Цитаты из книги «Повесть непогашенной луны»

Там в палате лежал заживо мертвый человек, прокамфаренный потому, что в медицине есть этический обычай не допускать человеческой смерти под операционным ножом, – и эту палату так тщательно охраняли профессора потому, что умирал командарм, герой гражданской войны, герой великой русской революции, человек, обросший легендами, тот, который имел волю и право посылать людей убивать себе подобных и умирать.

На блестящем мясе желудка, в том месте, где должна была быть язва, – белый, точно вылепленный из воска, похожий на личину навозного жука, – был рубец, указывающий, что язва уже зажила, – указывающий, что операция была бесцельна.

тогда, далеко в молодости, когда они начинали свои жизни орехово-зуевскими ткачами

Человек говорил громко и твердо, и каждая его фраза была формулой.

В этот час по небу ползли облака, и за ними торопилась полная, устающая торопиться луна.

Впоследствии, уже после операции, из частных бесед было установлено, что ни один профессор, в сущности, совершенно не находил нужным делать операцию, полагая, что болезнь протекает в форме, операции не требующей,

один начальник штаба Красной гвардии в Ростове-на Дону, а другой – предводитель пролетарского дворянства

– Впрочем, молчи, – мы еще поговорим. Сиди! Мы еще помчим. Мне хорошо, потому что это мчание, это стремление есть то, ради чего надо жить, стоит жить, ради чего мы живем. Мы друг другу все сказали нашими жизнями. Сиди! Надо иной раз помолчать! – с гордостью сказал Гаврилов.

Я пьян непонятным опьянением точности.

машина пошла раскраивать осколки луж, переулки, вывески лавок и учреждений, рвущая ветер и пространство.