Отзывы на книгу «Ботинки, полные горячей водкой (сборник)»

Хоть у меня уже и стоит пару лет на полке роман "Обитель", но я до сих пор до него так и не добрался, поэтому это мое первое знакомство с творчеством Захара Прилепина. Ну и как по мне эта книга отлично подходит для первого знакомства с автором.

Это сборник из двенадцати новелл, в которых как я понял автор рассказывает реальные истории из своей жизни. А за реальными историями наблюдать всегда интереснее.

Это такие брутальные и мужские истории, которые рассказывают про обычную пацанскую жизнь. Есть в сборнике и серьезные истории о войне, есть истории о простых пацанских похождениях и приключениях, есть и истории которые заставят читателя смеяться. Не все истории мне конечно понравились, но таких не много.

Я люблю такую литературу, поэтому книга мне понравилась, точно буду читать другие книги автора. Лично для себя из сборника выделил три новеллы, которые мне понравились больше всего: "Пацанский рассказ", "Собачатина" и "Смертная деревня".

"Пацаны, пацаны, вы пацанчики,
И не спится участковому в кичманчике,
Где понты там и менты, а менты всегда хитры
Закрутили, суки, руки вертухайчики."
Александр Дюмин

Первое знакомство с писателем Захаром Прилепиным, ранее знакомым только по авторской программе «Уроки русского» на НТВ, получилось на редкость удачным. Сборник рассказов с мужицким настроением точно не подойдёт рафинированным барышням, не переносящим запаха спиртного и крепкое словцо. Герои Прилепина пьют, пьют много и вдохновенно. Рассказы разные по темам и настроению объединяет алкоголь и российская действительность.

Герои рассказов реальные пацаны, вырастающие в настоящих мужиков. Несмотря на присутствующую здесь неуемную выпивку, похоть и некоторую тюремную романтику, рассказы Прилепина гораздо больше чем обычные быдлобайки. Ведь это снова о нём. О счастье. Которое повсюду — разное и такое простое. Дурацкое, легкое и шальное. Пьяное, сумасшедшее и молодое. Финальный аккорд сборника — серьезный. Настоящий мужской разговор о женщинах, лишний раз доказывающий, что пацаны выросли.

Прилепин — потрясающий рассказчик. Без дураков. Его рассказы цепляют и тащат. Освободиться невозможно, пока не перевернешь последнюю страницу. Это даже не чтение, это разговор за рюмочкой... чая.

Случайная цитата:

Обремененные женщиной пить не умеют: они не пьют, а мучают женщину. Это очень разные занятия.

На улице была весна, был май, было прозрачно.

Начинать знакомство с Захаром Прилепиным со сборника рассказов, кажется мне, самое грамотное решение. Сразу как-то видно панорамой, что волнует автора, о чем он хочет поговорить с читателем и какой стиль при этом выдерживает. "Пацанские рассказы" - отличная подборка именно в таком ключе.
Часть этих истории - действительно пацанские байки. Наверное такие могла бы тягать и я, если бы уродилась парнем, гуляла со шпаной во дворе, пила водку и имела нюх на приключения. Другие рассказы - скорее нуар, в них нет ни капли смешного, скорее горечь, чем-то они неуловимо напоминают о фильме "Блокпост" Александра Рогожкина, такая же сквозит размеренность рассказа, запах осенней прогорклой осоки, высохшей на обочине, пока вокруг война, а ты пытаешься в этой войне отыскать хоть что-то кроме. Нашлось в сборнике место и рассуждениям о любви, об отношениях - выверенные, в чем-то довольно романтичные, но непременно с мужской точки зрения. Не то чтобы познавательно, но интерес представляют.

Захар Прилепин этим сборником словно говорит: "Вот он я, я такой, а принимаете вы меня таким или нет, это уже ваше дело. А я такой. И жизнь - вот такая". А жизнь разная - где-то боль, где-то огонек надежды, белое должно жить по соседству с черным, трясина - с сухой уверенной дорогой под ногами, которая выведет к цели, не даст заплутать.

Крепко, крепко. Ремарчонок такой.
Мужское, сильное, спокойное – хоть и растерянное. Хоть и самоуверенное, хоть и молодое, хоть и скалящееся. Но не инфантильное, не обозревающее растерянно игрушки и не ищущее смысл жизни в Гоа.
Взрослое.
Совсем другое.
Хорошо прикоснуться, рядом постоять. Как-то по-земному успокаивает. Янский ян.
Но жить с таким тяжело, конечно. Постоянная стылая тревога. Ему самому-то – нет покоя. Дела зовут.

В книжке всё сплошь «я-рассказы», от первого лица. Не узнать, конечно, насколько что придумано, а что – документалистика и честная фиксация, но впечатление производит такое: окно в молодую мужскую жизнь. Пацанские рассказы, как написано в аннотации, так и есть.

«...юбочки – в полторы октавы, если мерить пальцами на пианино».

«Всякое быдло склонно как можно скорее наверстать разницу между собой и объектом восхищения, будь то сладкая женщина или сердечно почитаемый человек».

А самые яркие, самые пронзительные – последние два.
«Бабушка. Осы. Арбуз» и «Дочка».
Вот это из «Дочки».

«Сначала, в трудные дни, я предлагал своей любимой делить каждую вину пополам. Она пожимала плечами. Поэтому я делил, а она так жила.
Потом придумал другое.
Сейчас наберу воздуха и скажу.
Чтобы мужчина остался мужчиной и не превратился в постыдного мужика, он должен прощать женщине все.
Чтобы женщина осталась женщиной и не превратилась в печальную бабу, она не вправе простить хоть что-нибудь, любую вину.
Все, воздух кончился.
Он – все, говорю, а она – ничего. Как же выжить теперь, если сам придумал про это».

Еще один прошел девяностые.

Это хорошо, но сборник получился тусклый. Как ни странно, (я путаю мяту с гвоздикой, так что мои сравнения могут показаться странными) эта книга мне напомнила все подряд сборники Веллера. Доброжелательные критики упирают на богатый жизненный опыт автора. Что, давно уже пора признать, ничего не гарантирует. От того, что человек прошел войну, Эверест, литературный факультет или 5 лет изучал жизнь сурикатов, он не становится хорошим или плохим писателем.

Беспомощные, затянутые рассказы. Если концовка есть, то она банальная. Герои такие настоящие мужчины: прощают женщин, много пьют, воюют. “- Будешь? - произнес я одно из самых важных слов, определяющих судьбы русской цивилизации”. Тут много слюнявой пьяной доброты и красоты: “- Какой красивый июль, облачный и медленный, уплывает из-под… глаз… Июль надо переименовать в Месяц Белых лебедей. А ноябрь - в Месяц Черных журавлей”.

От стиля передергивает: “Выйдя с Хамасом на майскую улицу, мы купили себе мороженого, и ели его, похохатывая влажными белыми ртами”. “Эта сестра моя носила редкое для черноземных краев имя Лиля, строгое лицо и длинное узкое платье, которое она, не стесняясь меня, с трудом натягивала на высокие бедра, стоя перед зеркалом”. Это не огрех, он так специально пишет.

Аннотаторы что-то зациклились на бедности и протесте героев, на крови, делают из Прилепина такого певца пролетариата. Ну, когда - пролетариата, а когда и творческой интеллигенции: “Мы писали печальные книжки и, втроем, были самыми талантливыми в России”. На том же повернулись и недоброжелательные критики. Он, мол, быдло славит! Нынче же модно быть богатым и вечно повторять: “я не вор, я не вор, я не вор, я честный”. Но я как раз только рада выбору персонажей. Все-таки с настоящими пацанами происходит больше событий, чем с любимыми минаевскими менеджерами, и это скрашивает чтение. Автор точняк писатель, просто хреновый.