АФАЛИНА

Под синим небом  искрится, шипит, играет море волн. Мелкая галька и горячие валуны изнывают. Им не хватает криков восторга. Но машина почему-то надумала вскипеть, поэтому падение в детство с горы прожитых лет начинается с маленькой задержки.

Ну и ладно, это просто ерунда, которая не мешает  радоваться встрече и болтать  без умолку, пока приехавший монтёр копается во внутренностях  старого «Форда».

– Веселое приключение часто начинается с какой-нибудь неприятности, – сказал Ломброзо.

– Хотелось бы согласиться, – говорю я. – Но каждое правило имеет исключения.

– Фу! Пессимист!

Ломброзо, направил взгляд в сторону кофейного автомата.

– Возьму капуччино. Ты не хочешь?

Я отказался и шагнул посмотреть как идёт ремонт. Монтер уже заливал в расширительный бачок охлаждающую жидкость, что могло означать только одно: вот-вот мы рассядемся и поедем.

Я подошёл к девчонкам. Случившаяся поломка, казалось, их ничуть не расстроила.  Они стояли в пестрых летних нарядах, оживлённо вспоминая прошлую встречу. У Бабушки тогда был юбилей, и мы решили устроить ей небольшой праздник в уютном кафе на берегу  реки.

Она сидела напротив. Я рассказывал как жизнь заставила учить формулы и писать программы. Бабушка улыбалась, качала головой, как будто совершенно забыла о моей непонятливости и не интересу к математике. Несмотря на свои девяносто она обладала удивительно живыми и светлыми глазами голубого цвета, росчерки морщинок по краям век и на щеках, оставленные природным визажистом, лица не старили, но переводили его в разряд лиц интересных и словно бы существующих вне времени.

– Почему Нина Николаевна отказалась? Разбились бы на две группы или наняли минивэн, как в прошлый раз.

За улыбкой Лены скрывался секрет, что само по себе можно считать ответом.

– Сказала, доберется без нас. Кажется, решила сделать сюрприз.

– Намекала о ком- то забытом, – добавила Марина.

Я задумался и потёр затылок.

– Вечные загадки! Соображай теперь, что это значит! Одно слово – математичка. Скорее всего придумала новую формулу, потому что интегрировать нужно еще одного человека. Забытого.

Ирина насупилась. Её профессорский ум до сих пор не мог смириться с тем,