Усталость ВСВР проявлялась в оцепенении, охватившем людей. Население угрюмо молчало в транспорте и других людных местах, прикрывало от чужого глаза ладошкой экран смартфона, в досужие разговоры о политике не вступало. А еще – в истерически-надрывном (в духе героев Достоевского) пафосе официальной мысли.