штанов его огромный наполненный желанием член.

Вот он упирается головкой в мой живот, Макс обхватывает его и спускает ниже, скользит вниз, и тут я неуверенно пищу:

– Нет!

– Почему нет? – хрипло переспрашивает Макс. Тебе же понравилось, разве не так? – останавливается он.

И я, вся красная от стыда, выдавливаю из себя:

– Я ещё… У меня ещё никогда… Я девственница… – наконец-то признаюсь я в самом страшном и опускаю глаза вниз.

Не хочу смотреть на него…

– Да ладно, – ухмыляется он мне. – Не верю. Так ты целка? – берёт он меня своими пальцами за подбородок и задирает его насильно вверх, и теперь я не могу отвести глаза. – Не может быть, – облизывает он два пальца и уверенно раздвигает мои половые губки, заводит их в мою тесную дырочку, в которой ещё никогда никого не было, и я вскрикиваю от боли, когда он проталкивает их слишком глубоко.

– Это правда, – уже плачу я от горькой обиды, пока Макс задумчиво смотрит на меня, словно решая, что же ему со мной делать…

И мне безумно горько и обидно, что я не могу сейчас дать ему то, что он хочет…

Может быть, сделать ему минет? Отсосать, как только что сделала Маринка? И только я решаю предложить ему это, хотя не знаю, как правильно сформулировать это словами, мне всё ещё стыдно, Макс натягивает свои штаны обратно, скрывая от меня свой безумно красивый член с узорами. Берёт меня на руку и решительно командует:

– Идём! – и я застёгиваю свои джинсы, всё ещё стыдясь того, что не смогла ему доставить настоящего удовольствия, какое женщины могут доставлять мужчинам…

Я послушно семеню за Максом, за его широкой мускулистой спиной, и размышляю, что же я могу сделать для него… Ночь только началась, всё ещё впереди, и может быть, мне снова удастся поцеловаться с ним? И может быть поласкать его член, провести по нему рукой, и всё у меня снова сладко ноет между ног, когда я вспоминаю его умелые нежные прикосновения к моей киске…

А что будет, интересно, если он просунет свой член в меня? Это больно или не очень?

Но мои грязные стыдные мысли прерывает голос Тохи:

– Ну чё? Как там? Всё нормально? У нас даже очень, – довольно ржёт он, поглаживая свою топорщащуюся ширинку, а Маринка стоит и курит, прислонившись к кабине, и у меня перед глазами снова всплывает картина, как Тоха водит по её влажному лицу своим красным мокрым членом.

Правда сейчас Маринка уже успела вытереть лицо от подтёков спермы и туши, и теперь довольным заговорщицким взглядом посматривает на меня.

– Проверил товар? – говорит что-то непонятное Тоха своему напарнику, и тот только молчит в ответ. – Я проверил, тёлочка – первый сорт, – подходит он к Маринке и громко шлёпает её по попке, сжимает её своей огромной ручищей, а Маринка только довольно хихикает в ответ. – Ты будешь? – снова спрашивает он Макса, и тот качает головой. – Ну и хорошо, тогда грузим, и поехали, – берёт он Маринку за руку и ведёт почему-то не к водительской кабине, а направляется уже к грузовому фургону.

– Куда мы идём? – кокетливо спрашивает моя подруга.

– Ну ты же спрашивала про мой бизнес, сейчас я тебе его покажу, – обхватывает он её затылок и притягивает к себе, целует в губы, пока вторая рука, не стесняясь, оттягивает декольте её топика, обнажая её белую большую грудь с ярко-розовым кружком соска, тискает её, сжимает… – Сейчас всё покажу, – открывает он уже двери, и оттуда на нас пахнет темнотой и чем-то душным, спёртым.

– Как интересно! – довольно бормочет Маринка, и Тоха уже залезает наверх, внутрь, и протягивает её руку.

– Залезай! – и буквально выдёргивает её за руку с асфальта, утягивая вверх, за собой.

Я всё ещё мнусь в нерешительности, но вот сильные руки Макса подхватывают меня за попку, поднимают вверх и ставят на край платформы.

Я стою рядом с Маринкой, там темно, ничего не видно. Но вот глаза привыкают к темноте, и я вдруг вижу что-то необычное внутри, как будто какая-то живая серая масса. Которая еле колышется… Словно бесшумно перешёптывается…

Я вздрагиваю и вскрикиваю от неожиданности, когда вдруг понимаю, что вдоль стенок сидят какие-то безмолвные фигуры.

Приглядываюсь и с ужасом понимаю, что это девушки, женщины: все они сидят на полу, вытянув ноги вперёд, а руки у них заведены за спину.

Что это вообще такое?!

– Это что за хуйня вообще?! – вдруг визгливо вскрикивает Маринка, но Тоха даже не даёт её договорить, а резко дёргает к себе за волосы, наматывает их на кулак, отчего её лицо задирается вверх, и я вижу ужас, написанный на нём:

– Это не хуйня, сучка. Это золото. Деньги. Мохнатое золото. Слышала о таком? И тебе очень повезёт, если ты попадёшь в хорошие руки. Я постараюсь, обещаю, – и он целует её в губы, и она только мычит и подёргивается в ответ, как живая марионетка.

– Это какая-то глупая шутка? – оборачиваюсь я на Макса, но он только молчит в ответ…

И тут до меня доходит, что все девушки пристёгнуты наручниками к длинной железной штанге, расположенной вдоль стены.

Но почему они тогда молчат и испуганно смотрят на нас?!