Древнегреческие мифы так тесно переплетены друг с другом, что создается ощущение полной реальности, представленных в них событий. Вот и сюжет, легший в основу пьесы Еврипида, уходит корнями в миф об аргонавтах, а ветки его вплетаются в миф о Тезее.
С главной героиней - кавказской волшебницей Медеей - читатель, знакомящийся с древнегреческой мифологией, впервые встречается в мифе об аргонавтах, отправившихся в Колхиду за золотым руном. Образ дочери колхидского царя Ээта изначально воспринимается двойственно: с одной стороны она - спасительница Ясона и его спутников, с другой - подлая предательница родного отца и убийца брата, ибо ценой жизни последнего она задерживает преследователей, уходящих от погони греков.
Но, в большинстве случаев, читатель сопереживающий Ясону и аргонавтам, не замечает этого противоречия, Медея кажется ему воплощением истинной безмерной любви, способной на любые жертвы ради любимого.
Следующий мифический эпизод, в котором фигурирует Медея, связан с царем Иолка Пелием, обидчиком её мужа Ясона. Медея смогла одурачить дочерей Пелия, что позволило ей сварить последнего заживо. Здесь кавказская дева выступает уже не жертвующей ради любви, а мстящей - мстящей коварно и жестоко, становится понятно, что моральные ограничения для неё не играют особо значимой роли.
Греческие мифы полны жестоких сцен, но в случае с Медеей присутствует некоторое списание на то, что она не истинная эллинка, а варварка. Именно этот факт делает двух сыновей, рожденных ею от Ясона, неполноправными гражданами, о чем Ясон якобы переживает, и когда Креонт, царь Коринфа, куда вынужден бежать Ясон с Медеей от гнева жителей Иолка, предлагает ему руку своей дочери Главки, Ясон соглашается, и в том числе по причине узаконивания гражданства своих сыновей.
Медея, которая совершала до сих пор свои злодеяния исключительно ради любви к Ясону, теперь показывает своё личико. Становится понятно, что не для Ясона она старалась, а для себя. Ясон её несомненно предал, прельстившись на юную Главку, но и Медея, как выясняется, не любила его, а имела, потому что в новом качестве - бывшего мужа - брошенная жена не находит в себе сил на прощение и понимание, она снова берётся за то, что ей свойственно - она начинает мстить. И в мести своей её жестокость не знает предела. Она убивает невесту, её отца, но всего этого мало, надо, чтобы Ясон ощутил ни с чем не сравнимые страдания - должны погибнуть его дети, дети, рожденные ею - Медеей, её дети.
Еврипид нарушил трактовку мифа, в котором детей Медеи побили камнями жители Коринфа. Есть предположение, что коринфяне дали драматургу солидную взятку, чтобы он изменил финал пьесы и избавил жителей города от клейма детоубийц. Но мне кажется, что Еврипид пошел на такое сюжетное изменение не ради денег, а ради мощи эмоционального воздействия на зрителей, выведение на сцену матери, убийцы собственных детей, неимоверно возвышало трагизм финальных сцен и в то же время показывало невероятную глубину падения человеческого начала под воздействием пороков. В образе Медеи гордыня и злоба оказываются сильнее естественной для любой матери заботы о своих детях.
При всём ужасе представленного в пьесе, такая Медея оказывается намного более цельным и законченным образом, нежели та, которая просто бежала бы в Афины под защиту царя Эгея. А теперь, когда мы прошли точку кульминации, и присутствуем при удалении Медеи в Афины, самое время сказать о замкнутости греческих мифов, с которых и начиналась рецензия. Есть в природе такой топологический объект - лента Мёбиуса, так вот с волшебницей Медеей та же история - она - Медея - появляется в Греции после похода аргонавтов, после всех приключений оказывается в Афинах, потом, во время её присутствия в Афинах, у царя Эгея рождается сын Тезей, который, став взрослым уйдет в плавание с Ясоном на "Арго"... Круг замыкается...