Цитаты из книги «Прости меня, если сможешь»

шно, хоть и кривовато. – Мы тебе не враги. Я повела плечом. Острое чувство неловкости и отчуждения никак не желало проходить. А ведь это Итон! Мальчишка Харвис, которого я когда-то опекала, как младшего брата, ради Эзры. – Как вы меня нашли? – Ну, чтобы вывести след до этой дыры пришлось повозиться. Тернер умнО, конечно, тебя сюда уволок. Но – да здравствует наше гласное правительство – хотя бы имена у нас были. Я ведь до последнего не верил, что у тебя получится обдурить абсолютно всех. Каждый день ждал заголовка на первой странице о разоблачении века. А в итоге первую ведьму всея Сопротивления все равно что опустили с миром! – Итон довольно хохотнул. – Ты хитрая, ты всегда была хитрая… Он произнес это быстро, сбивчиво, но с очевидным усилием взял себя в руки, подавив нервное возбуждение. Я снова пожала плечами в пренебрежительном жесте – мол, это не я хитра, это светлые идиоты. И наконец заставила себя вытолкнуть вопрос, который мне совершенно не хотелось задавать, но которого от меня однозначно ждали. – Как вы? И судя по тому, как быстро прозвучал ответ – я угадала, да, ждали. – Живы. Нас на деле порядком уцелело, Джесс, – привычка у Итона оказалась сильнее. – Не фигуры первой величины, конечно, вроде тебя, – он слегка приподнял шляпу в жесте почтения, – но и не полные неучи. Что бы там светлые ублюдки себе ни думали, Сопротивление не сломлено. И мы ждем тебя, Джесси-Тихий-Омут. Ты нам нужна. Я хмыкнула невесело. – Боюсь, что Джесс сейчас, увы, находится вне досягаемости. – Показывай, – распорядился парень, а вернее, уже мужчина, повзрослевший слишком быстро и слишком рано. Я поддернула рукава платья, выставляя браслеты напоказ. Итон взял мои руки, пристально вглядываясь в украшения на них. Между бровей залегла глубокая морщина. – Дела… – крякнул он через несколько долгих минут. – Задачка… Несколько пассов над браслетами – я внутренне дернулась, но напрасно. Просто диагностика и запечатление – создание иллюзорной модели плетения. Это логично. Я бы тоже так сделала, если бы могла. Итон нервно и злобно хихикнул, разглядев то же, что и я – в основе лежат темные наработки. Встряхнул руки, еще немного поколдовал, осторожно и чутко, просто примеряясь к тому, как «кандалы» среагируют на это. И я видела, что он все делает правильно, но мне все равно было отвратительно не по себе. Я чувствовала себя, как случайный зритель циркового представления, которого выволокли на сцену демонстрировать мастерство метателя ножей – одно неверное движение, и… Итон убрал руки, и я с затаенным облегчением одернула рукава обратно. – Будем думать, что с этим делать. У самой идей никаких? – Не моя область. Был бы доступ к литературе… Мужчина снова издал нервный смешок. – Доступ! Ха! Ладно, мы посмотрим, что у нас есть, посоветуемся. Уверен, что-нибудь придумаем. А пока придется тебе, Джесс, еще тут покуковать. Извини, но без магии, да еще и с таким якорем… Ну слава богу! Я не была уверена, что бывшие соратники сразу потащат меня в свои тайные убежища, но

повышение температуры – воспалительные процессы в организме или?.. Так, где бы взять что-то, что можно будет

Не может человек в шесть утра выглядеть таким бодрым. – Может! – весело возразил друг. – Если вторые сутки живет на кофеине и желании кого-нибудь пристрелить. Последнее, ответственно заявляю – особенно бодрит!

Мне всё казалось, что она действует медленно, неуклюже, неловко, меня мучительно разламывало от желания выхватить нити проклятия у нее из рук и показать, как надо – а время тянулось медленно-медленно… Синдром зрителя.

Напомнила, что его дела меня касаются, только когда они касаются меня,

– Наш человек, – пробормотала я в сторону. – Любит потных жеребцов и на дух не переносит козлов.

И я смотрела на Мэтта, не отводя глаз, когда внутри меня все корчилось от боли и вопило от бессильной злости – ну зачем, зачем, господи, ты дал мне это только сейчас?! Зачем дал – и сразу забираешь?! Мне же больно, больно, больно! Я еще живая, ты слышишь?! Я не хочу умирать! Я не хочу оставлять его и уходить! И билось в ушах, гудело набатом – ты сама виновата! Ты все это заслужила! Да, виновата. Да, заслужила! Но за что его-то, господи?! И когда новое «всем встать, суд идет» подняло на ноги зал, я встала вместе со всеми, зная, что это – последние мгновения, что мне остались. Потому что больше я этого ненормального, чокнутого, ненаглядного носорога не увижу… И я пила его взглядом, стараясь напиться впрок, на весь коротенький остаток своей жизни. Чтобы, когда придет мой час, утешать себя хотя бы тем, что Он. У меня. Был! – …постановил признать подсудимых Лизу Миллс и Камиллу Тренер невиновными в совершении преступлений, предусмотренных статьей 204 Уголовного кодекса и освободить из-под стражи в зале суда! Бог его знает, что там дальше было. Я не видела. Я грохнулась в обморок.

Приезжаю, а у вас тут хорошо, тихо, птички поют, цветочки… – Где цветочки? – Ну, крапива, какая разница! Очень, между прочим, полезная травка…

Сначала издевается, потом извиняется… что вообще в голове у этого типа? Господи боже, дай мне сил и волшебный напильник. Срезать эти дурацкие браслеты и свалить из этой сумасшедшей страны.

Уже лучше. То есть если меня зашибет ненароком поехавший крышей вояка, то в посмертии я буду утешать себя тем, что он не имел на это права.