Глава 10. «Хижина в лесу»

– Ааааа! – вопила я во всё горло, сползая на скорости по скользким «американским горкам» в неизвестность. Сквозь плотный, непроглядный туман сложно было определить высоту оврага. Но скорость, с которой наш паровозик спускался вниз и, кажется, куда-то вбок, увеличивалась с каждой секундой.

– Мы умрëëëм! – верещал Боян откуда-то сзади.

Наконец, «локомотив» в виде Тимофея начал понемногу замедляться, а угол наклона уменьшился. Остановились. Судя по всему, на какой-то поляне.

Один за одним мы начали подниматься на ноги. Все перепачканные в глине с головы до ног, мокрые и жалкие.

– И где мы теперь оказались? – спросила я, вглядываясь в туман, который за время нашей поездки не стал более прозрачным.

– Да я уж давно не знаю, где мы, – отозвался Тимофей.

– Таааак, отличное начало, – я начинала паниковать, но старалась сдерживать эмоции. – И что нам делать теперь?!

– Идём дальше? – предложила Дарëна. – Здесь лагерь разбить всё равно не получится.

Рыжая пару раз переступила с ноги на ногу, и хлюпающие звуки под подошвой подтвердили её выводы.

– Сперва устроим перекличку. Не видно ни черта в этом тумане, – предложила я. – Дарëна здесь. Один. Тимофей…

Мои слова были встречены скромным «угу».

– Два. Боян? – позвала козла. – Боян!

– Мееееня подождите.

– Три. Борис?

– Здесь я.

– Четыре. Все.

– Жжжж, – прожужжала Аська.

–А, да. Пять. Идём и стараемся держаться друг за другом. Только осторожно! Чтобы снова куда-нибудь не упасть.

Часа через два туман, наконец, начал постепенно рассеиваться. Я подняла голову в надежде, что сумею по звездам определить направление. Наивная, да. Знаю. Но даже если бы умела это делать, не смогла. Небо сплошь было покрыто тёмными облаками.

– Идём дальше? – уныло спросила я уставших друзей. – Хоть туман рассеялся, не потеряем друг друга. Да и идти попроще.

Стоило мне это произнести, в ночном небе загрохотали первые раскаты. Над лесом сверкнула электрическая дуга, осветившая долину на несколько километров, а следом начался дождь. По ощущениям – тропический.

– Ну клааасс, – только и сказала я, с трудом удерживая в себе нецензурные слова.

Идти стало не проще. Скорее, наоборот. Хлюпало под ногами теперь ещё сильнее. Одежда враз промокла, подол прилипал к ногам, замедляя и без того не быстрое продвижение. В обувь то и дело набиралась вода. Волосы болтались сосульками. Становилось холодно.

– Зато помылись, правда? – сказала Дарëна, но её «радостному» тону верить не получалось. Хотя одежда и правда стала гораздо чище.

Вымочив нас до костей, стихия смилостивилась, и дождь прекратился. По ощущениям, была уже ночь. Часов двенадцать, примерно. Или чуть больше.

Пройдя чуть вперёд, Тимофей задумчиво притормозил. Огляделся. Топнул. Прошёл ещё немного и прислушался.

– Там река, – указал он пальцем перед собой. И правда, в тишине ночного леса отчётливо слышался плеск воды. – Идём.

Минут через десять мы пробрались сквозь мокрые заросли к берегу небольшой лесной реки. Проверив берег, мельник резюмировал:

– Можем остаться здесь на ночлег. Завтра подумаем, что делать и куда идти.

Спорить никто не стал. И пусть непонятно было, как и с помощью чего мы сможем разжечь костёр, с учётом того, что всё вокруг вымочил ливень, идти дальше попросту не было сил.

Мы уселись на единственное, что было сухим – мой махровый халат, который я тащила на всякий случай в заплечном мешке. Достала два оставшихся куска хлеба, разделила на пятерых. На шестерых, то есть. И, молча, молотя челюстями скудный ужин, каждый обдумывал положение и пути выхода из него.

– Интересно, в этой реке живут русалки? – спросил задумчиво козёл, глядя на речушку, которая в ширину была всего каких-то три метра.

– Пиявки в ней живут, – проворчал Борис. – Сходи, искупайся.

– Вот сам и идти.

Боян обиженно отвернулся, затолкал в рот свой последний кусочек хлеба и пристроился калачиком спать.

Интересная подобралась компания. Я по одному оглядела каждого.

Дарëна. Неунывающая, бойкая. Пожалуй, не из пугливых. За всё время недолгого пути, пока ни разу не проявила себя, как нытик. Шагала чуть не впереди всех во мрак ночного леса.

Тимофей. Примерно моего возраста. Хоть и казался мне старше из-за густой, пшеничного цвета растительности на лице и лохматой головы. Но такая уж мода в Нюркином лугу. Молчаливый и выносливый. И, видимо, с ноткой благородства, раз попёрся в лес за нами.

Боян. Пугливый, болтливый, ершистый. Вот те самые главные три качества, формирующие образ этого рогатого существа. И, тем не менее, его нежелание бросить друга на произвол судьбы, произвели на меня сильное впечатление.

Борис. Самый ворчливый в нашей компании. Но, хоть ему из-за своего веса и длины ног идти было сложнее всех, не сбавлял шаг и шёл наравне с нами. Пусть и бухтел, чаще цепляя козла по пустякам.

– Жжжж, – снова прожужжала муха, видимо, желая нам всем спокойной ночи.

Про эту загадочную особу знаю пока мало. И периодически забываю, что она тоже с нами.

– Что это? – сказала я, разглядев примятую траву в стороне, противоположной от той, откуда мы пришли. – Это тропа! Смотрите! Тропа!

Я соскочила на ноги, подбежала ближе, и грудь стала вздыматься чаще от волнения. Тропа! Здесь и правда была тропа! В глухом, непроходимом лесу!

– Значит, рядом есть люди! Идем скорее!

Не помня себя от радости, я неслась по тропинке, боясь потерять её в темноте. Моя команда поспевала сзади. С берега реки, дорожка вела в лес, но и там её границы были видны отчетливо. Не может быть!

Я замерла, всё ещё не веря, когда на лесной поляне увидела дом. Небольшое строение на высоком каменном фундаменте, вплотную прижатое к скалистому отвесному склону. Всё тот же бревенчатый сруб, что и в Нюркином лугу, всё та же двускатная крыша. Узкая дощатая терраса вдоль всей лицевой стены. И чёрные глазницы окон, отражающие свет подвешенной под потолком масляной лампы.

– Интересно, кто здесь живёт? – спросила с любопытством Дарëна.

– Чёрный лесник, – прошипел козёл страшным голосом, после чего мы все медленно повернулись к нему. – Мне дед рассказывал…

– Уууу, началось… – хрюкнул Борька.

– Что рассказывал? – так же тихо прошептала рыжая.

– Про чёрного лесника. Живёт он в лесу, живёт. Путников встречает. Кормит, поит. Усыпляет бдительность. А потом их волкам скармливает! Живьём!

Почему-то в памяти всплыла песня «Лесник» всё тех же Короля и Шута, и по спине протоптались мурашки. Непроизвольно покосилась на тускло освещенное крыльцо. Мог ли в этом доме жить кто-то подобный?

Огляделась. Поймала себя на мысли, что ищу взглядом человеческие кости.

– Бред какой-то, – сказала вслух. – Детские страшилки.

И уверенной поступью приближалась к дому. Остановилась у двери. Вздохнула, прогоняя остатки волнения и постучала по крепкому дереву.

– Эй, есть кто дома?

Тишина. Друзья тем временем тоже поднялись на крыльцо. Только Боян дольше остальных замешкался внизу. Я постучала ещё раз. Нет ответа.

– Отойди-ка, – Тимофей сдвинул нас в сторону, толкнул дверь и та тихо отворилась. Он нырнул в темное помещение, пару минут шуршал внутри, затем вышел к нам. – Пусто. Нет никого. Видать, вышел хозяин.

– Ага… Кости прятать, – срывающимся голосом мекнул Боян.

– Да ну тебя! – выругался на него хряк.

Тимофей поджёг лучину от лампы, снова шагнул в хижину, поставил горящую деревяшку в светцы на стене, и небольшое помещение озарилось тёплым оранжевым светом.

Комната была небольшой. В центре стоял массивный стол и две лавки по обе стороны от него. У одной из стен – камин, окантованный серым камнем. Пара сундуков, что-то похожее на шкаф и деревянная лестница в углу, ведущая на спальное место под потолком. На одной из стен я увидела лук, колчан со стрелами, какие-то инструменты. В ящике из досок под всем этим лежали разного калибра капканы.

– Здесь живёт охотник… Скорее всего, – произнесла я вслух.

– Да, я уже понял, – испуганно пробормотал Боян.

Я обернулась. Рогатый, как завороженный смотрел на голову какого-то горного козла, висящую над камином. Признаться, мне и самой от этого зрелища стало немного жутко.

– Горячий ещё, – Тимофей подержал раскрытую ладонь над угольками в камине и поднялся. – Можно затопить, просушить одежду, погреться.

– Хозяйничать в чудом доме? Без хозяина? – спросила Дарëна недоверчиво.

– Ну не прогонят же нас. Кем надо быть, чтобы путников ночью за дверь выставить.

– Не знаю, не знаю…

– Посмотрю, есть ли дрова.

Мужчина вышел на улицу, вернулся через несколько минут и развел руками.

– Дров нет. Соберу хворост. Хоть ненадолго хватит.

– Ты нас тут одних бросить хочешь? – почти хором сказали мы все.

– Да я быстро. Рядом буду.

И широкая спина мельника снова скрылась за массивной дверью хижины.

– А мне вот дед рассказывал, – начал Боян загадочным шепотом. – Про чёрного охотника…

– Может не надо, а? – взмолилась Дарëна, но козёл уже раскочегарился.

– Жил в лесу чёрный охотник. Все его лачугу стороной обходили. Но вот, зашли к нему на ночлег путники. Он их за стол усадил, да спать пошёл на чердак. А как полночь наступила, превратился в зверя. Не то волка, не то медведя. И разодрал всех пятерых. А косточки в лесу закопал.

И снова старый добрый Король и Шут. Песня про охотника Себастьяна. Либо дед Бояна был подлинным автором песен, либо кто-то из лидеров группы тоже когда-то побывал в этом мире. Ну или просто совпадение.

– А добрые сказки тебе дед рассказывал? – съязвил свин. – Ему бы книжки по педагогике почитать что ли.

«Скриииип», – зловеще раздалось снаружи. Мы синхронно обернулись к двери. В окнах мелькнула тень и доски на крыльце снова заскрипели: «Скриииип».

– Мамочки! – прошептала еле слышно Дарëна. – Чёрный охотник!

– Или лесник, – подливал Боян масла в костёр ужаса.

– Да что вы, блин, городите! – рассердилась я и вскочила на ноги. – Это, наверняка, Тимофей пришёл с дровами.

Уверенная в своей версии, я пошла к двери провожаемая испуганными взглядами друзей. Открыла дверь, сделала шаг за порог и тут же застыла на месте. Грубый мужской голос спросил из темноты:

– Вы кто такие?

Я сглотнула, ощущая, как моего горла коснулось ледяное острие топора.

Глава 11. «Себастьян»

Лица незнакомца, державшего топор у моей шеи, я не видела. Но по стальным ноткам в его голосе, поняла, что шутить он не намерен. Да и кто бы стал на его месте, когда ночью к нему в дом пробралась непонятная шайка. То, что передо мной именно хозяин лачуги, я почему-то не сомневалась. Было ясно – рыпнусь, и топор тут же намертво пригвоздит меня к дверному полотну, а моя дурная голова весело поскачет вниз по ступеням крыльца. И, пожалуй, это единственное, что будет весёлого во всей это ситуации.

– Мы заблудились, – выдавила я из себя и снова сглотнула.

– Сколько вас? – снова спросил из темноты голос.

– Шесть, – выпалила на автомате, а потом включился мозг. – То есть, трое.

– Почему я вижу двоих? Или тебя считать не учили?

Сбоку из темноты ко мне вышел мужчина. Чуть выше меня ростом. Не слишком крупный, скорее даже худой. Тусклый свет лампы лишь слегка освещал его лицо, от чего острые черты казались ещё более заточенными. Он недружелюбно посмотрел на меня из-под бровей, бросил взгляд на остальных через моё плечо и снова перевел глаза на меня.

Я совершенно не знала, стоит ли говорить правду о Тимофее. Если этот человек решит нам навредить, то могучий мельник будет нашим единственным шансом на спасение. Поэтому решила врать напропалую.

– Двое. Взрослых. И ребенок. Спит вон там, – стараясь не шевелить головой, чтобы топор не распорол кожу, указала рукой на Дарëну, державшую смотанный кульком мой махровый халат.

– Уаааа, – узнала я голос Бояна. Надеюсь, мужчина передо мной не часто видел детей, потому как на плач ребенка этот блеющий фальцет похож уж точно не был.

– Какого беса вы забыли в лесу? Таким составом.

– В гости шли, – продолжала бесстыже врать я. – Решили срезать. А там туман… И дождь… Мы промокли, потом в овраг свалились… То есть, наоборот… Сначала свалились, потом промокли… Потом к реке вышли, а там тропа… И вот. Не убивайте нас, пожалуйста.

Выпалив охотнику полуправду, я выдохнула. И ждала. Мужчина ещё раз перевел взгляд на до смерти напуганных друзей, на меня, словно проверяя правдивость моих слов. Качнул головой и убрал топор от моей шеи.

– Что ж я, изверг что ли, по-твоему? Женщин и детей убивать.

Замершее сердце, наконец вспомнило, зачем оно вообще мне нужно, начало снова колотиться в груди. Я облегченно вздохнула. Опустила глаза и только сейчас увидела охапку толстых веток под мышкой охотника.

– Оставайтесь до утра. А потом валите на все четыре. Голодные, наверно?

– Угу, – честно ответила я и улыбнулась.

«Тум!», – гулко раздалось в темноте. Мужчина с топором закатил глаза, обмяк и грохнулся на крыльцо прямо мне под ноги. Выпучив глаза я смотрела на его неподвижное тело. Подняла голову и уперлась взглядом в Тимофея с хорошей такой дубинкой в руке.

– Тиимооофееееей! – зашипела я. – Ты что ж натворил!

– Он с топором стоял, – пожал плечами бородатый. – Я думал, напасть может…

– Да он нам остаться разрешил! А ты его… Оооой… Живой хоть? – присела на корточки рядом с распластанным по крыльцу охотником, нащупала пульс на сонной артерии. – Слава богу, не убил. Тащи его в дом теперь. Только аккуратно.

– Зачем в дом-то?! – испуганно спросил козёл. – Очнётся, убьёт ведь.

– Если ещё очнётся, – буркнула я, стрельнула глазами в мельника и прикрикнула. – Тим, тащи!

На помощь к нам поспешила и Дарëна. Я следила за тем, чтобы эти двое по пути ещё раз не саданули бедного Себастьяна обо что-нибудь. После мощного удара дубинкой, сотрясение – это меньшее, что ему грозило.

– Голову чуть на бок поверни. Посмотрю, что там с его затылком.

К счастью, ссадин, глубоких ран, я не заметила. Визуально череп охотника тоже опасений не вызывал. Небольшая шишка и всё.

– Эээй, – позвала я его, легонько похлопав по щекам.

Друзья нависли сверху, со смесью любопытства и страха следили за происходящим.

– Может водой его облить? – предложил хряк.

– Может и облить. Только не его, – я снова зыркнула на Тимофея и строго посмотрела на зверей. – А вы двое, помалкивайте. Максимум: ты – хрю, ты – ме. Ясно?! Не хватало, чтобы этот узнал…

Оба послушно кивнули и тут же отпрянули назад к стене, когда мужчина зашевелился.