За неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей, связанных с реализацией и условиями мер безопасности, защищаемое лицо также может быть подвергнуто любому виду ответственности, вплоть до отказа в дальнейшем обеспечении его безопасности, в зависимости от тяжести и общественной опасности наступивших последствий.

Закон должен регулировать осуществление прокурорского надзора и судебного контроля за принятием, реализацией обеспечения мер защиты, их прекращением и другими подобными вопросами.

В отдельных подзаконных нормативных актах (положениях, инструкциях, постановлениях и пр.), которые могут носить и секретный характер, можно более детально регламентировать проведение мероприятий по защите пострадавших.

2. Гласность и конфиденциальность организации и реализации мер безопасности. Гласные методы осуществления мер безопасности направлены на профилактику возможного воздействия на защищаемое лицо. Они могут способствовать недопущению возможного вреда со стороны лиц, намеренных воздействовать на субъект защиты. Режим секретности вполне объясним: правовое регулирование некоторых мероприятий конфиденциального характера не может быть общедоступным. В законе важно определить основные, наиболее существенные сферы этой деятельности. Аналогичный законодательный пример достижения компромисса между публичностью и конфиденциальностью определен, например, в Федеральном законе РФ «Об оперативно-розыскной деятельности». Конечным результатом защиты является обеспечение безопасности защищаемого лица. Конфиденциальность должна распространяться не только на организацию мер безопасности, но и на сведения и лица, которые защищают пострадавшего.

Регулирование мер безопасности в уголовном процессе непосредственно связано с конфиденциальностью принятия решений и реализации самих мер. Институт правового обеспечения тайны в процессе производства по уголовному делу нуждается в совершенствовании. В научной литературе рассматриваются различные виды тайн, президентско-правительственный блок нормативной регламентации института тайны, ее философские и этические аспекты. Особого внимания заслуживают такие виды, как личная, адвокатская, коммерческая, банковская тайна и тайна исповеди^[122]. Вопрос о классификации и сущности видов тайн прямо не относится к теме настоящего исследования и поэтому не рассматривается нами более подробно.

3. Прокурорский надзор и судебный контроль. Распространение судебного контроля на процесс избрания, применения, реализации мер защиты и их окончания, на наш взгляд, будет способствовать обеспечению законности работы правоохранительных органов в данной сфере. Прокурорский надзор может быть связан с санкционированием применения мер безопасности и их отменой, продлением сроков защиты и т. п. Судебная деятельность связывается с возможностью обжалования незаконно или необоснованно принятых прокурором решений в процессе защиты личности. Проверка правильности применения и реализации мер безопасности со стороны прокуратуры и суда означает расширение круга лиц, имеющих доступ к строго конфиденциальной информации о защищаемом лице. Сужение количества лиц и органов, полномочных проверять законность и обоснованность применения и реализации мер безопасности, несомненно, будет способствовать обеспечению безопасности защищаемых лиц.

4. Централизация руководства осуществлением и применением мер безопасности единым государственным органом предполагает объединение всех действий и подчинение нижестоящих структур вышестоящим. Отсутствие оказания воздействия на тех, кто осуществляет меры безопасности, со стороны местных органов будет способствовать большей защищенности как этих работников, так и защищаемых лиц.

5. Уважение законных интересов личности перед государственными интересами (уважение прав и свобод человека и гражданина). Достижение задач уголовного судопроизводства во многом зависит от успешного выполнения условий защиты интересов личности, вовлекаемой в сферу действия уголовно-процессуальных отношений. Использование рычагов процессуального или административного воздействия на личность в целях содействия производству по уголовному делу не всегда дает позитивные результаты. Разговоры об общественном долге часто также ни к чему не приводят. Только при условии гарантированного обеспечения интересов личности можно предполагать положительную реакцию. Применение мер защиты должно прямо связываться с волеизъявлением человека. Решение об окончании их применения должно приниматься самим защищаемым лицом.

6. Создание единого государственного органа, единственной задачей которого было бы обеспечение безопасности защищаемых лиц. В Российской Федерации действует система правоохранительных органов, каждый из которых может осуществлять защиту пострадавших по уголовным делам, отнесенным уголовно-процессуальным законодательством к их компетенции. Однако государственное финансирование силовых министерств неодинаково, уровень профессионализма также различен, поэтому надежнее защита обеспечивается тем органом, который в финансовом, кадровом, организационном отношениях наиболее благополучен. С нашей точки зрения, целесообразно создать единый федеральный орган, непосредственной и единственной задачей которого стало бы обеспечение защиты пострадавших в уголовном судопроизводстве. Наличие единой службы позволит уменьшить до минимума рассекречивание конфиденциальной информации, чему будет способствовать и небольшой штат.

7. Финансирование мер защиты из средств федерального бюджета. Как любой нормативно-правовой акт, рассматриваемый Закон должен иметь надлежащее финансирование. Только тогда комплекс мер по обеспечению защиты личности, пострадавшей от противоправного воздействия в связи с уголовным делом, станет действенным средством борьбы с любыми, в том числе наиболее опасными проявлениями преступности, а именно коррупцией и организованной преступностью.

8. Взаимная ответственность государственных органов и защищаемого лица. В проекте Закона устанавливается взаимная ответственность только между защищаемым лицом и органом, осуществляющим меры безопасности. Совершенно очевидно, что к государственным органам, связанным тем или иным образом с обеспечением безопасности личности, относятся и органы, принимающие решение о защите (ч. 1 ст. 3), и иные государственные органы, на которые может быть возложено осуществление отдельных мер безопасности (ч. 2 ст. 3). Следует определить взаимную ответственность между защищаемым лицом и всеми государственными органами, обеспечивающими его безопасность. Конечно же, справедливо установление в законе ответственности и самого защищаемого лица ввиду возможного злоупотребления предоставленными правами.

Исследование общих оснований и закономерностей применения мер безопасности, их принципов в целом направлено на исследование их взаимозависимости. Некоторые авторы рассматривают принципы мер безопасности применительно к вопросу об их ограничении. В частности, Н. В. Щедрин к принципам ограничения мер безопасности относит личностный, территориальный и временной^[123]. Подчеркивая взаимосвязь и взаимозависимость перечисленных принципов мер безопасности, автор справедливо отмечает, что временной принцип действия мер безопасности в теории мало разработан^[124].

Дальнейшее развитие указанных положений обусловлено, прежде всего, необходимостью разрешить основные вопросы по установлению гарантий обеспечения безопасности личности. На основе принципов следует решать более конкретные проблемы уголовно-процессуального и иного характера, связанные с обережением защищаемых лиц.

В уголовном процессе личность, нуждающаяся в безопасности, – это понятие, связанное не только с такими субъектами процесса, как обвиняемый, потерпевший, гражданский истец и ответчик. К этому понятию, на наш взгляд, следует относить любого субъекта процесса, которому грозит наступление неблагоприятных последствий в связи с производством по уголовному делу, в том числе следователя, судью, эксперта, понятого, секретаря судебного заседания и т. д. В Законе «О государственной защите судей…» к числу защищаемых лиц отнесены не только субъекты уголовного процесса, но и близкие защищаемых лиц. Противоправное воздействие может быть оказано на любое лицо, имеющее отношение к уголовному делу^[125]. В практике следственных и судебных органов имеются факты оказания давления на должностных лиц.

По существу, не составляет большого труда создать условия, при которых дело передается от одного следователя другому, взорвать гранату в зале судебного заседания, поджечь управление внутренних дел и пр. Часто противоправное воздействие оказывается в завуалированной форме. Например, судья, которому могут быть продлены полномочия пожизненно, не может преодолеть факт отказа в подписании Президентом Российской Федерации этого решения. Отказ Государственного правового управления Президента на продление судейских полномочий, перевод на должность, в другой суд и т. д. не может быть обжалован в какой-либо орган, в том числе и судебный, так как действующее законодательство не предусматривает подобной процедуры. В результате неугодный судья лишается полномочий.

Рассуждая о правовой защищенности личности в уголовном процессе, нельзя не упомянуть проблему полномочий защитника. В процессуальном отношении защитник и прокурор – представитель обвинения – равноправны. Реальное состояние дел указывает на обратное. Защитник как представитель функции защиты несопоставим с прокурором (следователем, лицом, осуществляющим дознание), которые имеют в своем распоряжении материальные, технические средства, органы, расположенные по всей стране, и организованные на принципах централизации, единоначалия и подчиненности.

На практике имеют место факты допроса и проведения следственных действий как со свидетелем в отношении лица, которое подозревается или обвиняется в совершение конкретного преступления. Автор надеется на изменение следственной практики в связи с опубликованием постановления Конституционного Суда РФ от 27 июня 2000 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 47 и части второй статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В. И. Маслова». В подобных случаях установлена возможность предоставления свидетелю права его допроса или проведения процессуальных действий в присутствии его адвоката^[126].

Гарантией обеспечения реальной защиты в таких ситуациях должно стать право беседы или свидания с адвокатом до начала первого допроса или следственного действия. Возможно введение запрета на отказ следователя или судьи в проведении того или иного следственного действия по ходатайству обвиняемого или его защитника, если судебные издержки они возлагают на себя (например обеспечение расходов, связанных с проведением независимой экспертизы, вызовом и явкой свидетеля из другого города и т. п.). При решении данного вопроса важное значение имеет существенность такого ходатайства. Удовлетворение заявленных по делу ходатайств со стороны обвиняемого или его защитника в некоторых случаях становится проблематичным в связи с тем, что в нем усматривается средство затягивания сроков следствия. Необходимо установить гарантии заявления только ходатайств, имеющих значения для расследуемого или рассматриваемого дела, путем ответственности адвоката перед адвокатским сообществом.