– Ну, как бы Вам объяснить… За рулём этой «пожарной» да и «скорой» сидели же обычные люди, а команду им кто-то же дал? И это при том, что никакого пожара в нашей школе не было.

– Ты хочешь сказать, что это вы так пошутили? – удивился учитель.

– Нет, ну, что Вы! Мы до такого примитива не опускаемся. Но, согласитесь, вызов же был ложным, и как оказалось, никто не делал этих вызовов, и, тем не менее, спецслужбы сюда приехали.

– Ладно, я просто не в курсе, что там сегодня произошло, возможно, ты в чём-то и прав.

Валентин Викторович окинул взглядом притихших учеников. Он давно не работал с детьми и сейчас пытался попасть на одну волну со своими учениками. Его предупреждали, что школа эта не простая. Мало того, что она была с математическим уклоном, так тут ещё и учились дети довольно состоятельных и влиятельных родителей. Ему предстояло как можно быстрее навести с этими учениками контакты и постараться стать им другом и товарищем, не забывая при этом оставаться учителем.

– А, скажите, Вы тоже будете вести факультативы и кружки, как Светлана Владимировна?

– Я очень хорошо знаком со Светланой Владимировной и какое-то время мы вместе преподавали на одной кафедре, по её рекомендации, кстати, я сюда и попал. Я у неё узнаю, чем вы тут занимались и, конечно же, мы будем заниматься дополнительно и на факультативах и на кружках. Сделаем всё, как вы захотите.

По классу прокатился одобрительный гул, и Валентин Викторович понял, что математику в этом классе ценят и любят, а, значит, и работать здесь с этими детьми будет интересно.

– Давайте, сейчас мы немного познакомимся, вы будете по очереди вставать, называть свои имя и фамилию, можно пару слов о себе рассказать, а я постараюсь вас запомнить. С кого начнём? С Настей мы уже познакомились, только мне интересно, а что тебя, Настя, ещё интересует, кроме моего семейного положения?

Настя просто пожала плечами и улыбнулась, ничего не ответив.

– Ну, хорошо, кто следующий? Давайте с первой парты от окна.

– Петренко Лиля, обычная среднестатистическая ученица.

– Очень приятно, Лиля, только, почему так скромно о себе?

– Ну, Вы же сказали быть честными и объективными, вот я себя так и ощущаю, как среднестатистическая.

– Хорошо, садись. – Валентин Викторович посмотрел на её соседку по парте, та поднялась и представилась:

– Мазур Наташа, математику не люблю, честно, но учусь здесь, так этого хотят мои родители.

– Никто не обязан любить математику или английский, в любом случае, тебе нужно сдать экзамены, а потом можешь устраивать свою жизнь, как тебе захочется.

– Ага… Как захочется… Предки за меня уже всё решили, где я буду учиться, где буду работать после окончания университета. У меня такое впечатление, что они уже даже решили, как назовут своих внуков и кем они будут в будущем.

– Ну, Наташа, на то они и родители, чтобы беспокоиться о своих детях, но, поверь, всё равно всё будет так, как ты решишь. Садись. – ответил Валентин Викторович.

– Степан Степанович Степаненко! – юноша встал в армейскую стойку и вытянул руки по швам.

– Очень оригинально. – спокойно ответил учитель.

– Нет, ну правда, – заступилась за юношу его соседка по парте. – У Стёпки фамилия Степаненко, а отец у него тоже Степан.

– А чем увлекаешься?

– А, ничем. – всё так же по-боевому ответил Степан.

– Тоже верно… – учитель кивнул следующему, поднялась соседка Степана.

– Я – Синельникова Оля, математику люблю, в прошлом году мы вместе с Зайковой под руководством Светланы Владимировны делали одну научную работу, даже на конкурс подавали.

Валентин Викторович внимательно посмотрел на Олю, сморщил лоб, словно пытался что-то вспомнить, потом обвёл взглядом класс и спросил:

– И, что с вашей работой? – спросил он после небольшой паузы.

– Да, ничего, в городе выиграли, в стране выиграли, а не международном этапе вообще почему-то вернули работу, сказали, что не раскрыта тема или что-то там чему-то не соответствует.

– А что за тема была?

– Да, на вашу похожа, «Искусственный интеллект в социальных сетях».

Валентин Викторович снова сморщил лоб и посмотрел в окно. Казалось, что он старался вспомнить что-то или кого-то, а, может, просто думал о чём-то важном для него.

– Прости, так ты говоришь, ты этот проект делала?

– Нет, это была идея, да и весь проект Зайковой, а я немного участвовала и помогала ей.

– А, Зайкова, это, прости, кто?

– Ксюха, вставай! – Оля обратилась куда-то в сторону середины класса.

Из-за третей парты среднего ряда поднялась девушка с каре каштанового цвета, откинула чёлку назад и посмотрела на учителя.

– Эт я Зайкова… – негромко ответила она и опустила глаза.

– А зовут тебя?

– Ксения…

– Очень приятно, Ксения. А чего опаздываешь? Сочинение дописывала? – улыбнулся Валентин Викторович.

– Ну, да… Немного… Простите.

– Так, это ты, значит Зайкова Ксения, ученица 11-Б класса и победитель прошлогодней олимпиады по информатики?

– Ну, типа того…

– Типа того… – повторил похожим тоном Валентин Викторович. – А чего так скромно?

– А что тут рассказывать? Что толку, что мы тут выиграли, а в Берлине вообще даже не приняли заявку и не допустили к участию. А, так… Если о себе, то я люблю математику и литературу.

– А информатику? – спросил учитель.

– Не люблю информатику. – отрезала Ксюша.

– Странно. Это после прошлогодней олимпиады?

– Нет, совершенно, не из-за этого. Просто то, что тут преподают, то это мой младший брат уже знает, а ему только восемь.

– Понятно… – протянул Валентин Викторович. – Ну, мы попробуем это исправить. Садись. Кто там следующий?

Ученики по очереди поднимались, представлялись и рассказывали о своих приоритетах. Валентин Викторович слушал и старался запомнить каждого из учеников. Он не очень любил, когда люди не запоминают друг друга, и всегда старался максимально интересоваться интересами своих студентов. Теперь, как минимум этот год, ему придётся интересоваться знаниями и интересами своих новых учеников. В школе ему предложили читать математику и информатику для десятых и одиннадцатых классов. Вначале, он не очень хотел, даже отказался, но Светлана Владимировна, его бывшая коллега по кафедре и по научным работам всё же уговорила его заменить её в этой школе. Аргументом было то, что для этой математической школы кроме него, Валентина Викторовича Валецкого, в городе нет достойного кандидата, который идеально бы знал математику по программе выпускных классов и умел работать с учениками. Они знакомились, беседовали о математике, ученики восторженно рассказывали о своих достижениях или приоритетах. Но были и такие, кому, как понял Валентин Викторович, математика была нужна не более, как хорошая оценка в аттестате. «Ну, что ж, – подумал он, – даже, среди выпускников медицинских ВУЗов не все хотят быть врачами, а требовать сознательности от шестнадцатилетних подростков – дело вообще не благодарное».

Так прошёл его первый в этой школе урок. После звонка ученики не спеша собирали свои вещи и, прощаясь, выходили из класса.

– Ксения, можно тебя на минутку. – окликнул он Ксюшу Зайкову, когда та проходила мимо учительского стола.

– Да, я Вас слушаю, Валентин Викторович. – ответила она.

– Ты меня не помнишь? – спросил он.

– Нет, а должна?

– Мы с тобой встречались в прошлом году на той математической олимпиаде, а потом и на семинарах по искусственному интеллекту.

– Странно, я Вас совершенно не помню.

– Зато я тебя хорошо запомнил и работу твою помню. Очень хорошая работа с очень необычным алгоритмом.

– Ну, как видите, не все так считают.

– Дело не в том, что кто-то считает не так, как ты, а в том, что ты должна не только понимать, но и убедить окружающих в верности твоей теории или гипотезы.

– Я не понимаю, о чём Вы говорите, Валентин Викторович.

– Я просто хочу, чтобы ты не останавливалась на полпути и продолжила работу в этом направлении.

– А, если, мне не хочется этим заниматься?

– А чем ты бы хотела заниматься? – таким же тоном спросил её учитель.

– Я хочу спокойно закончить школу и… – она сделала паузу. – И поступить куда-нибудь.

– Куда-нибудь? То есть, тебе всё равно?

– В данный момент, да. Я, правда, не знаю, куда мне пойти, да это и не важно, в шестнадцать лет трудно предвидеть свою судьбу и трудно увидеть своё будущее. Я могу пойти учиться куда угодно, а в процессе, я думаю, что-то и проявится. ВУЗ всегда сменить можно, ну, или второй раз поступить куда-нибудь.

– Возможно, с точки зрения логики, ты и права, но с точки зрения рациональности – нет. – Валентин Викторович был настойчив, и Ксюшу это начинало немного злить, тем более, что следующим уроком у неё был английский язык, к которому она не успела вчера подготовиться, потому что весь вечер с друзьями писала одну программу. – Понимаешь, жизнь – это тоже алгоритм, который мы можем менять. Нам дано это право и даны возможности.

Почему-то, сегодняшняя «пожарная» и «скорая», стоявшие у центрального входа в школу, не давали ему покоя. Он говорил с ученицей о жизни и математике, но на самом деле, мысли его были заняты совершенно другим, и Ксюша не могла не заметить этого.

– Валентин Викторович, у меня такое впечатление, что Вы сейчас совершенно о другом думаете, а не об алгоритме жизни. – серьёзно сказала она.

– Да, нет, я… Слушай, а что имел в виду Богдан Бойко, когда привёл в пример сегодняшний инцидент с «пожарниками»?

– Я не знаю… – неуверенно ответила Ксюша, и ей вдруг захотелось закончить этот разговор. – Валентин Викторович, мне нужно на английский, простите, мы потом с Вами ещё поговорим, хорошо?

– Да, да, беги, конечно.

Ксюша выбежала из класса и закрыла за собой дверь, а Валецкий остался наедине со своими мыслями и догадками. Он заметил, как изменилась в лице Ксюша, когда он вспомнил про эти злосчастные «скорую» и «пожарную». Теперь он был точно уверен, что здесь не обошлось без участия учеников 11-Б класса. Ещё, находясь в кабинете директора, он стал свидетелем разговора с пожарными, которые утверждали, что прибыли сюда по спецвызову, и вызов этот они получили не по телефону, а через специально разработанную программу для служб по чрезвычайным ситуациям. Директор ещё переспросил, не ученики ли его школы так пошутили, на что МЧСник ответил, что вызов был зафиксирован напрямую из министерства образования. Валецкий очень хорошо знал эту программу и понимал, что раз вызов был, значит, он действительно был. Проникнуть в программу или взломать её, конечно же, можно было, но для этого нужны были и соответствующие знания, и немалые ресурсы.