Пусть лучше в волосах у меня будут фальшивые брильянты, а в душе – сознание, что я поступила по совести.
Мы постараемся сшить себе совесть по самому новому фасону, чтоб пошире растягивать ее, по мере того, как сами будем толстеть.
Ступай – переоденься, чтоб тебя никто не узнал; явись к старику, скажи, что ты прямо из Богемии, был вместе с братом моим в прагской битве[35] и видел, как он отдал душу Богу.
Нет у меня более отца, нет более любви и кровь и смерть да научат меня позабыть все, что я любил когда-то!