Цитаты из книги «Игры с огнем. За гранью»

Я думала о том, что если ты попал в полную задницу, но у твоего спутника есть мармеладка – то не такая уж это и задница.

Был период, когда я искренне недоумевала, почему у всех родители, как родители, а у меня две то ли кукушки, то ли гиены – бросили ребенка в омут взрослой жизни и только подгыгыкивают над ним свысока.

– Совесть, – торжественно провозгласила Аманда, – она как лишний вес. Зачем это нужно такой красивой девушке, как я?

На мое плечо легла маккоевская ладонь, и сразу остро ощутилось, какое это плечо маленькое и хрупкое по сравнению с этой лапищей, а по спине побежали горячие мурашки. Не время бегать, балбески! Всем сидеть на месте, вокруг вон чего творится – непонятно чего, а вы разбегались, дуры!

Но нам было все равно! Мы – это я, любопытство и коньяк – были настроены серьезно.

– Отлично, – благодушно согласился Маккой и присел на подлокотник кресла. – На какую тему будем ссориться? Я растерялась. То есть, как – на какую? У нас что, много поводов для ссоры, а я стою тут и ничего не знаю? – Арвенгейл. Приманка, – напомнила я. – Угу, – кивнул он. – Я понял. Я прервал ваши петушинные бои с братом, и теперь у тебя незакрытый гештальт. Тебе нужно доорать. Давай, я готов. Акция «Почувствуйте себя рыбкой», только сегодня – участие бесплатно. И пока я беспомощно хлопала жабрами

– Давай поиграем в игру? До вершины скалистого холма – нашей цели, оставалось еще прилично, ползти вверх в полной тишине было скучно, а страдать не хотелось. – Какую? – пропыхтела аристократка, замирая на несколько мгновений, чтобы перевести дух. – Называется «Когда я вернусь, я первым делом…» – Убью тебя, Маккой. Все нервы вымотал своим оптимизмом! – Неразумно. Убивать лучше здесь перед отправлением. У нас это деяние уголовно наказуемое. А так несчастный случай в чужом мире – увы и ах, он погиб, спасая меня, и память о нем всегда будет жить в наших сердцах… Блондинка резко обернулась и стукнула меня палкой, на которую опиралась при ходьбе.

Не время бегать, балбески! Всем сидеть на месте, вокруг вон чего творится – непонятно чего, а вы разбегались, дуры!

Природа сказала: «Ребята, вы такие придурки! Особенно ты, белобрысый. Не буду я вас размножать». До некоторой степени природу я понимала. Два Ричи – это определенный перебор, два Ричи – это ровно на два больше, чем нужно.

Папа еще мог бы кому-то что-то простить, а мама… Когда дело доходило до семьи, у мамы прощалка отваливалась.