– Не бойся. – шепчет брат в макушку. Я всё ещё пытаюсь осознать то, что услышала. Дедушка отдал меня не моргнув глазом в дом, где, возможно, я умру. – Я никому не позволю тронуть тебя. Никому.
– Почему дедушка не любит меня?
– Потому что придурок. Старый маразматик, уверенный, что женщина – это пыль под ногами мужчин. Не переживай, я всё решу. Ты выйдешь замуж, но не за этого психа Имама.
– Он такой плохой? – поднимаю голову и смотрю брату в глаза.
– Он зверь, малышка. Он не пощадит тебя и будет издеваться до тех пор, пока не заберёт твою жизнь. Я не допущу, чтобы даже его тень коснулась тебя.
– Папа… дедушка…
– Пусть идут к чёрту! Папа наш рос под крылом деда и до сих пор считает, что дед, глава семьи, значит он и принимает решения в семье. Ненавижу его за эту черту!
– Не говори так…
– А как ещё говорить? Он молча сидит и даже не говорит слова против дедушки. Это он должен был сказать, что не отдаст тебя.
– Ты бы так сделал на месте папы? – со слезами на глазах спрашиваю у него.
– Именно. Я бы отправил сына отвечать за свой поступок, но никогда бы не пожертвовал дочерью. Никогда! Дочь – это благословение Всевышнего. Дед не понял этого, потому что не имеет дочери. Это уже говорит о многом. Папа тоже не понимает, но ничего. У тебя есть я.
– Я люблю тебя больше жизни, брат. – обнимаю его крепко. Он моя душа. Моя жизнь. Мой защитник. Тот, кто пойдёт против всех, ради меня.
– И я тебя люблю, малышка. Помни об этом всегда.
С братом просидели в комнате несколько часов. Вышли только на ужин, когда позвала мама. Она выглядела бледной. Руки тряслись, но накрывала на стол. Помогала ей под прожигающим взглядом дедушки. В горле стоял огромный ком, и я не могла проглотить его. Об ужине и речи не может быть. Все молча ковырялись в тарелках, кроме дедушки. Он спокойно поел и отодвинул тарелку. Брат не сводил с него взгляда.
– Прекрати прожигать меня взглядом.
– Я пойду и сдамся в полицию. Пусть арестовывают.
– Не спеши. У нас есть ещё неделя, чтобы решить вопрос.
– Айлин не войдёт в тот дом! – жёстко говорит брат. Он никогда не позволял себе так разговаривать ни с отцом, ни с дедом.
– Я тебя услышал. Но время у нас всё же есть. Завтра поговорю с ними ещё раз.
– Я пойду с тобой. Хочу лично присутствовать при разговоре.
– Как скажешь. Асад, поехали.
– Куда? – щуриться, брат.
– По делам. – резко отвечает ему дед. – Не вырос ещё, чтобы задавать такие вопросы.
– Дедушка, если я узнаю, что вы что-то проворачиваете за моей спиной… Не прощу никогда!
– Мир кружиться не только вокруг тебя, внук. Асад.
Дедушка с отцом уходят, а в доме устанавливается тишина. Но вдруг раздаётся всхлип от мамы. С ней начинаю плакать и я.
– Мам, я не позволю тронуть Айлин. – садится перед ней на корточки брат.
– Сынок, боюсь, дедушка не остановиться ни перед чем. – гладит его по голове, продолжая плакать.
– Мать твоя права. – шепчет бабушка – Ваш дедушка упрям. Вы и сами это знаете.
– Я тоже упрям! Свою вину я отмолю сам, но никак не моя сестра.
– Айлин, дочка, – обращается ко мне бабушка – Я не смогу пойти против твоего деда. Твоя бабушка из того века, когда женщина не смела перечить мужчине. А твой дед из тех, кто очень упрям и суров.
– Я не виню тебя, бабушка.
Как я могу обвинять в беспомощности её или маму? Один взгляд дедушки заставляет дрожать, а бабушка живёт с ним уже многие годы. Мама вообще для него никто, всего лишь жена сына и инкубатор его внуков. Он не слушает никого и делает всё, что считает нужным.
Утром дедушка постучался ко мне. Меня трясло от напряжения, смотрела в пол, не смея поднять голову. Чувствовала, что услышу свой приговор.
– Айлин, присядь. – села на краешек кровати, дед расположился на стуле напротив. – Тебе уже девятнадцать лет. Взрослая девушка, которая готова уже создать свою семью. Ты родишь для другой семьи внука. Приведёшь в этот мир продолжение рода. А наш род продлить должен твой брат, Ихсан. Я не могу допустить, чтобы он испортил свою жизнь. И ты, думаю, желаешь брату только лучшего, да?
– Да, дедушка.
– Молодец. Чтобы спасти Ихсана, тебе придётся войти в другой дом. Я не сильно горю желанием отдавать тебя туда. Мог бы найти получше родственников, была даже семья на примете. Но судьба сложилась так, что пришлось выбирать. Или ты, или Ихсан. Выберу я внука, как ты уже поняла. Если ты любишь своего брата, ты сегодня выйдешь замуж.
– Сегодня? – вскидываю голову. Дед смотрит, не отводя взгляда, и там я не вижу ни капли раскаяния. Ему плевать на меня и на мою жизнь.
– Да. Сегодня. Ихсана я увезу. Никах состоялся вчера, тебя просто приедут и заберут.
– Никах состоялся? – всё тело онемело от шока. Меня вчера выдали замуж и даже не сказали об этом.
– Да. Вчера я передал тебя в семью Алиевых. Ты теперь принадлежишь им. Не советую кричать, устраивать истерику, звать Ихсана. Иначе мне придётся причинить небольшую боль твоему брату. Возможно, мне и руки не придётся пачкать. Та семья всё за меня сделает. Схватят и убьют. После чего и начнётся настоящая кровная вражда, где один за другим погибнут наши члены семьи. И потом, не забывай про мать… Ведь и она может пострадать.
– Не надо. Не трогайте брата и маму. Я не буду кричать.
– Вот и хорошо. Хоть для чего-то пригодилась ваша любовь брата и сестры. – усмехается и скрывается за дверью.
Без сил сползаю на пол. Слёзы стекают по щекам. Закрываю рот рукой, чтобы не услышали мою истерику. Ихсан если услышит, придёт и тогда дедушка разозлиться. Ради брата, я согласна, и жизнь отдать. А тут всего лишь брак. Может, мой муж не такое уж и чудовище, как говорил брат. Может, та семья примет меня…
– Айлин… – спустя два часа залетает в комнату мама. Всё также сижу на полу, мама опускает рядом и прижимает к себе. – Девочка моя.
– Мама… – рыдаю в голос, понимая, что брата уже нет дома.
– Бери пару вещей и убегай отсюда. – вскакивает мама на ноги и начинает метаться по комнате. – Уезжай куда глаза глядят. – найдя сумку, начинает закидывать туда мои вещи.
– Гюльбика, ты что творишь? – заходит бабушка – Никах уже был!
– Плевать на никах! Главное – спасти мою дочь. Вставай. – тянет за руку.
– Не делай этого, Гюльбика. Не делай. Отправишь дочь в неизвестность, спасёшь на некоторое время, но ты даже не представляешь, что сделает с ней её дед. Он передал Айлин: сделаешь глупость, поплатиться твой брат.
– Что? – сумка выскальзывает из рук мамы.
– Да, Гюльбика. Он оторвётся на Ихсане и, найдя, Айлин, обещал наказать за глупость. Он предвидел вариант с побегом. – всхлипывает бабушка и садится на стул. – Нам не уйти от этого брака.
– Значит, я выйду замуж. – говорю, вытирая слёзы. – Я не могу допустить, чтобы брат пострадал.
– Но дочка…
– Мам, он мой брат. Он моё всё. Как я могу думать о себе, когда его жизнь может быть разрушена?
– Думаешь, узнав о том, что дед сделал, он не будет страдать?
– Хотя бы физически он будет в порядке. Будет жить в доме, а не за решёткой.
– У нас есть только полчаса. – прерывает нас бабушка. – Они скоро будут тут. Айлин, оденься и собери самое необходимое. Остальное потом отправим.
– Хорошо, бабушка.
А что мне остаётся? Ничего кроме как опустив голову, согласиться с решением дедушки. Брат, наверное, будет сильно злиться, но главное он будет жить. Я же буду надеяться на лучшее.
Как и говорила бабушка, за мной приехали спустя полчаса. Услышав звонок в дверь тело, окаменело. Стояла и смотрела на дверь. Ожидала, что её сейчас выбьют с ноги. Но она открылась тихо. Заглянула бабушка со слезами на глазах.
– Пора, милая. – шепчет, прижимая к себе. – Я буду молиться, чтобы судьба была благосклонна к тебе. Буду умолять всевышнего, чтобы берёг тебя.
– Мама…
– Мне пришлось дать ей снотворного. Прости…
– Ты правильно сделала. – обняв крепко бабушку, подхватываю сумку и выхожу из комнаты. За открытой дверью стоит мужчина с каменным лицом.
– Сестра, а ты куда? – спрашивает мой двенадцатилетний брат.
– В свой новый дом. – говорю ему, обняв – Береги маму и бабушку. Скажи брату, что я очень его люблю. Договорились?
– Хорошо, сестра.
– Мне долго ждать? – грубо спрашивает мужчина.
– Иду. – не оглядываясь выхожу.
Мужчина идёт впереди меня широким шагом, приходится быстро передвигать ногами, чтобы успеть за ним. Открыв заднюю дверь, смотрит на меня. Прижав к себе сумку, сажусь в машину. За рулём сидит ещё один мужчина, а другой садится рядом с ним.
– Поехали, нас уже ждут.
– Правильно ли это? – спрашивает мужчина, бросив взгляд на меня.
– Это не наше дело. Глава семьи сказал, мы сделали.
– Хоть бы всё обошлось. – бормочет водитель.
Меня трясёт от страха. Не знаю, чего мне ожидать. Понимаю, что любви ко мне никто испытывать не будет, но хотя бы спокойного отношения бы. Всевышний, обещаю, я не буду лезть им под руки. Буду делать все дела по дому. Только прошу тебя, позаботься о моём брате. Пусть его никто не тронет – это главное для меня.
Машина останавливается у двухэтажного дома. Во дворе стоят мужчины. Услышав сигнал, на крыльцо выходят пару женщин. Тот мужчина, который забрал меня из дома, открывает мне дверь.
– Выходи. И иди прямиком к женщинам.
Гулко сглотнув, выхожу из машины. Под прожигающими взглядами иду к дому. Останавливаюсь, когда подхожу ближе к женщинам. Стою, опустив голову. Ноги трясутся. В руках сжимаю сумку с моими небольшими пожитками.
– Проходи. – звучит холодный, безэмоциональный голос.
– А как же обычаи? – слышится смешок от женщин.
– Я не свадьбу праздную, чтобы обычаи соблюдать. – резко отвечает тот же холодный голос. – Чего встала?
Делаю только один шаг, как к дому подъезжают машины. Бросаю один взгляд и замираю. Кто из них теперь мой муж?
– Не обманул старик. – усмехается мужчина. Голос почти как у моего дедушки. Возможно, это глава моей новой семьи.
– Им же лучше. – голос молодого парня и в ней столько сарказма и злости. Как эти две разные эмоции выражает один человек, не знаю. Но это факт. Но пугает меня больше он сам. Только от одного голоса по коже мурашки.
– Поздравляю внук, ты теперь женатый человек. Отпраздновали бы, да только не тот случай.
– Я, – подходит ближе. Вижу носок обуви и тут резко и очень болезненно хватает за подбородок. Впивается пальцами, причиняя сильную боль. Вскидываю взгляд и распахиваю глаза от страха. Напротив глаза горят от ненависти, злости и обещают причинить мне много боль. Вижу в его взгляде свой конец. – Сейчас занят. Пообщаюсь с женой позже. Мама, пусть приступает к своим обязанностям. Допустит малейшую ошибку, накажи. Или оставь мне, сам воспитаю. Иди. – отталкивает меня и демонстративно с неприязнью на лице, вытирает руки о брюки.
Сдерживая слезы, опускаю голову и иду за женщинами. Кто бы знал, как мне страшно. Никогда не испытывала такого животного ужаса, как от взгляда моего мужа. Как же я хочу к маме. К брату…
– Вещи оставь у входа. У нас, как видишь, гости, иди на кухню и приготовь для всех поесть.
– Хорошо. – шепчу.
– Молчи! – от ее окрика поддаюсь назад – Не хочу слышать твой голос! Ненавижу всю твою семейку!
– Мадина, успокойся. Идем в гостиную, а ты иди на кухню.
Мне ничего не остается, кроме как, выполнить то, что сказали. Оставив вещи, замираю в растерянности, не зная, куда идти. Встречаюсь со взглядом одной женщины, мелькает сочувствующая улыбка на ее губах, и она кивает в сторону. Благодарно склоняю голову и иду в указанном направлении. Приходится быстро ориентироваться на чужой кухне.
Полчаса спустя, когда я в самом разгаре процесса готовки, во дворе раздается крик. Брат Ихсан.
– Айлин, выходи.
– Как ты посмел сюда заявиться? – с ненавистью орет мой муж. Со страхом бегу во двор и замираю на крыльце, схваченная за руку. Дедушка моего мужа держит крепко.
– Моя сестра не останется здесь. Айлин, иди сюда.
– Она теперь моя жена. – толкает брата в грудь и бьет по лицу. – Пусть только сделает шаг, ноги переломаю.
– Только тронь ее, я тебя закопаю. – рычит брат, но не бьет в ответ. Зато Имам не сдерживает себя и бьет в живот.
– Брат! – кричу, увидев, как стекает кровь изо рта.
– Рот закрой! – кричит на меня Имам. – Зайди в дом и, чтобы голову оттуда не показывала.
– Отпусти, Айлин. Со мной можешь делать все что хочешь. – упрямо стоит брат.
О проекте
О подписке