Кюринский шейх, зная, что Аслан-хан враг мюридов, и особенно Сурхай-хана Газикумухского, который воевал с русскими и изгнал Аслан-хана из Газикумуха, разрешил Газимухаммаду джихад, полагая, что если он (Газимухаммад) захватит его владение Газикумух, то выгонит Аслан-хана из страны ,подобно тому, как он сам был изгнан из своего селения. Если бы Аслан-хан обошелся с людьми более учтиво после изгнания шейха и попрания его авторитета, шейх не разрешил бы ему джихад. Тем более, что Газимухаммад всегда повиновался ему. А народ остался бы и поныне в спокойствии. Газимухаммад с того времени начал запрещать людям употреблять опьяняющие напитки, курить табак, играть на бубне и танцевать с женщинами (хотя это разрешается в книге «Шарх аль-Мухаззаб») (Добавлено слева, на полях), а что касается вообще танца, то он не запрещен для мужчин (в нашем шариате) (Добавлено слева, на полях). Если в нем есть жеманства, как это делают похожие на женщин мужчины, то это тоже запрещено.

Часть людей подчинилась Газимухаммаду и последовала за ним; другие же не соглашались с ним, считая все это слишком суровым. Его помощником тогда сделался его друг и ученик Шамиль. Газимухаммад настойчиво начал добиваться своей цели. Однако один гимринский ученый по имени Даудилав стал самым ярым противником Газимухаммада и делом и словом. У Даудилава в селении Гимры был тухум, и опираясь на мощь своего тухума, он причинял Газимухаммаду много неприятностей.

Этот ученый имел дружеские связи с эмиром Уллубием Эрпелинским (ал-Ирфили)  и шамхалом Таркинским (ат Таргули),  которые препятствовали Газимухаммаду во введении шариата. Даудилав многократно ходил к ним, клевеща на него, и просил у них помощи для изгнания Газимухаммада, из Гимры, на что те дали свое согласие. Уллубий выступил против Газимухаммада, но некто известил его до того, как Уллубий дошел до Гимры. Даудилав тоже находился с Уллубием (Добавлено слева, на полях). Газимухаммад с мюридами приготовился встретиться с Уллубием.

Когда Уллубий с отрядом поднялся на вершину горы, откуда видно Гимры, Даудилав поспешил в селение и был задержан и опрошен о поведении его и о цели пребывания у Уллубия. Даудилав испугался и не смог ответить.

Мюриды били его так, что он без сознания рухнул на землю, они растоптали его ногами и умертвили. Тогда родственники Даудилава выступили против Газимухаммада и Шамиля; когда Шамиль возвращался оттуда, один из двоюродных братьев Даудилава подкрался с обнаженным кинжалом к Шамилю, чтобы ударить его, а он ничего об этом не знал, но мюрид Газимухаммада заметил его и, встав за ним, крикнул: «Смотри позади себя». Обернувшись, Шамиль увидел его и ударил нападавшего в спину, свалил на землю и выбил из его рук кинжал. Шамиль наступил ногой на него и сказал: «Негодяй ты, враг божий. Кто защитит тебя от меня теперь? Убить тебя или нет?» Затем Шамиль простил его, и он был передан как арестованный и они поселили его. Когда весть о случившемся дошла да Уллубия, он повернул свой отряд назад. С того дня жители аула Гимры начали бояться Газимухаммада больше, чем раньше, так что он подчинил их быстро, и после этого ему уже не противоречили. Газимухаммад запретил им употребление недозволенных и порицательным вещей, таких как выпивка и т. д.

После окончательного подчинения жителей этого селения Газимухаммад отправился в окрестные Гимры селения

Рассказ об угоне Газимухаммадом стада овец из селения Каранай (Записаный на полях)

Когда воины Газимухаммада угнали овец из этого селения, они попросили его распределить добычу поровну. Газимухаммад сказал им: «Какой раздел вы желаете: Всевышнего Аллаха или людской?» Они ответили: Всевышнего Аллаха, полагая, что это будет более справедливым дележом. Тогда Газимухаммад начал так: одному две овцы, второму три, следующему четыре. По окончании раздела Всевышнего Аллаха он сказал: «Вот это и есть раздел Всевышнего Аллаха».

Тогда воины ответили: мы не хотим такого раздела. Тогда разделили поровну.

Люди стали приходить к Газимухаммаду целыми группами со всех сторон. Когда дела Газимухаммада окрепли и войско его увеличилось, он двинулся против русских. В расположенном выше Темир-Хан-Шуры лесу, называемом Агачкала, а это на кумыкском языке (Букв.: «на языке равнины») означает «укрепление, возведенное посредством деревьев» ( «деревянное укрепление»), произошло столкновение между ними. Отряд Газимухаммада укрепился в лесу завалами деревьев; оба отряда потеряли в этой местности по несколько человек убитыми, после чего они разошлись по своим местам.

Через некоторое время Газимухаммад направился к крепости Тарки (Таргу)¹⁰  и осаждал ее несколько дней. Русские ушли из крепости и обманули войска мюридов, заложив порох в тайниках. Когда войско Газимухаммада вошло в крепость со всех сторон, то крепость взорвалась и мюриды взлетели в воздух. Мне рассказывали очевидцы, которые были тогда с Газимухаммадом, что руки и ноги людей взлетали в воздух и падали обратно на землю.

Пороховой погреб нанес войскам мюридов великий ущерб. Войска Газимухаммада вернулись. Затем, через некоторое время, они отправились в город Эндирей,  осадили его, и через несколько дней покорили его население.

Через некоторое время Газимухаммад напал на крепость Кизляр. Отряд вернулся оттуда с пленными, убитыми, огромным награбленным имуществом их (то есть жителей Кизляра).

В то время, когда дела Газимухаммада постепенно начали идти в гору, он пал мучеником в Гимринской теснине, окруженной большим отрядом корпусом барона Розена, того самого, кому Шамиль написал во время своего имамства нижеследующее письмо: «От нуждающегося во Всевышнем Аллахе Шамиля его превосходительству, высокому саном, владетелю многих войск и богатых краев, вали области Дагестан, великому барону Розену. Затем. Слушай, что я изложу тебе о событиях и случившихся у нас происшествиях: когда я был в уединении, занятый служением своему Творцу, ко мне устремились коварные люди со злыми намерениями, направились ко мне с большим войском и окружали меня длительное время. Я попросил у них именем Аллаха, чтобы они оставили меня в покое в моем уединении; они не слушали меня и продолжали свои козни изо дня в день.

Со мной из моих приверженцев (асхабов) не осталось никого, кроме двадцати человек. Я убежал от них (от коварных) да отделит их Аллах, в пещеру, покинув свою родину. Затем я вошел в селение Ашильта,  и туда они явились за мной. Я по-хорошему советовал им и просил их, чтобы меня оставили в покое, но они не приняли мой совет и просьбу. Тогда я сообщил об их делах твоему заместителю генералу Клугенау.  Тот велел им оставить меня в покое и запретил им их деяния и коварство. Но не послушали его. Тогда я, засучив рукава, собрал свое войско, и с соизволения Аллаха сделал с ними то, что сделал и выполнил по отношению к ним божественное веление. Что касается прекращения военных действий и заключения с тобой мира, то я этого желаю без сомнения и постоянно ищу до сих пор.

Я не предпринимал зла и коварства против Ваших наибов и крепостей, пока они сами не вознамерились господствовать над нами и двинулись на нас для войны и порабощения. Если соглашение будет достигнуто между нами, то оно будет распространяться на всех, кто находится в моем распоряжении из мусульманских войск.

Я не желаю ничего с вами, кроме мира, если вы оставите нас в наших краях, не принуждая нас ко всему, что мы порицаем.

Мир тем, кто следует по правильному пути». Конец письма Шамиля.

Краткое содержание этих событий таково: когда Газимухаммад узнал, что наместник направился на него с войском, он поспешил укрепить отдельные места гимринской теснины валом. Он построил дом для них (то есть своих приверженцев), которые были в количестве шестисот человек (Над строкой). Когда Газимухаммад и его войско приготовились к борьбе против русских, наместник напал на него со своим войском и окружил дом, где укрылись Газимухаммад, Шамиль и их сподвижники (асхабы) (Вставка на полях). Войска Газимухаммада были разбросаны по отдельным пунктам. Между противниками целый день шел сильный бой. Дом, в котором находились Газимухаммад и Шамиль, был окружен. Когда Газимухаммад убедился, что от русских нет спасения, и что он непременно будет убит, то он посмотрел на своих сподвижников и сказал, что смерть для человека неизбежна и что смерть вне дома, при нападении на русских, достойнее, чем смерть внутри комнаты, подобно испуганной от ужаса женщины.

Он покаялся перед Всевышним Аллахом, затем повторил формулу: «Нет божества, кроме Аллаха», прочел несколько стихов из Корана о достоинстве джихада (борьбы за веру) и смерти мучеником от рук русских, и, обнажив свою саблю, выскочил из комнаты и напал на них. Едва он поднял руку на солдат, как камень, брошенный с крыши дома одним из них, угодил в него. Он упал навзничь. Солдаты бросились на него со штыками и убили его.

Когда Шамиль из комнаты увидел, как Газимухаммада убили враги, то сказал своим сподвижникам: «После того, как погиб наш наставник (саййид), мы не видим в жизни чего-либо хорошего. Нам следует выступить и умереть». Потом он выскочил на улицу с гимринским муэдзином и с другими товарищами с обнаженными шашками (Вставка на полях) (проявил и здесь свойственное ему мастерство и с порога комнаты прямо слетел на врагов) (Этот текст вставка в верхней части поля). Этот прыжок, похожий на полет, был длиной в двенадцать локтей.

Время было вечернее; солдаты бросали в него камни с крыш дома, как и на Газимухаммада, (но шея его уцелела, однако камни проломили бок, было поломано восемь ребер, и это причиняло ему невыносимую боль в плече) (Текст на полях).

Когда Шамиль порывался уйти, один из солдат подскочил к нему, чтобы поразить его, но Шамиль, опередив его, прикончил врага. Другой также был убит, затем третий, но четвертый проколол ему левый бок штыком, который вошел в грудь и вышел со спины. Шамиль схватил переднюю часть ружья солдата и притянул его к себе прежде, чем тот вынул штык из груди Шамиля, и убил его; затем вытащил штык и бросил его.

Шамиль бросился спасаться; к нему подскочил в это время горский боец в бурке и, присел на землю, выстрелил из ружья, пуля прошла над головой. Шамиль покончил с ним несколькими ударами шашки, (хотя горец старался обороняться от него буркой) (Добавлено на полях). Это был пятый убитый рукой Шамиля в этот день. Шамиль стал искать укрытия от войск русских, он едва не рухнул на землю из-за большой потери крови, затем он скрылся за скалой. Так и оставался он здесь теряя силы. Тут к нему подошел гимринский муэдзин,  который был в доме вместе с ним и который также получил несколько легких ран.

Когда он увидел Шамиля, воскликнул удивленно: «Как ты очутился здесь? Ей богу, я полагал, что ты убит». Муэдзин справился о его здоровье, затем попытался перетащить его в другое место, чтобы враги не обнаружили его. Шамиль ему сказал: «Ты не губи себя ради меня и ищи себе спасение, а меня теперь можно считать среди мертвых». Муэдзин поклялся, что не покинет этого места без него. Шамиль встал, опираясь на него, и пошел, как ребенок, который только начал ходить. Так они оба постепенно удалились и наконец, скрылись от русских. В этот день пали мучениками несколько человек из мюридов Газимухаммада; селение Гимры было сожжено, русские забрали тело Газимухаммада с собой, остальные шахиды были похоронены на кладбище Гимры, которое называется ныне кладбищем шахидов.

Шамиль добрался до селения Унцукуль, там лечил его гимринский Абдулазиз, отец его жены Патимат, матери его старших сыновей. Останки же Газимухаммада были похоронены в Тарки.

Когда имамство перешло к Шамилю, он отправил Кебедхаджиява из Унцукуля с двумя товарищами в селение Тарки, чтобы он раскопал могилу Газимухаммада и перенес прах его в селение Гимры, прах был перенесен и погребен на кладбище . Сейчас могила его находится там, посещаемая людьми, которые получают благословение через него.