А ведь я читала эти книги! И на полках стояли фиолетовые томики Центрполиграва, черные обложки Равлика, канувшие в Лету во время очередного ремонта. Я помню восторг от того, что книга не ограничивается одним единственным томом, эйфорию от того, что на страницах оживают наши боги и герои, помню невероятные приключения сначала бессмертной троицы, а потом неразлучной пары. И вот, спустя много лет, закрыв подвернувшийся под руки томик, могу с определенность констатировать: Ну и дерьмо вы, Рия Александровна, читали в юные годы!
Может быть стоит ответственность за это возложить на не сформировавшийся детский вкус, может быть объяснить, что в 93 году на книжном развале появлялось не так много новинок, раз в неделю мы с подругой на двоих покупали лишь пять-семь книг - и это были чуть ли не все новинки в жанре, а читать хотелось ужасно.
Что я помню о книге? Захватывающие приключения, обаятельные герои, долг перед культурой и железный топор цивилизации. Еще довольно сомнительные рассуждения о месте женщины, но в десять лет на это почти не обращаешь внимания; привычно, почти все герои приключенческих романов - от Эмара до Крапивина (исключая девочку, с которой ничего не случится) - были мальчишками. Ну разве что на роль вождя претендовать в играх сложнее. Еще помню забавные шутки, некоторые из которых даже тогда опознавались как давнишние анекдоты.
Что я вижу? Повторяющиеся пассажи, слово в слово через строчку описывающие, например, героев или пейзажи, через страницу - сражение, через главу - перемещение из пункта А в пункт Б. Собственно главы почти не отличаются: герои идут, Олег рассуждает о прошлом и судьбах народа, Томас поминает всуе Богородицы, внезапно откуда-то появляются враги, бьют героев почти до смерти, отнимают ценный груз, герои в последний момент приходят в себя, возвращают свое добро, жрут и идут к следующей главе. Количество кубиков пресса, восторгов по поводу широких плеч и падающих внутренностей варьируется. В этом жанре довольно часто кажется, что авторы пользуются исключительно любовно подобранным набором штампов, но товарищ Никитин явно шагнул дальше: он не считает нужным даже особо менять лексику и порядок слов, просто чуть чуть перетасовывает предложения. Юмор? Судя по всему я была непритязательным подростком. Зато обкатанная автором забавная фразу опять же будет раз за разом повторятся на страницах романа.
Надо было действительно обладать очень хорошим воображением, чтобы с удовольствием прочитать больше десяти романов да еще и найти в них некую сакральность, а не спотыкаться на чудовищном языке автора. Можно писать плохо и штампами, но настолько плохо - нужно постараться.