Сейчас, когда Люси обхватила руками детские плечи, коснулась пальцами нежной упругой кожи, она внезапно почувствовала горечь потерь, ушедшие годы показались ей прожитыми впустую; то, о чем раньше она сожалела абстрактно, умозрительно, теперь обрело плоть, реальность, причинило боль.