Он протянул руку, потрепал старую собаку по голове и сказал виновато:
– Она у меня давно, и совсем я не замечал, чтоб от нее воняло.
– Вот что, я ее здесь терпеть не стану, – сказал Карлсон. – Эта вонь остается надолго. – Он тяжелыми шагами подошел к собаке и поглядел на нее. – Зубов нет, – сказал он, – лапы от ревматизма не гнутся. На кой она тебе сдалась, Плюм? Ведь она самой себе в тягость. Почему ты ее не пристрелишь?
Старик беспокойно заерзал на койке.