Пролог: Падшая Звезда

За гранью мира смертных, там, где законы физики уступают место потокам чистой энергии, а время течет иначе, разворачивалась битва, способная сотрясти основы мироздания. Вихри света и тьмы сталкивались с оглушительным ревом, разрывая саму ткань реальности. В эпицентре этого хаоса две фигуры сошлись в смертельном танце.

Один – И Чэн, Небожитель из Высших Сфер, чьи одежды сияли мягким лунным светом, а движения были полны благородной мощи. В его руке пылал меч, выкованный из небесной стали, каждый взмах которого рассекал мрак и изгонял тени. Он был стражем Порядка, воплощением света и справедливости Небесного Царства.

Против него – Киао Лю, Дух-лиса из глубин Подземного Мира. Ее облик постоянно менялся: то соблазнительная дева с глазами, обещающими райские наслаждения, то многохвостая хищница, окутанная клубами темного тумана. Ее смех был подобен звону разбитого стекла, а атаки – коварны и непредсказуемы. Иллюзии, темное пламя, острые как бритва когти – она использовала все, чтобы сломить сияющего противника. Она была порождением хаоса, слугой древней тьмы, чья цель была окутана тайной, но явно враждебна Небесам.

Их битва длилась, казалось, вечность. И Чэн сражался за долг, за равновесие, за свет. Киао Лю – из ненависти, амбиций, а может, и из-за древней обиды, о которой Небожитель давно забыл или не знал вовсе. Энергия сталкивалась, раскалывая астральные скалы и иссушая эфирные реки.

И Чэн был силен, его воля несгибаема. Он теснил Духа-лису, его меч почти достиг ее сердца. Но в последний момент, когда победа казалась близка, Киао Лю применила запретную технику – удар чистой, концентрированной тьмы, усиленный коварной иллюзией, заставившей Небожителя на долю секунды отвлечься.

Удар достиг цели. Неземная боль пронзила И Чэна, нарушая потоки его ци, гася его внутренний свет. Небесная сталь выскользнула из ослабевших пальцев. Его сияние померкло, и могущественное тело, лишенное опоры, стало падать. Падать сквозь трещину в реальности, прочь из мира богов и демонов, вниз, в забытое Небесами царство – мир смертных.

Киао Лю наблюдала за его падением с хищной улыбкой на губах, хотя и сама тяжело дышала, ее энергия была истощена. Она не стала преследовать – падение с такой высоты, да еще и с такой раной, не оставляло Небожителю шансов. Или так она думала. Тенью скользнув прочь, она исчезла во мраке, оставив за собой лишь затихающее эхо битвы.

А внизу, в мире смертных, на вершине уединенной, окутанной туманами горы, которую местные легенды называли Нефритовым Пиком, юная девушка Пей-Лин как раз заканчивала свою утреннюю практику, не подозревая, что скоро ее тихая жизнь будет нарушена падением звезды с небес… звезды, несущей с собой и невиданные чудеса, и смертельную опасность.

Глава 1: Гостья с Небес

Туман цеплялся за склоны Нефритового Пика, словно тончайшая шелковая вуаль, скрывая вершину от глаз простого мира внизу. Здесь, над облаками, воздух был чист и резок, напоенный ароматом горных сосен и едва уловимым запахом целебных трав, которые Пей-Лин знала с детства так же хорошо, как линии на собственной ладони.

Ее босые ноги легко ступали по влажной от утренней росы тропе. Легкая куртка из небеленого холста не мешала движениям – плавным, текучим, словно танец журавля на ветру. Это была ее утренняя практика – форма «Мягкого Облака», искусство, которому ее обучила бабушка Конг Ван. Каждый вдох наполнял тело энергией ци, каждый выдох уносил суетные мысли. Гора была ее домом, ее учителем, ее единственным другом, кроме бабушки. Пей-Лин только что завершила последний элемент формы, застыв в поклоне первым лучам солнца, пробившимся сквозь редеющий туман, когда мир содрогнулся.

Конг Ван, наблюдавшая за ней со скального уступа у их скромной хижины, сложенной из камня и дерева, резко выпрямилась. Лицо старухи, изрезанное морщинами, как кора старого дерева, напряглось, а ясные, острые глаза устремились вдаль, поверх верхушек сосен. Только что она хотела похвалить внучку, сказать, что ее ци течет ровно, как горный ручей весной, напомнить об истинной силе покоя… но слова застряли в горле.

– Бабушка? – Пей-Лин удивленно обернулась. Она тоже это почувствовала – странную дрожь под ногами, искажение воздуха, словно кто-то дернул за невидимые струны мира.

Небо, еще мгновение назад обещавшее ясный день, стремительно темнело. Ветер завыл тоскливо, не по-горному, срывая с сосен иглы и клочья тумана. Далеко, над соседним хребтом, там, где только что закончилась невидимая глазу битва из Пролога, сверкнула молния неестественного, багрового цвета, и почти сразу же за ней – ослепительно-золотая вспышка, оставившая на сетчатке пляшущие пятна. Громыхнул раскат грома, но он был сухим, рваным, больше похожим на рев раненого зверя, чем на обычную грозу. От этого звука задрожала сама скала под ногами.

– Странная гроза, – прошептала Пей-Лин, с тревогой глядя на небо. – Я не чувствую дождя… только… гнев? И боль?

Конг Ван напряглась еще сильнее, ее взгляд стал жестким, почти ледяным. Она подняла руку, словно прислушиваясь к чему-то недоступному слуху Пей-Лин, к затихающим отголоскам той яростной схватки в высших сферах.

– Это не гроза, дитя. Это битва энергий. Слишком сильных для мира смертных. И… она оставила след.

В этот самый момент с потемневших небес, пробив плотную завесу тумана, словно подбитая птица или падшая звезда, рухнуло что-то темное. Оно пронеслось мимо них с оглушительным свистом рвущегося воздуха и с ужасающей силой врезалось в склон горы ниже по тропе, там, где начинался небольшой каменный осыпь. Фонтан из камней, земли и снега, еще не растаявшего в тенистых расщелинах, взметнулся вверх.

На мгновение воцарилась оглушительная, неестественная тишина, нарушаемая лишь шелестом падающих камней и эхом удара, заблудившимся между пиками. Пей-Лин и Конг Ван переглянулись. В глазах бабушки, всегда таких спокойных и мудрых, плескался страх, какого Пей-Лин никогда прежде не видела. Страх и… узнавание?

– Не ходи туда, Пей-Лин! – голос Конг Ван был резок, как никогда. В нем звучал не просто запрет, а приказ, подкрепленный всей силой ее воли. – Это опасно. То, что упало с небес, не для мира смертных.

Но Пей-Лин почти не слышала ее. Зов был слишком силен. Инстинкт целителя, отточенный годами ухода за ранеными птицами и заблудившимися горными козами, кричал о том, что там, внизу, кто-то страдает. Любопытство, всегда тлевшее под пеплом послушания, вспыхнуло ярким пламенем. Впервые в жизни желание помочь, узнать, увидеть оказалось сильнее бабушкиных запретов и усвоенных с детства правил уединения.

– Но, бабушка, там кто-то… ему может быть нужна помощь! – выдохнула она, уже делая первый шаг к краю тропы.

– Пей-Лин! – повторила Конг Ван, но во взгляде внучки была такая решимость, смешанная с чистым состраданием, что старуха поняла – ее не остановить.

Пей-Лин уже бежала вниз по склону, ее легкие шаги теперь были не танцем, а стремительным порывом. Камни осыпались из-под ее ног, холодный ветер бил в лицо, но она не замечала. Что-то или кто-то упал на их гору. Нарушил их покой. И, судя по силе удара и отголоскам боли в воздухе, этому кому-то отчаянно нужна была помощь.

Она еще не знала, что бежит навстречу своей судьбе. Навстречу существу из легенд, навстречу любви, опасности и тайнам, которые навсегда изменят ее тихую, уединенную жизнь под сенью Нефритового Пика. Падшая звезда уже коснулась их земли, и пути назад не было.

Глава 2: Нежданный Гость

Склон горы в месте падения был изуродован. Вековые камни раскололись, молодые сосенки были сломаны или вырваны с корнем, а земля взрыта, словно гигантский коготь прошелся по ней. В центре этого небольшого кратера, среди обломков и дымящейся пыли, лежала фигура.

Пей-Лин замерла на краю разрушенной зоны, ее сердце бешено колотилось – от быстрого бега и от увиденного. Страх смешивался с благоговением. Человек – а это был именно человек, мужчина – лежал лицом вниз. Его темные, как вороново крыло, волосы рассыпались по земле, скрывая лицо. Но даже так было видно, что он высок и статен. Одежды его были странными – из ткани, переливающейся слабым серебристым светом даже в тусклом освещении пасмурного утра, но сейчас они были порваны и испачканы кровью и землей. Одна рука была неестественно вывернута, другая сжимала рукоять меча, который лежал рядом – или того, что от него осталось. Клинок был сломан у основания, а уцелевшая часть тускло мерцала, словно угасающая звезда.

Но сильнее всего Пей-Лин поразила аура, исходившая от незнакомца. Слабая, рваная, но все еще ощутимо могущественная. Она была похожа на далекий гром или на жаркое солнце, скрытое плотными тучами – чувствовалась скрытая сила, величие, что-то совершенно неземное. И эта аура была пронизана болью.

Отбросив последние колебания, Пей-Лин осторожно подошла ближе, стараясь не наступить на острые камни. Она опустилась на колени рядом с раненым.

– Эй… вы меня слышите? – тихо позвала она, но ответа не последовало.

Она осторожно коснулась его плеча. Тело было горячим, почти обжигающим, несмотря на холодный горный воздух. С трудом, собрав все свои силы, Пей-Лин смогла немного повернуть его, чтобы осмотреть раны. Она ахнула. Грудь незнакомца была рассечена глубокой раной, края которой выглядели странно – неровными, словно обожженными изнутри, и от них исходил едва заметный темный дымок с неприятным запахом. Кровь – ярко-алая, почти светящаяся – обильно пропитала одежду и землю под ним. Были и другие раны – порезы, ушибы, но эта, на груди, была самой страшной. Она пульсировала темной энергией, которая активно сопротивлялась естественному исцелению. Это была не просто рана от меча или когтей. Это было нечто иное, злое.

– Беда… Какая страшная рана… – прошептала Пей-Лин, ее инстинкты целителя взяли верх над страхом. Она тут же расстегнула свою сумку с травами, которую всегда носила с собой. Нужен порошок «Тысячелистника Луны» для остановки крови и мазь «Горного Бальзама» для очищения… но хватит ли этого?

В этот момент позади раздался шум шагов и тяжелое дыхание. Пей-Лин обернулась – бабушка Конг Ван догнала ее. Старуха остановилась как вкопанная, глядя на раненого. Ее лицо стало пепельно-серым, а в глазах отразился ужас, смешанный с… узнаванием.

– Небожитель… – выдохнула она так тихо, что Пей-Лин едва расслышала. – Так вот кто нарушил покой нашей горы… Беда пришла, дитя. Великая беда.

– Бабушка, он… он умрет, если мы не поможем! – Пей-Лин посмотрела на Конг Ван умоляюще. – Смотри, какая рана! Я никогда такого не видела. От нее исходит тьма…

Конг Ван подошла ближе, ее взгляд остро изучал рану, одежду, сломанный меч. Она коснулась лба незнакомца тыльной стороной ладони, затем прикрыла глаза, сосредоточившись. Пей-Лин почувствовала, как вокруг них разлилась теплая, успокаивающая энергия ци – бабушка проверяла состояние раненого на более глубоком уровне.

– Его дух слаб, но не сломлен, – наконец произнесла Конг Ван, открывая глаза. В них больше не было страха, только суровая решимость. – Темная ци пожирает его изнутри, но свет Небес еще теплится. Ты права, дитя. Оставить его здесь – значит обречь на смерть. А долг целителя превыше страха. Помоги мне.

Работая быстро и слаженно, они сделали то, что могли на месте. Пей-Лин присыпала рану кровоостанавливающим порошком, который зашипел при соприкосновении с темной энергией, и наложила временную повязку из листьев подорожника и чистой ткани. Конг Ван тем временем собрала осколки меча – они слабо светились в ее руках – и бережно завернула их в кусок шелка.

– Нужно нести его в хижину, – сказала Конг Ван. – Там у нас есть все необходимое. Но он тяжел…

Незнакомец был высоким и крепко сложенным. Даже вдвоем им было бы трудно поднять его и нести по крутой тропе. Но Конг Ван положила одну руку ему под плечи, другую под колени. Она сделала глубокий вдох, и Пей-Лин увидела, как вокруг фигуры бабушки возникло едва заметное золотистое свечение. Когда она подняла раненого, он показался почти невесомым.

– Идем, Пей-Лин. Быстро. И не оглядывайся. След уже оставлен, и те, кто его ищет, могут прийти.

Пей-Лин подобрала свою сумку и поспешила за бабушкой, которая уверенно и на удивление легко несла свою ношу вверх по склону. Тревога боролась в ее душе с любопытством и состраданием. Кто он, этот Небожитель? Из каких Небес он упал? И кто его так жестоко ранил? Мир за пределами их горы, мир легенд и битв, ворвался в их жизнь так внезапно и страшно.

Добравшись до хижины, они осторожно уложили незнакомца на единственную свободную лежанку у очага. Здесь, в тусклом свете, проникавшем через маленькое окошко, Пей-Лин смогла лучше разглядеть его лицо. Оно было бледным и осунувшимся от боли и потери крови, но черты его были поразительно красивы – высокий лоб, прямой нос, четко очерченные губы, густые ресницы, бросавшие тень на скулы. Даже без сознания, он выглядел благородным и гордым.

– Разжигай огонь, Пей-Лин, – приказала Конг Ван. – Нужна горячая вода. И достань корень Жизненной Силы, настойку Серебряного Лотоса и мазь Глубинного Очищения. Обычные травы тут бессильны.

Пока Пей-Лин хлопотала у очага и разбирала запасы редких ингредиентов, Конг Ван осторожно сняла с Небожителя остатки его сияющих, но изорванных одежд, чтобы лучше обработать рану. Под одеждой обнаружились и другие раны, а также странные символы, вытатуированные или выжженные на коже – возможно, защитные знаки или знаки его статуса.

– Тяжелый случай, – пробормотала Конг Ван, хмурясь над главной раной. – Яд темной лисы… Коварная тварь. Чтобы исцелить его, потребуются все наши знания и силы. И время… которого у нас может не быть.

С этими словами она вышла из хижины. Пей-Лин знала – бабушка пошла укреплять защитные барьеры вокруг их жилища, используя древние знания и силу самой горы.

А Пей-Лин осталась одна с таинственным гостем с небес. Она смочила ткань в теплой воде и осторожно обтерла его лицо от грязи и крови. Ее пальцы слегка дрожали. Она никогда не была так близко к незнакомому мужчине, тем более такому… не от мира сего. Его присутствие наполняло маленькую хижину ощущением чего-то огромного, непостижимого и опасного. Но глядя на его безмятежное, несмотря на страдания, лицо, она чувствовала не только страх, но и глубокое сострадание, и еще что-то новое, незнакомое – трепетное волнение, похожее на предчувствие судьбы. Она спасет его. Она должна. Независимо от того, какую беду он принес на их тихий Нефритовый Пик.

Глава 3: Дыхание Небес и Шепот Тьмы

Ночь опустилась на Нефритовый Пик, плотная и беззвездная. В хижине горел лишь тусклый огонек в очаге да масляная лампа на низком столике, отбрасывая пляшущие тени на каменные стены. Воздух был густо напоен ароматами трав – терпким запахом корня Жизненной Силы, что кипел в котелке над огнем, и тонким, почти призрачным благоуханием Серебряного Лотоса, лепестки которого Пей-Лин осторожно растирала в ступке.

Она работала без устали уже много часов. Уход за Небожителем требовал всего ее умения и концентрации. Рана на его груди была упрямой, живой тьмой, которая активно сопротивлялась ее целительным мазям и припаркам. Обычные средства лишь слегка сдерживали ее распространение, но не могли изгнать яд темной лисы, о котором говорила бабушка. Пей-Лин пришлось прибегнуть к самым редким и сильным компонентам из их запасов, тем, что Конг Ван берегла для крайних случаев.

Она смешала растертые лепестки лотоса с мазью Глубинного Очищения, добавив каплю собственной крови, как учила бабушка для усиления связи с энергией жизни. Получившуюся пасту она осторожно нанесла на края раны. Тьма внутри зашипела, отступая на мгновение, но не исчезая полностью. Это была изнурительная битва на грани видимого мира.

Пей-Лин чувствовала потоки энергии внутри незнакомца – его собственная ци, яркая и могучая, как полуденное солнце, боролась с вторгшейся тьмой, но была ослаблена ранением и падением. Инстинктивно, она положила ладони ему на грудь, по обе стороны от раны, и сосредоточилась, направляя свою собственную, чистую ци – энергию горы, энергию «Мягкого Облака» – на помощь его ослабленному духу. Это было рискованно; чужая энергия могла отторгнуть ее помощь, или темная сила могла попытаться проникнуть и в нее. Но она не могла просто стоять и смотреть, как он угасает.

Под ее ладонями она ощутила легкую дрожь. Его дыхание, до этого поверхностное и прерывистое, стало чуть глубже. Бледность на его щеках слегка отступила, словно ее энергия дала ему крошечную передышку.