Путь на верхний уровень «Глико-Доминион» был похож на восхождение из ада в искусственный рай. Покинув серый, пропахший химией и отчаянием Сектор Альфа-7, Кай шагнул в зону, где воздух был стерильно чист, отфильтрован и даже слегка ароматизирован чем-то неуловимо цветочным – пародией на весну. Стены здесь были не из грубого бетона, а из отполированного до зеркального блеска черного камня, в котором отражались его собственное бледное, встревоженное лицо и безупречно одетые фигуры сотрудников высшего эшелона. Они скользили бесшумно, как тени, их лица выражали лишь холодную компетентность. Здесь не пахло горечью. Здесь пахло властью.
Кая сопровождал корпоративный охранник – безликий человек в сером униформе с логотипом «ГД» на груди. Его движения были механическими, взгляд устремлен строго вперед. Кай сжимал в потной ладони две вещи: маленький контейнер с несколькими гранулами «Кристалла» и портативный накопитель с данными исследований. Внутри него бушевала буря. Восторг от открытия боролся с нарастающим ужасом от увиденного в крысиной клетке и ледяным страхом перед встречей с Вейл. Она ценит инициативу, повторял он себе. Она увидит потенциал. Мы сможем доработать «Кристалл», устранить побочные эффекты…
Двери лифта из черного матового металла раздвинулись бесшумно, открывая приемную офиса Ариэль Вейл. Пространство было огромным, минималистичным и пугающе пустым. Пол – белый мрамор. Стены – тот же черный камень. Единственный предмет мебели – низкий диван из белой кожи, выглядевший скорее как арт-объект, чем место для сидения. За массивным пультом из черного стекла сидела ассистентка – женщина с лицом куклы и глазами, лишенными всякого выражения. Она лишь кивнула охраннику, и тот развернулся, уйдя обратно в лифт, оставив Кая одного посреди этого стерильного величия.
«Доктор Векслер. Госпожа Вейл ждет вас», – голос ассистентки был таким же бесцветным, как интерьер. Она не подняла глаз от голографического экрана перед ней. Дверь за ее спиной, такая же черная и массивная, как лифт, беззвучно отъехала в сторону.
Кабинет Ариэль Вейл был еще больше и еще пугающе пустее приемной. Огромное панорамное окно занимало всю дальнюю стену, открывая вид на серый, дымчатый город, раскинувшийся внизу, как больной зверь. Город, который она, по сути, контролировала. Сама Вейл стояла у окна, спиной к нему, силуэт четко вырисовывался на фоне унылого пейзажа. Она была в строгом костюме цвета антрацита, подчеркивающем ее безупречную фигуру.
«Кай», – она обернулась, и ее улыбка была теплой, приветливой, но не доходила до глаз. Голубые глаза сканировали его с ног до головы, задерживаясь на его сжатой руке. «Входи. Не стой на пороге. Ты же принес то, что я просила?»
Кай сделал шаг вперед, чувствуя, как подошвы ботинок прилипают к идеально отполированному полу. «Да, госпожа Вейл. Данные и… образец». Он протянул руку, открыл ладонь. Контейнер с «Кристаллом» лежал там, сияя в отраженном свете.
Вейл медленно подошла. Ее движения были грациозны, как у хищной кошки. Она взяла контейнер, не касаясь его пальцев, и поднесла к свету. Ее глаза сузились, изучая прозрачные гранулы. «Красиво», – произнесла она без особых эмоций. «Очень… чисто. Ты назвал его?»
««Кристалл»», – выдавил Кай.
««Кристалл»», – повторила она, пробуя слово. «Подходит. Холодный. Совершенный. Расскажи мне о нем, Кай. О его сути».
Кай начал говорить. Сначала робко, сбивчиво, затем, по мере погружения в детали своего открытия, с нарастающей страстью. Он говорил о молекулярном воссоздании сахарозы, о преодолении барьеров синтеза, о вкусе… Он описал тот взрыв сладости, чистоту ощущения. Глаза Вейл внимательно следили за ним, но в них не было ни восторга, ни удивления. Была лишь холодная оценка.
«…и это полностью воспроизводит вкус и функциональность натурального сахара!» – закончил он, чувствуя прилив надежды. «Дешево в массовом производстве! Мы можем накормить сладостью весь мир! Остановить «Сладкую Ломку»!»
Вейл медленно кивнула. Она открыла контейнер, аккуратно извлекла одну гранулу пинцетом, который мгновенно появился у нее в руке, словно из ниоткуда. Она не стала пробовать. Вместо этого она подошла к своему рабочему столу – огромной плите черного стекла – и поместила гранулу в небольшой анализатор. Над столом вспыхнули голограммы – сложные молекулярные схемы, графики, быстро сменяющие друг друга цифры.
«Импрессивно, Кай», – наконец произнесла она, все еще глядя на данные. «Действительно импрессивно. Ты превзошел все ожидания». Она повернулась к нему, и теперь в ее глазах горел холодный огонь. «Теперь расскажи мне о крысах».
Кай почувствовал, как земля уходит из-под ног. «Крысы? Я… я упоминал, была необычная активность…»
«Не упоминал, доктор Векслер», – ее голос потерял теплоту, став острым, как бритва. «Система мониторинга вивария зафиксировала всплеск адреналина, кортизола, дофамина у подопытных группы «Гамма-7» – той самой, которой ты вчера ввел пробный раствор своего «Кристалла». А затем – всплеск агрессии, приведший к летальному исходу для одной особи. И сегодня утром – полная апатия у выживших. Это не «необычная активность». Это система. Объясни».
Холодный пот выступил на спине Кая. Она знала все. Каждую деталь. «Я… я не уверен, госпожа Вейл. Возможно, дозировка была слишком высокой… Или индивидуальная реакция…»
«Не лги мне, Кай», – Вейл сделала шаг ближе. Ее присутствие внезапно стало физически давящим. «Я проанализировала твои данные. Ты сам зафиксировал трехфазный эффект в своих черновых записях. Эйфория. Апатия. Агрессия. И направленность этой агрессии – на тех, у кого нет доступа к веществу. Это не побочный эффект. Это дизайн».
Она подошла к окну, глядя на серый город. «Ты представляешь, что ты создал, Кай? Ты создал не сахар. Ты создал идеальное оружие контроля. Идеальный инструмент власти».
Кай онемел. «Оружие? Контроля? Нет! Я хотел помочь людям! Избавить их от страданий!»
Вейл резко обернулась. В ее глазах горела ледяная ярость и… восхищение? ««Помочь»? Кай, Кай… Ты наивный гений. Помощь – это для благотворительных фондов. Мы – корпорация. Мы строим империю. Твой «Кристалл» – это ключ к абсолютному господству! Представь: мы выпускаем его. Дешево. Массово. Как «дар небес», как «возвращение сладости в жизнь». Народ схавает его, буквально и фигурально. Фаза эйфории – они будут обожать нас, петь нам дифирамбы. Потом наступит фаза апатии – им будет все равно. Они станут идеальными, послушными потребителями. А когда ресурсы станут ограниченными, или когда нам понадобится направить их гнев… мы спровоцируем дефицит. И их ярость обрушится не на нас, а на соседа, на другую корпорацию, на правительство-соперника! На тех, у кого нет «Кристалла». Это гениально!»
Она рассмеялась – короткий, сухой, лишенный веселья звук. «Это не баг, Кай. Это фича. Контроль. Предсказуемость. Вечный спрос. Ты подарил нам вечную власть на блюдечке с голубой каемочкой».
Кая трясло. Он смотрел на нее, на это воплощение холодного, расчетливого зла, прикрытого безупречной оболочкой, и понимал всю глубину своей ошибки. Он создал монстра. И отдал его в руки еще большего монстра. «Нет…» – прошептал он. «Я не для этого… Я уничтожу данные! Я уничтожу образцы!»
Вейл взглянула на него с презрительной жалостью. «Ох, Кай. Ты уже подарил это нам. Данные – у нас. Образец – у нас. Технология – наша. А ты…» Она нажала почти незаметную кнопку на своем столе. «Ты стал угрозой. Слишком умный. Слишком… совестливый. И слишком осведомленный об истинной природе нашего «Кристалла»».
Дверь кабинета беззвучно открылась. В проеме стоял человек. Высокий, широкоплечий, в темном, облегающем тактическом костюме без опознавательных знаков. Его лицо было каменным, лишенным эмоций, глаза – холодными, как ледники. Он не произнес ни слова, но его присутствие наполнило комнату немой угрозой. Это был Риггс. Корпоративный чистый лист. Кай слышал о нем шепотом в коридорах.
«Риггс позаботится о том, чтобы ты не смог помешать нашему… светлому будущему, доктор Векслер», – голос Вейл снова стал гладким, как шелк. «И о том, чтобы все твои исследования, все черновики, все прототипы были переданы в наши руки. Без исключений».
Риггс сделал шаг вперед. Его рука неприметно скользнула к бедру, где угадывался контур оружия.
Инстинкт самосохранения, заглушенный шоком и отчаянием, резко взыграл в Кае. Он не думал. Он действовал. Его рука, все еще сжимавшая портативный накопитель, дернулась. Он швырнул маленькое устройство со всей силы в огромное панорамное окно.
Звук удара пластика о сверхпрочное стекло был жалким, незначительным. Накопитель отскочил и упал на пол. Риггс даже не шелохнулся. Вейл лишь приподняла бровь.
«Наивно», – процедила она.
Но Кай не ожидал пробить стекло. Это был отвлекающий маневр. Пока все взгляды были прикованы к упавшему накопителю, он рванулся не к двери, где стоял Риггс, а к массивному черному креслу Вейл. Он схватил его и со всей силы толкнул в сторону корпоративного убийцы. Тяжелая мебель покатилась, вынуждая Риггса отскочить в сторону.
Вейл вскрикнула от неожиданности и гнева. «Держи его!»
Кай уже мчался к двери. Он услышал за спиной шипение электрошокера и почувствовал, как что-то просвистело мимо уха. Он влетел в приемную. Ассистентка вскочила с места, ее кукольное лицо исказил испуг. Кай пронесся мимо нее, к лифту. Кнопка вызова! Он ударил по ней кулаком.
Лифт стоял здесь. Двери раздвинулись. Кай ворвался внутрь и ударил по кнопке самого нижнего уровня – Трущобного Пояса. Зоны Отстоя. Двери начали медленно закрываться.
Из кабинета Вейл выскочил Риггс, его лицо было искажено холодной яростью. Он бросился вперед, но тяжелые двери лифта сомкнулись у него перед самым носом. Кай услышал глухой удар кулака по металлу.
Он прислонился к холодной стенке лифта, задыхаясь. Сердце бешено колотилось. В глазах стояли слезы – не от страха, а от ярости и отчаяния. Он видел лицо Вейл, слышал ее слова. «Это фича. Контроль.» Он создал самое страшное оружие в истории. И теперь они будут его использовать.
Лифт плавно поехал вниз, унося его из стерильного ада власти в хаотический ад нищеты. У него не было ничего. Ни оружия. Ни плана. Только знание страшной правды и крошечный дубликат данных, спрятанный в потайном кармане его лабораторного халата. И имя, которое она дала его творению, звенело в ушах, как похоронный звон:
Кристалл.
Двери лифта откроются в другом аду. И Риггс уже спускается по служебной лестнице. Охота началась.
О проекте
О подписке