– Постоянно подкармливаете Салаватку. Он скоро не пролезет в дверь, – запрокинув голову, рассмеялась Ляля, – станет толще Дельки. Позавчера бутерброд, вчера бублик, а сегодня сухарики…

Ножик, соскребающий кожуру картофеля, замер.

– Какие сухарики, Лялечка? – удивлённо спросила Людмила, – у меня дома нет сухарей! Наверное, тётя Валя или Светлана с Равилем угостили Салавата? Ты что-то путаешь?

– Хм…, Салават показал на Вашу дверь, тётя Люда! Весь день их кушает! – пожарным спуртом Ляля выключила газ и закрыла крышкой кастрюлю.

Они рванули по деревянному настилу коридора, как больные диареей. Первой в комнату забежала Ляля, следом за ней Людмила. Отец и сын играли на полу, в машинки. Молодая и зрелая женщины рухнули возле них, как доярка перед выменем коровы.

– Сынок, откуда ты взял сухарики? – пытаясь не испугать сына, поинтересовалась Ляля.

Ильдар тревожно замер. Салават глянул своим выразительным взглядом и повторил:

– Там!

– Покажи, где «там»?! – дуэтом просипели Ляля и Людмила.

Мальчонка поднялся и на сдобных ножках выкатился из комнаты. Он понёсся по коридору, к людмилиной двери, будто за дефицитным деликатесом, как к себе домой. Трое взрослых, подобно электрошнуру преследовали любителя сухарей. Заскочив в комнату соседки, Салават плюхнулся на четвереньки, возле миски, спящей Дельки. «Тумбочка» от неожиданного грохота шарахнулась и боязливо прижалась к стене. Теперь власть сменилась диаметрально противоположно. Салават был единоличным распорядителем. Он смело и решительно запустил пятерню в миску. Делька заунывно заскулила. В ладони у него оказались шарики сухого, собачьего корма. Он добродушно решил, поделиться вкусняшкой с взрослыми. Комнату огласил громогласный и неудержимый хохот Ильдара и Людмилы. Ляля не смогла сдержать открытой улыбки и присоединилась к веселью. Один шарик «сухарика» Салават беззаботно хотел направить в рот и уже открыл его в предвкушении, но, стоящая на страже мама, пресекла попытку, чем вызвала обиженный плач сына…

…Ильдар грустно улыбнулся, вспомнив сына в тот потешный момент, скривившего, от несправедливости, рот.

– Где теперь сын? – хмуро подумал отец, пригладив пышные волосы, – что сейчас делает? Наверное, жалеет, что пошёл гулять в тот злополучный вечер?

Следующие фотографии захватывали период, когда Салавата записали в детский садик. Его вновь унесло в прошлое…

– Салаватка, как войдёшь в группу надо обязательно поздороваться с воспитательницей Еленой Анатольевной! – слово «обязательно» Ильдар подчеркнул особо.

– Зачем здооваться обязатейно? – малыш снизу глядел на отца пытливыми глазами.

– Потому что так принято у культурных и вежливых людей. Так заведено! Понимаешь?

– Я здооваться не хоцю! – честно признался детсадовец, – я хоцю спать!

Они зашли в здание дошкольного учреждения.

– Если не поздороваешься с Еленой Анатольевной, тогда вечером на компьютере играть в «Кузю» не будешь! – предупредил Ильдар не выспавшегося сыночка. Времени уговаривать, не было. Надо бежать на работу.

Вечером Ильдар сдержал слово и не допустил Салавата к вожделенному компьютеру. Салават расплакался. Чистые слезинки ручьём текли по щекам. Его длинные реснички вздрагивали. Ильдару было невыносимо смотреть на сына, но он проявил принципиальность. Всё-таки отец считал, что культуру общения необходимо прививать с раннего детства. На следующее утро поведение сына изменилось кардинальным образом. Не успев забежать в группу, Салават, загодя, громко прокричал:

– Здавствуйте, Еена Анатоевна!

– Видишь, как я Салавата правильно учу! – хвалился Ильдар супруге, распушившись от гордости, будто тополь, – не поиграл Салаватка в компьютер и сразу понял, что так делать нехорошо. Эх! Во мне погиб, убеждённый педагог Макаренко! И, зачем я пошёл в инженеры?!

– Садитесь кушать, Антон Семёнович! – заливисто рассмеялась Ляля, – и позовите своего воспитанника Салавата! Только, пожалуйста, вымойте руки!

Однако в последующий вечер Ильдар был молчаливым, как на рыбалке. Ляля обняла его за плечи и поцеловала.

– Ляля, ты представляешь, что отчебучил Салаватка в детском садике? – разговорился муж и взъерошил себе на голове волосы, отчего стал похож на одуванчик.

– Расскажи?!

– Утром я, как обычно напомнил Салавату, поприветствовать Елену Анатольевну. Этот бунтовщик мне заявил, что сегодня не станет здороваться с воспитательницей. Тогда я вновь пригрозил, что вечером не сядет за компьютер.

Ильдар замолчал. Он задумчиво пожевал губами.

– И, что потом? – не вытерпела театральной паузы жена.

– Понимаешь, в чём дело?! Салават заявил, что «…здооваться не будет, так как не хочет вечегом игать на компьютее!».

Ляля интуитивно посмотрела на диван, на котором сын с невозмутимым видом листал раскраску с машинами. Салават утонул в рисунках современных автомобилей. Он не обманывал папу, когда сообщил, что вечером будет не до компьютера. Добродушный смех Ляли заставил Салавата поднять на маму глаза и лукаво улыбнуться. Она присела к нему и ласково погладила по щеке.

– Сынок, надо здороваться со всеми людьми независимо, хочется тебе играть на компьютере или нет! Ты у меня послушный и очень добрый мальчик! Хорошо?

– Хоошо, мама! – он обнял Лялю и положил голову ей на коленки.

– Всё ясно! – угрюмо признался Ильдар, – Макаренко – ты! А не я…

…Мужчина посмотрел на очередную страницу с фотографиями. С большим ранцем на спине беззаботно улыбался курносый первоклассник.

«В школу Салаватка пошёл, когда мы уже переехали из коммуналки в эту квартиру», – пришло в голову Ильдару. Его воспоминания потянулись бесконечной лентой железнодорожного полотна…

…-Вот деньги на обед. Положила в ранец!

Ляля стояла возле школьных ворот. Она старалась сохранить строгий тон, но, не удержавшись, притянула сына к себе. Она чмокнула мальчонку в родную макушку. – Как только придёшь в класс, сразу отдай деньги учительнице!

Салават с интересом смотрел на сентябрьское небо, рассматривая формы воздушных облаков.

– Хватит считать ворон! – она поправила пиджак, лямка рюкзака, которого стала давить ему плечо, – ты меня слышишь, Салаватка? Или ещё не проснулся?

– А?! – школьник шмыгнул носом, – мам, я побежал? А то опоздаю!

– Беги! – она погладила его по спине и чуть подтолкнула вперёд, – веди себя хорошо. Слушайся Нурию Ахметовну!

Салават повернулся и, что есть мочи, приспустил за ворота школьной территории. Его ранец болтался за спиной, как парашют.

Вечером Ляля помогала Салавату делать домашнее задание. Она смотрела, как сын старательно кружит кольца и закорючки в строчки тетради по чистописанию. Письменный ряд напоминал эшелон вагонеток, путь которой пролегал, согласно песне по взгорьям и долинам. Она хотела сделать замечание, чтобы сын был более аккуратным, но заметив, как Салават, высунув язык, трудится, передумала.

– Мама, я всё дописал! – первоклассник с довольным видом почесал нос, оставив на переносице пятнышко чернил.

Ляля вытерла кляксу носовым платком и улыбнулась. Она склонилась над тетрадкой.

– Мама, у тебя серёжки очень красивые! – внезапно объявил Салават. Он не отрывал взгляда от маминых ушей, – у тебя их много?

– Спасибо, сынок! – ей было приятно услышать комплимент от родной кровиночки, – эти серьги подарила твоя бабушка! В шкатулке находятся серёжки, которые на юбилей нашей свадьбы принёс папа. И ещё – третья пара лежит. В магазине купила сама!

– Ого! Так много?! – пришёл в восторг Салават.

Ляля хотела спросить, чему он так обрадовался, но раздался телефонный звонок. Она узнала голос классной руководительницы сына – Нурии Ахметовны.

– Добрый вечер, Ляля!

– Здравствуйте, Нурия Ахметовна! Очень рада Вас услышать! Чем обязана?

Небольшая заминка заставила Лялю внимательно прислушаться. Пришла нелепая мысль, что Салават в школьных стенах набедокурил. Это было вовсе не похоже на него. Видимо, учительница собиралась с мыслями, чтобы деликатно донести мысль.

– Понимаете, Ляля, в чём дело? Право мне неудобно Вам напоминать об этом!

– Что случилось?!

– Вероятно, Вы забыли, но сегодня я собирала деньги на недельные обеды?! Салават не сдал сумму. Извините за беспокойство! Конечно, мы не оставляем детишек без обеда…, кормим всех. Но я внимательно отношусь к возложенной на меня обязанности.

– Нурия Ахметовна, я положила деньги ему в ранец, – Ляля вскинула голову. – Сейчас узнаю, куда он их подевал?

– Не ругайте строго, если потерял! – попросила мудрая учительница, – Салават прилежный мальчик и очень добрый! Надеюсь, что он просто забыл их сдать!

– Разрешите Вам перезвонить, Нурия Ахметовна? Поговорю с ним.

– Несомненно, звоните. Я рано спать не ложусь. Проверяю работы моих знаек!

Ляля отложила телефон и строго посмотрела на сына. Салават глядел на маму широко открытыми глазами. Он не опустил взгляда, как делают провинившиеся дети.

– Сынок, утром я положила деньги в ранец. Помнишь? – мягко обратилась она, – и сказала, что надо сдать учительнице.

– Да! – моментально признался он, – мы играли с Ромой и Маратом.

– Ты взял из ранца деньги?

– Взял! Рома и Марат – мои друзья!

– Салават, я рада, что у тебя в классе появились новые друзья. Вопрос другой. Куда подевались деньги?

– Я их…, раздал! – он кинул взгляд святого мученика перед казнью.

– Отняли? – ужаснулась Ляля.

– Нет, – сын гордо вскинул носик, как бизнесмен, который выиграл тендер на поставку картофеля в сеть ресторанов Макдоналдс.

Она убавила спесь и нетерпение.

– Хорошо, Салават! Расскажи, как было дело?

Через несколько минут Ляля набирала номер учительницы. После третьего гудка послышался щелчок.

–Это Ляля – мама Салавата! – напомнила она.

– Выяснили? – живо откликнулась учительница младших классов.

– Да. Нурия Ахметовна, а Рома и Марат деньги сдали?

– Вавилов и Галиуллин?! К сожалению, нет! Я звонила им. Взрослые обещали решить вопрос. Галиуллин растёт в неполной семье, а Вавилова Рому воспитывают бабушка с дедушкой. Они малоимущие и мы делаем им определённую поблажку. Они платят с небольшой отсрочкой. А, в чём дело?

Ляля предупредительно вышла на кухню, чтобы сын не услышал дальнейший разговор.

– Я приблизительно так и подумала, насчёт Ромы и Марата! Тогда мне нужен Ваш совет, Нурия Ахметовна? – в голосе Ляли сквозили неуверенные нотки.

– Чем смогу, как говорится, помогу, Ляля! – вызвалась опытный педагог.

– Салават отдал деньги им. Когда мы поговорили по душам, то сын открылся, что дружит с Ромой и Маратом! Он раздосадовано сообщил, что Марат недостаточно ест чипсы и пьёт колу, потому что у его мамы мало денег. А Рома давно мечтает покататься на велосипеде, но у дедушки с бабушкой нет средств на покупку. Поэтому поровну разделил деньги между ними. Я в затруднении. Не знаю, хвалить Салавата или ругать?

– Что Вы?! Ругать?! Ни в коем случае, Лялечка! – в тоне учительницы проглядывалась улыбка, – Салават поступил благородно. Он проникся чувством сострадания и за это не надо наказывать! Наоборот, я считаю, что он заслужил поощрение! У вас в семье растёт не жадный, а бескорыстный мальчик!

– А, как же деньги за обеды, Нурия Ахметовна? Мы с мужем не можем «тянуть» ещё две семьи?!

– Вавиловы и Галиуллины – порядочные люди! Я поговорю с ними. Они вернут Вам деньги. Не беспокойтесь, Ляля!

– Огромное спасибо, Нурия Ахметовна! – поблагодарила мама.

– Не за что! Только вот ещё…, хочу предупредить, Ляля! – учительница на мгновение запнулась, а затем мелодично рассмеялась, – возможно, зря заостряю на это Ваше внимание?! Или я несколько мнительна?! Когда в продлённой группе Салават сделал домашнее задание и подошёл с тетрадкой ко мне, то обратил внимание, что у меня отсутствуют серьги на ушах. Он пообещал подарить, так как «…у мамы полно брулиандов».

Две женщины прекрасно поняли друг друга. Смех расплескался в мембране, растекшись по проводам.

– Спасибо, Нурия Ахметовна! Ваше предупреждение прозвучало вовремя. Салават спрашивал меня о количестве серёжек. Скорее всего, одну пару он готовил для Вас! На всякий случай спрячу шкатулочку «с брулиандами»!

Пожелав спокойного вечера, разговор закончился…

…Ильдар помнил тот вечер, когда с загадочным видом, мимо прошелестела жена. Со смущённой улыбкой она взгромоздила шкатулку с драгоценностями на высокую полку. Позднее, в ночной тишине Ильдар и Ляля с благодушной иронией обсудили поступок Робин Гуда, в которого превратился их сын. Несмотря на потешность ситуации и обоснованное опасение за личное имущество, у родителей на сердце возникло чувство гордости. Главной движущей силой Салавата являлось милосердие и желание оказать помощь друзьям. А это, поверьте в наше сложное время важное качество.

Ильдар отметил моральные и человеческие качества первой учительницы – Нурии Ахметовны. Её уважали и любили ученики с родителями всего класса. Ильдару импонировало, то обстоятельство, что она свободно могла позвонить матери, отцу или даже бабушке школяра, чтобы незамедлительно решить проступившую проблему. У неё имелся засаленный блокнот, в который она своевременно вписала номера телефонов родителей и дат дней рождений своих желторотиков. Именно Нурия Ахметовна первой заметила, как Салават стал щуриться, когда списывал с доски условия задачи. Она заставила Салавата пересесть на первую парту и тут же сообщила о своих подозрениях Ляле. Окулист обнаружил прогрессирующую стадию близорукости и выписал очки для постоянного ношения. Благодаря вовремя оказанной помощи, пресекли ухудшение зрения. У Салавата поднялась успеваемость, чему Ильдар с Лялей и, конечно же, сам юный очкарик, были несказанно рады.

Ильдар оставил на время альбом и допил кофе. Он ополоснул чашку под струёй тёплой воды. Вытер руки о полотенце и взял мобильник в руки. Поглядев на экран, Ильдар убедился, что не пропустил важного звонка. Впрочем, он не мог проглядеть. Это звучало фантастически и нереально, как заявление о бессмертии. Как он может прозевать, когда от звонящего человека так много всё зависит? Ильдар не проспит этот звонок, даже если трель раздастся в четыре утра тёмно-синего, зимнего рассвета. Тем более трубка постоянно находилась рядом, как обручальное кольцо на пальце. Ему нужно узнать подробности. Та информация, чем он обладал, была недостаточна. Пока только один человек мог предоставить более полную картину происшествия. Воспользовавшись молчанием мобильного аппарата, Ильдар решил позвонить супруге, чтобы узнать о её самочувствии. Вчера ночью Ляля выглядела ужасно, и Ильдар откровенно испугался. Мужчина нажал на кнопку быстрого вызова, который был записан в телефоне. Когда услышал длинный гудок, то пересилив, напустил улыбку. Он психологически попытался, настроиться на положительный настрой. Перед женой Ильдар должен пыхать, как мэр, оптимизмом. Понятно, что Ляля не увидит его, но по голосу должна понять, что ситуация, которая произошла с Салаватом из разряда случайных недоразумений. Дело, обязательно, разрешится положительно. Он глянул из кухни в зеркало прихожей. На него смотрел взлохмаченный мужик, словно деревенский житель, поднявшийся рано утром, выгнать скотину на пастбище. Ильдар недовольно прихлопнул ветреные волосы. В трубке раздался голос. Он подобрался.

– Алло! Как поживаешь, жёнушка? У меня всё хорошо! – раздался короткий и нервный смешок. Он был плохим актёром, но больная жена поддалась на его фальшивую игру.

– Привет! Как Салават?

Он постарался не опускать лживую планку веселья.

– Всё хорошо, – повторил он, добавив хрюкающего смеха. – Жду звонка! Лучше расскажи, как себя чувствуешь? Я собираюсь, приехать к тебе в больницу после тихого часа.

– Разве Денис ещё не звонил?

Она задохнулась, чем вызвала у Ильдара панику. Ему надо осторожнее подбирать слова.

– Звонил, – солгал он.

– Что сказал?! – Ляля тяжело дышала, словно ей перекрыли доступ к кислороду.

– Ляля, успокойся, пожалуйста, – Ильдар попытался в зародыше погасить угольки тревоги. Он стал сочинять и перечислять те факты скупой информации, что просочились минувшей ночью, – Денис сказал, что выясняет обстоятельства. Вероятнее всего, произошла ошибка. Парни оказались в не том месте и в не то время…

– Почему их не отпустили, а закрыли на три дня? – жена задавала неудобные вопросы, на которые он ещё не знал ответа.

– Ты же знаешь! Мировой суд вынес решение. Административный арест на трое суток. Через три дня Салавата и Илюшу выпустят. Послушаем их версию. Но до четверга Денис даст полную информацию.

– Ильдар, неужели у нас сын…, – она трагично замолчала, а затем всхлипнула, – …наркоман?

У него кольнуло в груди. Он понятия не имел, отчего Салават и Илья оказались ночью, на глухой улице, возле места, популярного у наркоманов?

– Я в это не верю! – его голос зазвенел, как струна, – и ты, Ляля, не верь! Тут какая-то ошибка. Собираюсь к тебе приехать в больницу после обеда. Надеюсь, что привезу хорошие новости.

– Я сойду с ума или умру, – она тихо заплакала.

– Ляля, надо вытерпеть! Ничего страшного не произошло. Ну, задержали пацанов…, что же тут такого?! Полиция выполняет свою работу! Не разобрались и припаяли трое суток. У них конвейер без разбору. Всех записывают в преступников и наркоманов. Сама знаешь! Дай Аллах, когда закончатся наши мучения, купим путёвку в Турцию. Втроём полетим к морю.

– А нашего Салаватку точно отпустят? – в её слабом голосе трепетала жалостливая просьба.

– Точно! – он придал лживой бодрости. Почувствовав, что жена чуть успокоилась, уточнил время послеобеденного приёма и положил трубку.

Ильдар вернулся к фотоальбому. Что-либо делать другое, он был не в состоянии. Именно рассматривая давние, цветные фото, он получал обманчивое состояние спокойствия. Тогда мысли выстраивались в логическую цепочку, перестав сноваться, будто пыль. Ильдара пугала неопределённость. Говоря откровенно, он боялся звонка одноклассника Машкова Дениса, который своим трудолюбием, с течением времени, заслужил погоны в полиции, вполне заслуженно получив важный чин. В то же время Ильдар хотел разобраться в непростой ситуации. Его интересовали подробности ночного приключения Салавата и Ильи. Как их задержали? Что послужило причиной? На каком основании и почему судья выписала трёхдневный арест? С другой стороны, отец свято верил в невиновность сына. Он не мог допустить, что Салават и Илья влезли в шаткое криминальное болото. Ильдар думал, что хорошо знал сына, а также его друга детства – Илью. Внезапно, он застыл. А, если действительно ребята попробовали этой гадости? Что вдруг, если они целенаправленно оплатили дозу наркотика и шли её забирать? Но, как можно купить наркотик? Его нет в свободном доступе? Неужели у них был адрес распространителей? Тогда опасения Ляли вполне обоснованы.

– Нет! Салават и Илья не наркоманы! Тогда их не посадили бы на трое суток, а полноценно заперли в камеру на продолжительное время следствия! – Ильдар решительно одёрнул себя от противоречивых мыслей, – ребят выпустят в четверг. Выслушаем их версию. Затем проведу с глупцами разъяснительную работу. Лишь бы увидеть их живыми и невредимыми!

Фотоальбом будто откликнулся на слова хозяина, раскрыв красочные, летние моменты и, скрашивая томительные часы ожидания. На карточках был запечатлен их жаркий отдых в Турции. Ярко-синее небо, изумрудно-прозрачное море, сочных оттенков цветы. На песчаном берегу Карадинез, именно так звучит по-турецки Чёрное море, со счастливой улыбкой позировал начинающий турист Салават. Родители заранее подгадали отпуск, купив путёвку на последние майские деньки, когда нет излишнего столпотворения перед наступлением летних каникул. Они впервые выбрались с семьёй за границу. Больше всех предстоящему путешествию радовался, успешно закончивший первый класс, сын. Ильдар прикрыл глаза…