ЛЮДЬМАК

Город нелюдей всегда оживал ночью, но для Яра это время суток означало гораздо больше, чем просто жизнь. Он любил ночь, а она любила его и поэтому сделала тем, кем он являлся.

Яр не всегда принадлежал стороне тьмы. Много зим назад он родился человеком. Еще юным пацаном ему посчастливилось встретить в лесу представителя иного мира – волколака. И, когда сущность Яра изменилась, слабые духом люди не смогли принять прежнего соплеменника с той же теплотой, что и раньше. Мать и отчим отказались от парня и вместе с односельчанами собирались спалить до костей на огромном кострище.

Яра спасло чудо. Пока он ждал своей незавидной участи в подвальной клетке, к нему пробрался домовой Чистомил. Он пришел из отчима дома, потому что мальчишка всегда смахивал для него со стола крошки на пол, а порой и оставлял молоко с печеньем в укромном местечке. Чистомил освободил Яра, помог сбежать и показал другую жизнь. Вместе они поселились здесь, в мрачном городе Сорняков. С тех пор домовой воспитывал мальчонку, как родного сына.

Но и в пристанище нечисти из-за ненависти к людям, выработанной веками, к Яру сначала относились предвзято: косились, обзывались и даже могли не продать его любимые яйца или мясо. И все же, парню позволили остаться. А когда он повзрослел и выбрал достойное в мире нелюдей поприще людьмака, даже стали уважать.

Во времена открытой войны между тьмой и светом, профессия людьмака считалась особенно востребованной. Не каждый в городе Сорняков мог похвастаться внешностью, мало отличимой от людской. Иначе и близко не приблизишься к их поселениям – то богатырь случайный зарубит, то на наемника из гильдии наткнешься, ожоги оставит, а то и заклинатель придет на помощь со своим чародейским даром.

Яр же большую часть времени проводил в облике человека, да и менял его по собственному желанию. За исключением, конечно, тех дней, когда на небе господствовала полная луна. Тогда он не мог противостоять инстинктам и превращался в волколака вынужденно, туго соображал и почти не контролировал свои действия. Но здесь, в городе нечисти Яр никому навредить не мог. Только человеческая плоть пахла для него вкусно и ярко. От местного же населения так воротило нос, что хотелось убежать глубже в лес и не возвращаться. Что обычно мужчина и практиковал, добираясь затем до дома голым, в крови и по двое суток.

Яр чихнул. Погода сегодня выдалась удивительно приятная: серая, угрюмая, низкие тяжелые облака. О, и, конечно, мерзкие мелкие капли, то и дело, срывающиеся с небес! Они сыпались на шляпу и стекали по ее полям, частенько приземляясь на забрызганную грязью одежду. К гардеробу людьмак относился просто – что купил, то носил, пока не сотрется до дыр или, что более правдоподобно в его случае, – не продырявит кто-то из врагов. Так что сегодня наряд ничем не отличался от вчерашнего: кафтан, под ним рубаха, порты, и тяжелые сапоги до колен. И, конечно, секира, пятая по счету за этот год. Без нее никуда, обязательно с длинным древком, чтоб в непроходимых местах могла служить опорой.

Яр добрался до конечной точки своего пути, таверны «Лисья нора» и на секунду остановился, чтоб окинуть взглядом любимый город. Внешне он мало чем отличался от человеческого: двух-трехэтажные деревянные дома, узкие улочки, ездят повозки с продовольствием и вином, лотки с баранками, пряниками и сахарными петухами. И все же, едва присмотревшись к мелочам, тут же становилось ясно, что здесь живут далеко не люди: на окнах развешены поганки, зеленушки и мухоморы, дымок из печной трубы отдает сладковатым запахом ядовитых трав, а рожи вокруг сплошь из кошмаров – то с рожками на лбу, то с зеленой кожей, то пятаком вместо носа.

Мужчина с досадой вздохнул. Безумно хотелось стоять так до утра и наблюдать, как в городе Сорняков кипит жизнь. Но работа вынуждала заглянуть на огонек в «Лисью нору». Внутри ждал клиент.

***

Яр переступил порог «Лисьей норы»: канделябры со свечами создавали таинственную атмосферу, из дальнего угла лилась плавная, тягучая, берущая за душу мелодия гусляра, по всему периметру стояли деревянные столы и лавки, а на стенах висела утварь и цветы в кадках. Но все самое интересное располагалось за спиной хозяина – бочки с вином, олом ¹и вишняком².

Сам владелец скучал за центральным прилавком: весьма плотного телосложения и явно стоя на табуретке из-за своего карликового роста. Впрочем, как и все домовые, которых знал Яр. Опершись мохнатой щекой на руку, хозяин смотрел на муху, что нагло летала перед его носом, и ничего не предпринимал.

Запахло едой и выпивкой. Тонкий нюх волколака уловил целый букет ароматов, но принадлежавший чему-то одному: едва ощутимые нотки кабачка, легкий, освежающий запах дыни и пряные отголоски муската. Он без труда узнал королеву сегодняшнего застолья и брезгливо поморщился.

– Чертова осень, теперь пока весь запас тыквы не изведут, будем жрать ее во всех вариациях, – пробубнил себе под нос Яр, вспоминая, что там, в прошлом году, готовили сносного из оранжевого овоща: – тыквальник³, тыковник⁴, пшенная каша в тыкве, вареники с тыквой, и даже компот, сваренный из тыквы с яблоками и корицей. Фу-у-у.

Волколак моментально распознал, кто его ждет. Гость выбрал самое неудачное место для столь промозглого, дождливого и серого дня – возле ярко пылающего камина. Вырывающиеся из него красное пламя привлекало взгляды посетителей, словно бабочек.

Яр снова вздохнул, на сей раз обреченно и вяло. Он не любил быть в центре внимания, но еще больше не любил глупых, недалеких, скандальных, слишком активных, амебных, спонтанных, безответственных и так далее личностей. Да чего уж там, людьмак никого не любил кроме себя и приемного отца. Поэтому первое, что он делал, приходя на встречу с клиентом, – давал себе время хорошенечко его рассмотреть.

Яр медленно стянул шляпу, выпуская на волю кудрявые, черные, богатые волосы и, пока снимал с широких плеч тулуп, не сводил голубых, внимательных глаз с болотника. Ничего примечательного, стандартный набор: здоровый, грузный, хмурый взгляд маленьких глас-бусин. Волколак считал себя высоким, но этот представитель своего рода его сильно переплюнул. Косматый, длинные нечёсаные волосы, руки длиннее обычного и хвост, нервно подергивающийся рядом на лавке.

Надоело рассматривать, подошел, сел. В представлении Яр не нуждался, клиент сам на него вышел.

– Богучар, – протянул руку болотник.

– Ну, пожал, дальше что? Выпить предложишь? – сетовал про себя людьмак. Все разговоры с заказчиками начинались одинаково скучно: они мялись, подбирали слова, из-за стыда пытались скрыть важное. Уже хотелось жести, грязного белья. Так что Яр опередил собеседника, и открыл рот, чтобы настойчиво потребовать: – Выкладывай!

Но тут к столу подошел хозяин и испортил всю малину первого впечатления, что собирался произвести своим дерзким поведением волколак.

– И чего мой дорогой постоянный гость желает? – заискивающе спросил карлик у Яра.

– Яду, – грубо буркнул тот, недовольно скривившись.

– Да не извольте беспокоиться! – засуетился домовой, приняв желание посетителя за чистую монету. Мало что ли сюда заглядывает существ со странными предпочтениями.

– Болван, – закатив глаза, тихо прохрипел волколак. – Шуток не понимаешь? – добавил он громче и раздраженно отмахнулся: – Давай на свой вкус, что-нибудь сезонное, из моей горячо любимой тыквы. Готов есть ее круглый год.

Яр съязвил так умело, что хозяин вновь не распознал издевательства – широко заулыбался и заспешил за гостинцем любимому клиенту. Едва пятки домового засверкали, болотник оживился и заговорил первым:

– Моя жена пропала. Боюсь, как бы люди ее не убили.

Единственная мысль, что возникла у Яра в ответ:

– У тебя еще и жена есть?! Надеюсь, она не жаба, – но вслух он, конечно, коротко произнес уже давно заготовленное: – Выкладывай.

***

Стол хозяин накрыл богатый: губница⁵, чиненная тыква⁶, расстегай с капустой и брюквой, краюха темного хлеба, две добротные кружки с олом, а на десерт – тыквенный кекс с курагой. Как только он перестал суетиться и кружить возле гостей, Яр недоверчиво нахмурил лоб:

– С чего решил, что жену твою убить могут? Да еще и люди. Они не дураки, чтоб соваться к вам на болота. Смертные ведь даже ни нечисти бояться, а что трясина жизнь отберет.

– А я и не «решил», а сделал выводы из увиденного, – уверенно заявил Богучар, в большей степени налегая на выпивку, а не на еду. – Еще с вечера предчувствовал надвигающуюся беду. А утром, едва проснулся, опасения подтвердились. Этой ночью я спал в сарае, а когда вернулся в дом… Увидел такое, от чего кровь в жилах стыла.

Здоровяк так сильно выпучил маленькие глазки, что до боли стал напоминать жука-плавунца.

– И чего этот межеумок⁷ ждет? – многострадально возмутился у себя в мыслях людьмак. – Когда начну выпытывать подробности?! – он отложил ложку, благо губница в тарелке закончилась. Перед вторым блюдом не помешала бы пауза, чтоб сильно не добреть. – И что же ты увидел? – равнодушно спросил Яр. Он столько всего повидал, что удивить его было сложно.

Болотник охотно потер руки, подался вперед, облизнулся и зашептал, будто сообщал страшную тайну:

– Входная дверь нараспашку, жены моей, Милавы, нигде нет, а внутри, на нашем семейном ложе, два трупа человеческих лежат. Один с глазами выпученными, синюшный. А второй – с кишками наружу и рядом мой топор хозяйственный весь в крови. Мыши вокруг суетятся, вкусно завтракают.

– С чего счастливому семьянину в сарае-то спать?

– Так Милавушка отправила, сказала гостей надо уважить.

– Это тех двух мертвяков? Так вы их знали?

– Почему двух? Трех. Они к нам на ночлег напросились.

– А третий кто?

– Брат их.

– А он где? С раскроенным черепом под столом в горнице валяется?

– Да нет же. Его я в доме не застал, убег видать от Милавы.

– Так их жена что ли убила? Етит твою ети! Коломес⁸ недоделанный, рассказывай толком, как все было, – рассердился Яр и стукнул кулаком по столу.

Овощная крышка слетела с чиненный тыквы. Потянуло ароматным мясом и специями. Пока напуганный болотник собирался с мыслями, волколак немного успокоился и зачерпнул большой ложкой только мясо, спихивая обратно в тыкву овощи.

– Пусть вон бородатый их ест, – подумал он, ехидно ухмыляясь.

Богучар же решил, что собеседник больше не злится и, почесывая длинную лохматую бороду, начал, наконец, изъясняться внятно.

– Забрели вчера вечером в наши болота трое мужиков: два здоровых амбала с мечами наперевес, точно богатыри, и один поменьше, да помоложе, видимо младший. Все трое братьями родными оказались, пришли из небольшой деревни Кочетки, что на той стороне реки. Темнело уже, стали тарабанить, ломиться в дом, просили приютить на ночь. А то, говорят, негоже на болоте спать, болотника гневить. Хе-хе-хе, – по-детски озорно посмеялся внушительных размеров косматый здоровяк, сам что богатырь. С виду-то мы на людей похожи…