Цитаты из книги «Танцы на стеклах. Книга 2»

– Никогда, – отвечает она тихо, сжимая пальцами мою ладонь. Отчаянье тугими тисками сжимает мое сердце. Еще несколько мгновений, пока мы в небе, вдалеке от реальности, которая ждет нас внизу, я могу ощущать ее рядом. Понимая, что потерял безвозвратно, но это не значит, что я не буду сражаться. – Я люблю тебя, Мэл, – вырывается у меня судорожное признание. – Я тебя тоже, Джаред, но этого недостаточно, чтобы забыть, кто ты и что со мной сделал.

– Прости меня, melegim, – повторяю я шепотом, когда первая волна ее истерики сходит на нет, и Мэл ненадолго затихает, прижимаясь щекой к моей груди, я перебираю пальцами ее волосы, те самые чудесные белокурые локоны, которые однажды привели ее в мои объятия. Это мгновение я пронесу через всю жизнь. Я знаю. Ничто не затмит его по силе эмоций, которые сокрушают мое сердце, разрывая на части безудержной болью.

Она молчит, пока самолет набирает высоту. Молчит и смотрит в иллюминатор, глядя как дворцы и небоскребы Анмара остаются далеко внизу. Все закончилось. Я слышу, как она думает. Вряд ли Мэл осознает, что мы летим в том самолете и в том же составе, что несколько месяцев назад. Мне кажется, что прошла целая вечность с тех пор, или просто мы стали другими. То, что должно стало быть игрой, развлечением для меня… а стало началом чего-то совершенно нового. Я разрушил ее до основания, выпил душу жадными глотками, сделал все, что хотел и даже больше, я протащил мою девочку через ад, лишь для того, чтобы понять – она достойна только рая. Мelegim. Ты, лучшее, что случалось со мной, melegim.

Разливаю по бокалам вино и сажусь напротив, не сводя с нее пристального изучающего взгляда. Мы оба молчим, и лично я есть не собираюсь. Мое основное блюдо сидит напротив.

Она для меня рождена. Почему не хочет признать очевидное?

Рассказы о тебе передаются из уст в уста, и я решила посмотреть своими глазами на ту, что удостоилась такой чести. И на ту, что отказала моему сыну. Тебе не по вкусу, красавец-Али? Я поморщила нос, вспоминая черты лица Али и эту его мерзкую бородку. Да уж, а кому он по вкусу?

Какой ты хороший, малыш, – шепчу я, в надежде, что моя ласка подействует на зверя, и он не передумает, и не сожрет меня. На самом деле, тигр выглядит сытым и довольным. А то, что он ни на шаг от меня не отходит, больше похоже на интерес… и симпатию.

Ты могла сколько угодно держаться от меня подальше, Мэл. На самом деле у тебя никогда не было выбора. Ты родилась, чтобы быть моей. Можешь, спорить и злится, но это так, и то, что именно у тебя оказался камень моего народа, говорит в пользу моей теории. – Твои теории… – Мэл вымученно улыбается. – Они всегда играют тебе на руку.

В глазах Мэл блестят слезы, и даже немного теряюсь от подобной реакции. Я знал, что кулон дорог ей, как память об отце, но ей не обязательно знать о том, насколько дорог он оказался для меня. Мой отец не был таким щедрым, как ее, и потребовал максимальную цену за легендарный камень.

Это не ошибка. Это моя жизнь, на которую ты решил, что имеешь право. Моя, Джаред. Моя жизнь. И я не звала тебя в нее. Никогда.