– Как зачем? Попрощаться. Не всем из нас повезло успеть… Хм… Сказать последние слова тем, кого мы потеряли. Признаться, открыться, да бог его знает, что еще. Вот зачем это нужно! Странный вы человек. Разве вы не хотели бы снова увидеть того, кого любили?

Хантер задумался. Он скрестил руки на груди, чувствуя, как сердце убыстряет бег против его воли.

– И что, можно будет прожить жизнь со своим призраком? – спросил он, с интересом глядя на Сибиряка.

– Это невозможно. Но каждому дадут время, чтобы проститься. И потом человек может начать жить с чистого листа, без скорби и сожаления.

– Вот облом, – вздохнул Хантер разочарованно. Но что-то в этой идее ему все же нравилось.

– Что ж, мне действительно пора, – извинился Сибиряк.

Он подхватил легкую дорожную сумку и, проведя запястьем над встроенным в стол терминалом, расплатился и вышел на улицу.

Хантер посмотрел на пустыню через запыленное желтым песком стекло. Черных точек на вибрирующем в раскаленном чаду горизонте становилось все больше. На парковке уже не осталось свободных мест, а в кафе запахло солнцезащитными кремами и едким потом.

– Посмотрим, что за «Замок воскрешения» такой, – пробормотал Хантер, вбивая запрос в поисковик.

Вокруг десятки голосов, звон стаканов, скрежет вилок о тарелки режет слух. Люди заходили в прохладу кафе и приносили с собой вездесущий жар пустыни. Андроид сбивалась с ног, разнося заказы, в пищевом принтере что-то засбоило и пригорело, и запах дыма витал в воздухе. Хантер скользил взглядом по первой странице выдачи, и вдруг остановился, как громом пораженный. Не уверенный в том, что видит, он перешел по ссылке.

«Обнуление невозможно: очеловеченный андроид из Килларни исчезла без следа».

– Что за черт? – он пролистал статью по диагонали, сердце бешено колотилось. – Кажется, Ирландия – это судьба…

В салоне машины все еще было прохладно. На пассажирском сиденье лежал запертый на биометрический замок чемоданчик. Хантер нежно погладил гладкую черную поверхность. Новая охота началась.

Ему казалось, что до убежища он добрался за считаные минуты, хотя и ехал несколько часов. Когда Хантер был взбудоражен, время для него летело незаметно. Он запарковался за старым сараем, открыл багажник. Она лежала в той же позе, в которой он оставил ее после того, как рассек кабель жизнеобеспечения, заменяющего ей спинной хребет. Потухшие экранчики глаз были открыты и бесстрастно смотрели на серый ворс багажного коврика. «…Исчезла без следа» – вспомнил Хантер и потер руки: в предвкушении новой охоты настроение было лучше некуда.

Хантер едва выволок тяжелую андроид из багажника. Он взял ее за ноги, потащил к крышке канализационного люка, чуть выступающей из-под земли у заброшенной проселочной дороги, на сухом грунте протянулась длинная борозда от ее тела. Он с усилием отодвинул крышку, перекинул андроид через край люка и, услышав глухой звук удара, блаженно прикрыл глаза. Посветил телефоном вниз: его жертва лежала в круге света, прекрасная, застывшая навечно в позе поломанной куклы, угловатая, с неестественно вывернутыми суставами.

***

Он лег спать на жесткий настил из двух листов теплого живого бетона, оставленного в амбаре бывшим владельцем. В стене, вдоль которой тянулись металлические рейлинги с крюками для инструментов, всю ночь копошилось что-то маленькое и настойчивое. Хантер вертелся из стороны в сторону, боролся с желанием вскочить со своего жесткого ложа, выломать дыру в стене и выудить мышь или крысу на свет божий, чтобы показать, кто в амбаре хозяин. Но сон одолевал, и первые видения уже роились на поверхности уставшего разума.

События прошедшего дня причудливо переплетались с его жестокими фантазиями: андроид, до которой он наконец добрался сегодня утром, оглушив ее сильным разрядом тока, когда она выходила с покупками из супермаркета, вдруг становилась крысой, скребущейся в стене. Хантер протягивал руку к противному лысому хвосту, брал за кончик и заносил заточенный с обеих сторон топорик. Он смотрел в глаза своей жертве, но они были не крысиными, а голубыми почти человеческими глазами андроида. Крыса смотрела на него с отвращением. Топорик легко рассек крысиную спинку, и под разошедшейся кожей засияла красным светом тревожного огонька материнская плата, основное хранилище и центр жизнеобеспечения всех андроидов вне зависимости от модели и года выпуска. Хантер вошел пальцами в горячую, еще живую плоть и с наслаждением вывернул плату из крохотного тела жертвы. Крыса-андроид с голубыми глазами билась в конвульсиях, пока остаточные разряды проходили по всему ее телу, от макушки до кончиков лап. Он крепко сжимал свою драгоценность, плату, душу интеллектуальной машины, и представлял, что умирающая жертва испытывает невыносимую боль. Никто не знал, так ли это, но Хантер искренне надеялся, что так.

В сон теперь проникал посторонний звук. Тот же настойчивый стук, который Хантер слышал в багажнике своей машины. Он покрутился с боку на бок, пытаясь переключиться на красочное видение, так некстати прерванное на самом интересном месте, но стук все не стихал. Открыв глаза, Хантер понял – кто-то действительно колотит в дверь амбара, которую он на ночь предусмотрительно запер на крючок.

– Полиция, откройте! Ваша машина здесь, сэр, не заставляйте нас ломать дверь!

Хантер вскочил, и увесистая дорожная сумка, которая служила ему импровизированной подушкой, с грохотом упала на пол. Он зажал рот рукой, но голоса за деревянной дверью, притихшие было, послышались снова. Собрав волю в кулак, Хантер откинул крюк, и яркий утренний свет ворвался в темное нутро амбара, разгоняя пыль. Поток свежего воздуха немного разбавил запах залежавшихся подстилок и пакетов со старыми опилками.

– Простите, что заставил вас ждать, офицеры. Я крепко спал и никак не мог проснуться, – честно признался Хантер.

Он знал, что во время приступа паники ложь удается ему неважно, и любой, особенно полицейский, почует ее за версту. Ему нужно было говорить им правду, просто не всю, и следить за словами до тех пор, пока они наконец от него не отвяжутся.

– Чем могу помочь?

– Мы запеленговали сигнал от вашего автомобиля и приехали сюда, как только посмотрели записи видеокамер патрульных дронов.

Сердце Хантера окончательно ушло в пятки. И его худшие предположения были недалеки от истины.

– Откройте багажник, сэр! – попросил полицейский, что стоял за спиной своего напарника и недобро смотрел на Хантера.

Отпираться было бесполезно. Тем более что ничего подозрительного в машине больше не было. Или было? Он с ужасом осознал, что забыл забрать с заднего сиденья черный кейс с биометрическим замком. Только по одному замку со сканером подкожного чипа полиция быстро догадается, что внутри лежит нечто заслуживающее внимания.

Они уже шли к его машине. Кузов раскалился на солнце, внутри была настоящая парилка. Один из полицейских заглянул в салон, и Хантер, с беспокойством наблюдавший за ним, понял, что тот заприметил кейс. У него было всего несколько минут, чтобы придумать, как отделаться от обоих копов, но ни одна мысль не шла в голову. Он был трусоват, особенно когда знал, что сила не на его стороне. Только чувство безнаказанности и уверенности в собственном превосходстве давали ему мощь, власть кружила голову, и он мог наконец забыть о слабости.

Но теперь все было иначе. Безоружный, на подгибающихся ногах, он явно был не в том положении, чтобы почувствовать свою силу. Хантер едва смог поднять крышку багажника. Оба полицейских посмотрели на чистый коврик, из-под которого круглым ободом топорщилась запаска.

– На записях с камер мы увидели в вашем багажнике женские ноги. Но оба дрона определили вас единственным биологическим объектом. Значит, внутри была не женщина. Вы перевозили в багажнике андроида? – полицейский уставился на Хантера, не моргая.

– Боюсь, ничем не могу вам помочь. В багажнике лежала моя поклажа, дорожная сумка и пара инструментов на случай, если с машиной что-то случится в дороге.

– Вы понимаете, что провоз андроида в багажнике нарушает закон о жестоком обращении с особями, обладающими искусственным интеллектом? – спросил второй полицейский.

– Какой-какой закон? – Хантер был так возмущен, что невольно повысил голос.

– Прошу вас успокоиться, сэр, – оба офицера напряглись.

– Нет, как я могу успокоиться! Что это еще за закон такой? – негодовал Хантер.

– Он действует во всех штатах с прошлой недели. Обращаться с андроидами должно так же, как обращаются с людьми. Нельзя подвергать их физическому и психическому насилию, продавать и покупать на аукционах, перепрошивать и апгрейдить без согласия андроида, которое владелец направит в письменной форме в ассоциацию по защите прав интеллектуальных машин.

К концу этой фразы Хантер уже был вне себя. Информационный детокс, который он позволял себе каждый раз во время очередной охоты, а именно напрочь отключенный интернет, на этот раз не пошел ему на пользу. Пот градом катился по спине. Проклятая жара все распалялась, мешая ему сосредоточиться. Глаза налились кровью.

– Вы же видите, что у меня в машине нет никаких… Никакого… Вообще ничего нет! Обещаю, увидев андроида в следующий раз, я непременно буду обращаться с ней, как с женщиной. Как с женой! Да что там, черт возьми, как с родной матерью! Так и запишите в своем протоколе!

Полицейские переглянулись. У них не было основания для дальнейших расспросов. К тому же Хантер был не единственным, кто терпеть не мог человекоподобные интеллектуальные машины. Многие относились к ним настороженно. Производители верили, что с годами подозрительность уляжется и их прекрасные андроиды будут мирно жить и работать среди людей и для людей. Но этого не произошло.

– Просим прощения за беспокойство, сэр.

Полицейские уже пошли к своей машине. Но любопытство взяло верх. Тот, что был помоложе, дернув коллегу за руку, резко остановился.

– Что это за кейс у вас на заднем сиденье? – спросил он, тон был обманчиво спокоен, но его глаза горели. Офицер чуял добычу.

Хантера захлестнула волна ужаса, мозг в панике предлагал одну невероятную идею спасения за другой, он готов был умчаться на летающей тарелке или сбежать по заброшенному канализационному люку, в который намедни сбросил андроида. Но тело, повинуясь одному ему известному порыву, уже послушно выволакивало из машины черный кейс. Не помня себя от страха, он приложил запястье к биометрическому сканеру, и замки на крышке щелкнули. Полицейские не могли не заметить, что мужчина паникует.

– Отойдите от кейса, сэр, – вежливо попросил старший из них.

Хантер послушался. Он смотрел, как офицеры склонились над кейсом и недоуменно изучают его содержимое. Четыре материнские платы и топорик, и больше ничего. Младший достал сканер и приложил к наклейке с QR-кодом производителя. В этот момент Хантер понял, что все кончено. За годы охоты он не раз бывал в ситуациях, близких к полному провалу. Но всякий раз в последнюю секунду ум подбрасывал ему спасительную идею. И теперь он не подвел растерянного хозяина.

Ступая как можно тише, Хантер отошел от полицейских, которые стояли к нему спиной, склонившись, изучали данные о платах и их андроидах-обладателях. Вот-вот они поймут, что платы действующие, то есть были извлечены из работающего, не отключенного андроида. Это и раньше было покушением на имущество хозяев умных машин и каралось по всей строгости закона, а теперь такие действия приравнивались к физическому насилию. Хантер не хотел извлекать плату из отключенной жертвы, потому что не собирался облегчать ее муки.

Еще вчера в амбаре он заприметил висящее на стене длинное острое шило для столярных работ. Он прикинул, не пригодится ли оно ему в последующих охотах, но так ничего путного и не придумал. Зато теперь его рука сама потянулась к гладкому металлу, он отцепил шило от крючка и так же бесшумно снова вышел на улицу. Один из полицейских уже звонил коллегам в участке и вызывал экспертов: быстро же они все поняли! Хантер подошел к старшему сзади и молниеносно всадил шило ему под ребра со стороны спины.

Он неплохо знал анатомию мелких животных: кошек и собак, кости которых хранил в качестве трофеев под полом в своей мастерской, – и понял, что попал прямиком в печень. Младший офицер обернулся, но успел только округлить глаза. Наконечник шила уже входил ему в трахею, и булькающий удивленный звук вырвался из его рта. Хантер посмотрел на них обоих, лежащих на земле, протер свое орудие краем рубашки. Пора было мотать отсюда.

Хантер приложил телефон к подкожному биочипу на своем запястье. Когда-то он на всякий случай обзавелся программой для взлома и рекодировки. Весьма кстати. Хакерских программ было полным-полно на черном рынке в первые годы чипирования, теперь их просто так не найти.

С экрана телефона на него смотрело собственное лицо. Оно было каким-то неаккуратно скроенным, будто его части не подходили друг другу: маленькие хищные глазки и крупный нос, широкая переносица, узкий подбородок, который в отдельности от всего лица мог бы быть вполне привлекательным, и слишком тонкие губы, уголок которых навсегда застыл опущенным с правой стороны – парез лицевого нерва, которым для Хантера закончилось посещение стоматолога. Но имя, фамилия и другие личные данные теперь были иными.

Он снова открыл канализационный люк и сбросил туда оба мертвых тела.

«Ирландия, я уже спешу к тебе!» – сказал он, нежно погладил содержимое кейса и закрыл крышку. Углубляясь в лес со своей ношей, он думал только о том, какую метку поставить на дереве, под которым он закопает кейс, и как по возвращении к хижине через несколько месяцев охоты снова найти его. Единственное, о чем он сейчас жалел, это о том, что должен расстаться со своей драгоценной коллекцией, но перевезти кейс через границу было невозможно.

Иссохшие, мучимые жаждой лесные деревья смотрели на него с высоты и недоумевали, отчего этот человек так бодро шагает между стволами, еще и напевает что-то противным голосом, ведь в штате Калифорния в самом разгаре был очередной невыносимо жаркий день.