Окно в лесу

Есть любимый многими жанр «ужасы». Приятно посиживать в уютном кресле под пледом, попивать чаек с плюшками и читать про кровавые щупальца, протягивающиеся к нежной шейке героини.
Только это такой декоративный ужас.

В рассказе Александра Грина вроде бы весь антураж оттуда – темный лес, одинокий охотник промозглым вечером, «ночь свирепствовала подобно душе преступника». И вдруг светится окошко в темноте. А за ним – нет, не чудовища. Там обычная семья, мать, отец и ребенок, тепло, светло, уютно. «Мальчик сидел, облокотившись на руку; его задумчивое, не по-крестьянски нежное лицо светилось веселой улыбкой» Вот он, приют усталого путника. Но… не вышло

Что может оказаться страшнее, чем темный, чужой, дикий лес? Мне было не по себе и картинка перед глазами долго не отпускала

«Охотник быстро уходил прочь, шатаясь, как пьяный. Стволы толкали его,бесстрастный глухой лес поглощал одинокого человека, а он все шел, дальше и дальше навстречу голодной, бессонной, полной зверями тьме»

"Окно в лесу" Грина одно из самых страшных произведений в мировой литературе. И жуть нисколько не уменьшается от его перечитывания спустя какое-то время. Существует какая-то черная магия, какое-то злое колдовство навеки запечатленное в этом рассказе, а ведь рассказ написан в очень реалистичной и вместе с тем символичной ( чего стоят хотя бы какие-то мохнатые обезьянки, летающие по воздуху на болотной равнине) манере задолго до ужастиков Кинга, но если у Кинга это зло носит мистический характер, то у Грина оно вполне бытовое и от этого намного страшнее, потому что гнездится в обычном рядовом человеке, который развлекает сына, вызывая его веселый смех, и развлекается сам, насквозь протыкая снова и снова толстой и острой иглой головку маленькой птички, болотного кулика, обезумевшего от ужаса. Садистские наклонности отца, получающего удовольствие от причинения мучений живой птичке, ничем не отличаются, как по мне, от наклонностей маленьких извергов, вешающих кошку, или взрослых изуверов, сжигающих живьем мирных жителей израильских кибуцев и отрезающих головы еврейским младенцам. Все это явления одного порядка и поставлено на самовоспроизводство от деда к отцу, а от отца к сыну и так до бесконечности и прервать эту нескончаемую цепь человеческого и вместе с тем запредельного зла, на которое способен только один человек и не способно ни одно животное дикой природы, можно только убив носителя и передатчика этого запредельного зла. К сожалению, из рассказа мы видим, что охотник не убивает своим выстрелом этого урода, а только ранит, и уходит в лес, потому как дикий лес со всеми своими дикими зверями намного милосердней, добрее и ближе сердцу охотника, чем вся эта человеческая цивилизация в образе лесной избушки лесника.

Жестокость и милосердие... Два полюса человеческого состояния... Иногда эти полюсы встречаются. И тогда образуется гремучая смесь...
Очень короткий и очень страшный рассказ. И, по моему ,первый рассказ , где Грин уходит от действительности в мир своих фантазий...Жутких, надо сказать, фантазий....