Сашкины глаза были глубоко печальны, но он не мог удержаться, чтобы не спаясничать напоследок:
– А что, мадам Иванова, я от русского креста не подохну?
Все думали, что Сашке столько же лет, сколько стенам пивной, маркизам, хохлам, лягушкам и самому раскрашенному королю Гамбринусу, сторожившему вход.
– Сорок шесть. – Саша подумал. – А может быть, сорок девять. Я сирота, – прибавил он уныло.