Цитаты из книги «Возвращение примитива. Антииндустриальная революция»

Они последовательно отрицают, что достижения западной — то есть индивидуалистической — цивилизации представляют способ существования, высший по отношению к первобытно-общинному племенному строю.

К такому состоянию мышления хотят вернуть нас мультикультуралисты. Они считают, что основная единица существования — это племя, которое они определяют по самым грубым, самым примитивным, самым антиконцептуальным критериям (таким, как цвет кожи).

. Примитивный человек не знал закона причинности. Он не осознавал того факта, что природа подчиняется своим законам и что человек, открывший эти законы, может управлять ею. Для примитивного, первобытного человека существовало только таинственное сверхъестественное.

которой не в состоянии были понять

Войну сегодня ведут два культурных направления, которые выступают против достижений — материальных и интеллектуальных — западной цивилизации, и их пропаганда весьма заразительна. Первое из этих направлений — защитники окружающей среды; второе — мультикультуралисты. И те и другие проповедуют необходимость нового примитивизма. Согласно «Оксфордскому словарю английского языка», примитивное — это «относящееся или принадлежащее к первоначальной эпохе, периоду или стадии; свойственное начальным ступеням развития…» В отношении человеческого развития примитивизм — это стадия доразумного существования. Это период, когда люди жили в благоговейном страхе перед вселенной

Для пестрой левацкой верхушки студенческие беспорядки — это пробный шар, своего рода измерение культурной температуры общества. Это проверка пределов, до которых они могут безнаказанно дойти, и сил противника, с которыми им придется столкнуться. Для остальных же граждан это предварительный просмотр на малом экране — в микрокосмосе научного мира — событий, которые могут ожидать в будущем всю страну, если сегодняшние культурные тенденции сохранятся без изменений. То, что происходит в университетах, зеркально отображается в масштабах всего государства.

Кому выгодны эти беспорядки? Ответ кроется в природе и целях их вожаков.

Гносеологические стандарты и методики преподавания любых дисциплин, как естественных, так и гуманитарных, формируются под влиянием, прямым или косвенным, философии. В результате мы имеем хаос субъективных прихотей, на основании которых формируются критерии логики, общения, представления, доказательства, выводы, оказывающиеся совершенно разными в разных школах и у разных преподавателей. Я не имею в виду различия во взглядах или в содержании учебных курсов, я говорю об отсутствии Добавим: произвольно подобранное, бессмысленное, бессистемное содержание большинства учебных планов, отсутствие любой иерархической структуры знания, любого порядка, последовательности или логического основания; случайный набор предметов, посвященных вырванным из контекста частностям и ни с чем не связанным исследованиям; всеобъемлющую невразумительность; самоуверенную иррациональность; и, как следствие, необходимость вызубривать, вместо того чтобы узнавать, пересказывать, вместо того чтобы понимать, удерживать в голове какофонию непонятных терминов на время, необходимое для сдачи очередного экзамена.

Поэтому они выкрикивают свой вызов «системе», не понимая, что они — самые что ни на есть верные и послушные ее ученики, что их бунт — это бунт против ее интеллектуальной «элиты», которая проглотила все затертые идеи «либералов» 1930-х годов, в том числе и крылатые фразы об альтруизме, преданности «угнетенным» и такому делу, как «борьба с нищетой». Восстание под лозунгами, не содержащими ничего, кроме банальностей, — не слишком убедительное и не слишком вдохновляющее з

июня CBS показало запутанный, бессвязный, малопонятный — и именно поэтому настоящий и значимый — документальный фильм под названием «История Беркли» (The Berkley Story). В любом безумии есть свой метод — и для тех, кто знаком с современной философией, этот фильм был похож на демонстрацию отразившихся в случайных зеркалах искаженных образов и смутного эха кровавой бани, происходящей в академических пыточных камерах разума. «У нашего поколения нет идеологии», — заявляет первый мальчишка, у которого берут интервью, с таким вызовом и ненавистью, с какими раньше выкрикивали «Долой Уолл-стрит!». Это явно свидетельствует о том, что его сегодняшний враг — это мысль. У старшего поколения, презрительно поясняет он, имеется «маленькая хорошенькая пилюлька» на любой случай, но эти пилюльки больше не помогают, и «их сердца оказываются разбиты». «Мы не верим в пилюли», — говорит он.