Неамара попыталась рассмотреть его сквозь мелькающие силуэты. В единственном просвете между горами были возведены каменные башни, которые вплотную прилегали к отшлифованным вручную костяным стенам. Опущенные тяжелые ворота между ними замыкали неприступную крепость, защищая жителей от нежеланных гостей. Строительные леса вокруг башен еще не убрали. По всей видимости, работы подходили к концу.

– Все силы сейчас брошены на другое, поэтому временно перестали насыпать земляной вал и устанавливать подъемный мост, – пояснил Америус.

– Получается, город находится за ущельем? – поинтересовалась демонесса.

– Совершенно верно. Бастион свободы находится в идеальном укрытии. И даже если его каким-то образом обнаруживают, за всеми непрошеными гостями ведется постоянная слежка. Вдоль всего ущелья с двух сторон проточены длинные коридоры, в которых дежурят группы дозорных. Смею заметить, мимо их бдительного взора не проскользнула и ты.

«К обустройству тут подошли серьезно. И неудивительно, что никто не мог найти это место. Но как же его нашли Шива и Америус?»

– Значит, тебя пленила идея свободы и равенства? – издалека начала Неамара.

– Не сразу. Я скитался из одного поселения в другое. Нигде не мог осесть. Сам не понимал, что ищу, но точно осознавал, что к прошлому не вернусь. Останавливался где приходилось. Не задерживался дольше одной ночи. Искал подработки. Благо работа для целителя везде найдется. Так продолжалось долго, пока однажды недалеко от Френзиса я не столкнулся с разбойниками на тракте. Трое чертей пытались ограбить караванщика, и я вступился за него, убив любителей легкой наживы. Мы разговорились с ним, и я поведал, что нахожусь в поиске жилья и заработка. Караванщик задал пару странных вопросов, больше желая узнать о моих моральных и политических воззрениях. Я честно ответил на них, а он предложил мне последовать за ним. Сказал, что такие, как я, позарез нужны там, куда он направляется. Я, недолго думая, согласился. И вот я здесь, – эльф широко развел руками. – Думал, что найду тут временный заработок, а обрел смысл существования.

– А Шива?

– Шива оказалась тут задолго до моего прихода, – коротко, не вдаваясь в подробности, ответил Америус. Легкая улыбка промелькнула на его тонких губах. – Удивительно, как судьба играет с нами. Вновь переплетает наши жизненные нити. Мы снова оказались в одной лодке.

– Это мы еще посмотрим, – едва слышно проворчала Неамара.

Темный маг на это хмыкнул, а демонесса удивленно выгнула бровь, услышав его странную реакцию:

– Хочешь сказать, что у меня нет выбора?

– Выбор есть всегда, – выдал он оптимистично.

– То есть если я захочу уйти…

– …то я не смогу противиться твоей воле и попытаюсь любыми способами вывести тебя из города, а уже на следующий день поплачусь за это своей жизнью, – бесстрастно произнес эльф.

– Хочешь сыграть на моих давно умерших чувствах? – с равнодушием в голосе спросила баронесса.

– Вовсе нет. Я и так выиграл у смерти в карты, отсрочив свой финал. Пора и честь знать.

– И это ваше свободное государство? Смертный приговор? – явный скепсис слышался в ее недовольном тоне. – Почему не изгнание? Если будете повторять за другими неидеальными государствами, то вряд ли что-то измените.

Наконец улицы стали менее оживленными, давка исчезла, и, как потом поняла Неамара, многолюдно было по большей части лишь в низине. Америус же увлекал ее наверх. Им предстояло подняться в ту часть города, которая находилась на склоне.

– Дело в другом, – ответил маг. – Я отпустил бы разведчицу, прекрасно понимая, что это навлечет на всех беду. Никто бы не оставил предателя безнаказанным. Даже самые благочестивые благодетели. – Америус, запыхавшийся после резвого подъема, вдруг сменил тему: – Кстати, мы немного отклонились от экскурсионной программы. Это работа местного скульптора. Называется «Греховное сращение», – он указал демонессе, куда необходимо обратить свой взгляд, чтобы ознакомиться с достопримечательностью. – Будто вдохновился нашими подвигами и изобразил творения Сагелиоса в своем видении, – добавил он с еле уловимой ироничной интонацией.

Трехметровое изваяние женского пола позаимствовало внешние особенности у семи существующих грехов: бычьи ноги, блудный остроконечный хвост, крыло от Гордыни и четыре паучьих лапы вместо второго крыла, эльфийские уши, змеиные волосы и развевающийся плащ, который, скорее всего, символизировал Уныние.

«Еще одно заявление о равенстве. Выглядит жутковато, но смысл передает», – заговорил в голове баронессы внутренний критик.

– Теперь ты все знаешь. – Америус притормозил, повернувшись к Неамаре. – Хорошо подумай, готова ли ты вступить в наши ряды. Только если все-таки надумаешь сбежать, сообщи об этом мне, – искренне посоветовал ей маг. – А сейчас, после таких потрясений, тебе стоит отвлечься на что-то более медитативное и приятное, например можно пообедать. Уверен, ты сильно проголодалась.

Неамара заглянула ему за спину, из-за которой доносились многоголосие вперемешку с глухим стуком деревянной посуды. Забитое грехами заведение было местной харчевней. В прорубленной прямо внутри горы забегаловке с трудом можно было отыскать свободный стол. Уличные места тоже не пустовали. Миновав их, некромант остановился недалеко от входной двери, рядом с которой стоял конопатый представитель Блуда, пожевывающий горсть неочищенных семян. При появлении мага черт сразу отлип от стены харчевни и заметно приосанился.

– Америус! Чем обязан? – выплюнув шелуху на землю, глумливо поприветствовал его неотесанный мужлан.

Эльф посмотрел на учиненный им вокруг бардак, но промолчал, проявляя чрезвычайную терпимость, на которой только и строилась новая держава.

– Это Орвил, – представил Америус черта баронессе. – Он составит тебе компанию на время, пока меня не будет.

– Я? Мое дело следить в округе за порядком, – сдвинул тот брови, чтобы придать себе более значительный вид.

– Я заметил, – маг выразительно посмотрел на мелкое крошево под ногами. – Это дело будет поважнее. Ее зовут Неамара. Позаботься о том, чтобы ее как следует накормили. Купи и себе что-нибудь прохладительное.

– О, с этого и надо было начинать! – обрадовался черт, спешно вытирая грязные пальцы о безрукавку, из-под которой выглядывала россыпь темно-коричневых веснушек на его теле.

– Только без шумных компаний! Не пугай нашу гостью раньше времени, – предупредил представителя Блуда Америус и передал ему деньги, вытащив из мошны на поясе. – А я присоединюсь к вам позже. Надо поставить на ноги того недотепу. Уверен, в лазарете и без него накопилось раненых, пока меня не было. – Закончив на этом, маг сразу ушел, и баронесса даже не успела возразить.

– Тогда гульнем на славу! – воодушевленно воскликнул Орвил, подсчитывая монеты в своей ладони. – Что предпочитаете: мясо тогреля, тушенное с грибами, или овощной крем-суп? Разнообразием, к сожалению, меню сейчас не блещет.

Если бы она находилась в Демефисе, то отказалась бы от всего предложенного. Но сейчас Неамара была готова съесть что угодно, даже мясо тогреля в сыром виде. «Главное, выбрать что-то посытнее!» – заявил приказным тоном ноющий живот Неамары.

– Тушеное мясо, – озвучила его волю баронесса.

– Хороший выбор! – Черт махнул головой, приглашая девушку войти внутрь. – Жесткое, правда, но вполне съедобное. Запасы еды сильно истощились. И с охотой сейчас туго. Надеемся, что скоро с этим станет проще, – говорил без умолку Орвил и параллельно искал, куда бы им приземлиться.

К этому времени все места в забегаловке были заняты. Пока они болтали на улице, внутрь успело просочиться немало посетителей. Черт растерялся, но к задаче подбора достойной компании подошел серьезно. Стол на шесть персон около окна, за которым пустовало три места, показался ему самым подходящим. Он вновь дернул головой, чтобы доверенное ему лицо не отставало.

– Ребята, поприветствуйте нашу гостью. Неамара, – нависнув над сидящими, представил ее Орвил.

Трое грехов повернулись на его голос, и статная крылатая фигура заставила их внезапно онеметь. С напряженным вниманием они начали изучать ее, как и большинство находившихся в зале. Все-таки грех Гордыни редко становился частью свободного движения бунтарей, объединенных несправедливо выпавшим жребием судьбы. У всех был один вопрос: «Что же тут забыла демонесса, у ног которой Темный мир лежит прямо с перерождения?»

Неамара решила поскорее занять место, сев спиной к самой оживленной части зала. Ее соседом оказался представитель Уныния, чья прическа походила на полупрозрачный пух. Постоянный ветер, вечный спутник их расы, пружинил его всклокоченную шевелюру как заливное, отчего аппетит баронессы разыгрался не на шутку. «Столь странные ассоциации приходят от затяжного голода, не иначе», – испугалась демонесса своему нездоровому воображению.

– Представишь своих друзей? – спросила она у своего спутника.

– И правда. Где ж мои манеры… – виновато протянул только что усевшийся Орвил. – Это Финдар.

– Рад знакомству! – сказал молоденький представитель Блуда с высоким заливистым голосом. – К слову, это я выпустил в вас ту стрелу.

– Спасибо, что предупредил… – недовольно прогудела Неамара.

– Мстить хоть не будете? – хохотнул он и зачерпнул ложкой остатки овощного супа.

Орвил продолжил озвучивать имена сидящих рядом:

– Арах.

– Рыженькая… да еще и породистая. Все как я люблю! – с интересом оглядывая ее, облизнулся упитанный представитель Чревоугодия.

– Ага. Только смотри в порыве бешеной симпатии не съешь ее, а то Америус в отместку нас иссушит досуха, как ты осушил сидр, – смекнул о его грязных мыслишках черт, временно отвечающий за неприкосновенность баронессы. – И Тас.

Тасом звали парнишку-призрака, сидевшего по правую сторону от Неамары. Грех Уныния задумчиво смотрел в окно и совсем не планировал возвращаться к реальной жизни и тем более завязывать новые знакомства.

– Он, как вы поняли, предпочитает молчать, – объяснил его неприветливое поведение Орвил. – Что пить будете? Сидр, морс или воду? – поторопился спросить у Неамары черт, увидев приближающуюся к ним официантку.

Баронесса выбрала морс.

– Чего изволите? – суетливо поинтересовалась официантка.

– Дорогуша, – елейным тоном произнес представитель Блуда. – Демонесса будет тушеное мясо с грибами и морс, а я сидр.

– Мне можно тоже повторить! – тряся опустевшим стаканом, крикнул Арах уже вслед убегающей официантке.

Паук понадеялся, что его услышали, ибо в горле, судя по хриплому звучанию, уже давно пересохло. У Чревоугодий жажда, как, впрочем, и голод росли быстрее, чем у других, по понятной на то причине.

– Неамара, так? – переспросил Арах, но она даже не удостоила его кивком. – Хотите, я вам поподробнее расскажу и покажу, что здесь к чему? Познакомлю с нужными грехами. А если пожелаете, могу и приютить в своем доме. Места у меня предостаточно.

– У нее уже есть покровитель, и уж куда солиднее, чем твоя ненасытная харя! – рьяно защищал честь новой знакомой Орвил. – Сбавь обороты! Гордыня тебе не по зубам.

– Знаешь ли, за такое и врезать можно! – пересохшее горло превратило крик Араха в трескучее шипение. – Да и мне казалось, что мы живем в обществе, свободном от стереотипов. А значит, я волен строить отношения с кем пожелаю, не задумываясь о расовых различиях.

– Благодарю за предложение, но мне не нужен покровитель ни в лице Америуса, ни в лице кого-либо еще, – наконец ответила Неамара. – Орвил, и я в силах говорить сама за себя, когда обращаются ко мне. Негоже ругаться друзьям по всяким пустякам.

– Прошу прощения. Хотел как лучше, – заметно обескураженный ее словами черт извинился, почесывая голову от неловкости. В этот самый момент подоспел их заказ, и конфликт Орвила с товарищем загладился сам собой.

Черт тут же прильнул губами к принесенному сидру, и баронесса с таким же рвением взялась за деревянные столовые приборы.

– Эй! А как же… – огорченно развел руками Арах, проглотив остаток своей незаконченной речи. – Да и черт с этим сидром!

– Не забываем о главной причине нашего пребывания в Мире Тьмы – об искуплении, – рассмеялся Орвил и вновь глотнул на зависть другу холодненький шипящий напиток. – Один не залитый в тебя стакан убережет твою душу от разложения.

– Ты лучше за своим разложением следи! – Гром, раздавшийся из приоткрытого окна, усилил ненависть, с которой это выпалил представитель Чревоугодия. Кажется, у них не бывало и дня без ссоры.

На удивление, на гневную реплику Араха ответа не последовало, и на время трапезы воцарилась столь желаемая Неамарой тишина. Демонесса даже забыла о существовании своего безучастного соседа и вспомнила о нем, лишь когда потянулась за тканевыми салфетками. Тас хотел услужить ей, но медлительный нрав паренька вновь подкачал. Когда его рука только выглянула из-под стола, девушка уже успела вытереть рот. Съеденное за пару минут Неамарой, казалось, совсем не заглушило чувство голода. Но этот малозначительный дискомфорт уже отошел на второй план. Теперь первостепенной проблемой стала сосущая душевная боль. В одночасье она лишилась всего: и имения, и титула, и родины, и даже себя.

«Кто я теперь?» – задалась вопросом потерянная девушка, резко осознавшая свое критическое положение.

– Как дела во владениях Гордыни? – раздалось слева от огненной воительницы.

Она перевела взгляд с пустой тарелки на говорящего.

– Мне нужно кое над чем поразмыслить, – отрешенно ответила Неамара.

– Да… – понимающе кивнул Орвил. – Конечно. Присоединяйтесь к нашему мыслителю по соседству.

Насколько долго Неамара погрузилась в свои мысли, было ведомо только сидящим с ней за одним столом. Сама она затерялась в круговороте предположений, сводящихся к одному – удручающей перспективе. Из этого падения куда-то в беспросветную, не имеющую конца бездну ее вытянул до боли знакомый голос.

– Я же просил… – недовольно протянул Америус.

– Мест не было, ты же сам видел. – Черт огляделся, но, как назло, наткнулся на целых два освободившихся стола.

– Орвил говорит правду, – заступилась за него Неамара. – Он подобрал мне отличную компанию. Я сыта. И он все это время проявлял ко мне чрезмерные любезность и внимание. Да и к чему вся эта излишняя опека?

– Что ж, спасибо, Орвил. Мы пойдем. – Эльф притворился, будто ничего не слышал.

Простившись с новыми знакомыми, Неамара устремилась за Америусом, который куда-то явно опять спешил.

– Ты приняла решение? – спросил он, остановившись чуть в стороне от харчевни, и повернулся к ней с выжидающим видом.

– Ты же прекрасно понимаешь, что меня там уже никто не ждет, – возбужденно ответила она. – Меня послали сюда не просто так, а чтобы от меня избавиться.

– Понимаю, – он сочувствующе прикрыл глаза. Его рука сама собой потянулась к воительнице с намерением утешить ее, но маг мгновенно пресек этот непроизвольный жест, который она все равно отвергла бы. Вместо этого он на выдохе произнес: – Но давай искать в этом и плюсы. Все не так уж плохо для тебя сложилось. И раз ты теперь здесь, у нас по плану еще встреча с Зейшабом.

– Встреча с Зейшабом? – повторила за ним Неамара. – Только при чем тут я?

– Зейшаб пожелал, чтобы ты присутствовала. Медлить нельзя, встреча начнется с минуты на минуту. – Америус повернулся к Неамаре спиной и вновь ускорил шаг.

– Кто такой этот Зейшаб? – поинтересовалась демонесса.

– Он предпочитает, чтобы его называли куратором или попечителем. Я же считаю его нашим лидером. – Неамара отметила, с каким воодушевлением маг говорил о нем. – Зейшаб – основатель Бастиона свободы. Грех чистых и высоких помыслов. Редкое явление, вдохновившее многих на борьбу за перемены.

– Интересно… – задумчиво произнесла Неамара.

– Зал совета совсем недалеко. Осталось…

Что именно осталось, воительнице было не суждено узнать. С громкими криками в их разговор встрял черный ворон, усевшийся на плечо хозяина. Свистящий вихрь, созданный взмахами крыльев, утих вместе с его докучливым карканьем.

– Вейл! – приятно удивилась появлению птицы демонесса.

– Рыжая бестия! – радостно воскликнул ворон. – А я ведь предвещал, что вы наиграетесь с сердцем моего недальновидного спонсора и пропадете.

– Вейл… – неодобрительно протянул Америус.

«Кто еще с чьим сердцем наигрался…» – пробормотала про себя Неамара.

– Но я рад, что вы передумали, – добавил ворон. – На его траурную рожу уже невозможно было смотреть.

– Умолкни! – нервно сказал ему эльф и фальшиво заулыбался, издав нервный смешок.

– Честное слово! – не останавливался говорливый питомец мага. – Он замучил меня просьбами. Загонял меня, будто своего раба, мотаться то в Демефис, то сюда.

– Последнее предупреждение, или останешься без своих лакомств! – пригрозил ему побагровевший некромант.

– Так я и ничего такого не сказал. Ну, еще свидимся! – произнес воительнице Вейл и упорхнул прочь.

Маг проводил ворона возмущенным взглядом.

– Вредная птица. Ни в какую не поддается обучению и малейшей дисциплине. Впитывает из уроков лишь то, что пожелает, – вздохнул некромант, томно обращая глаза к затянутому грозовыми тучами небу.

– Все мы такие… – усмехнулась Неамара, продолжая идти за магом после столь неожиданно приятной остановки.