Красный, как символ неистребимой любви между родителями и детьми, крови, которая связывает их, красной ненависти, которая отталкивает их друг от друга, красной злобы, которая не дает простить, красной страсти, которая подтолкнула маму к встрече с папой.
Юнас Кемири как Фредрик Бакман, хотя более жесткий и тяготеет скорее к глубине, чем к широте соотечественника. Упомянув Бакмана, я не имела в виду вторичности или подражательства, просто мы так устроены, что ищем соответствия новому в уже известном. Потому, если Уве, Бритт-Мари и герои "Медвежьего угла" не оставили вас равнодушными, берите эту книгу, вы не прогадаете. Тем более, что нового Бакмана на русском вряд ли удастся прочесть в ближайшем будущем, буквально вчера "Синдбад" сообщил, что долгожданных "Победителей" не будет.
Но хватит о грустном, у меня для вас прекрасная новость, Кемири как минимум не хуже. Итак, "Отцовский договор". Обычная семья, взрослые брат и сестра, у него жена, сын и дочь, у нее неудачный брак распался сразу после рождения ребенка, а год назад двенадцатилетний сын выбрал жизнь с отцом, практически прекратив общение с ней, матерью. Есть еще мама, которая бабушка. но она не сыграет в повествовании сколько-нибудь значительной роли, в свое время оставшись матерью-одиночкой с двумя детьми, она наступила на горло собственной песне, всю себя отдала тому, чтобы поставить их на ноги, теперь живет своей жизнью, увлечена работой, и со взрослыми детьми поддерживает скорее приятельские отношения.
А что же папа, который дедушка, что случилось с ним? Ничего страшного. Он просто оставил семью, как до того, встретив маму, оставил прежнюю, там еще была дочь, она потом сторчалась и теперь уж много лет как умерла. Сначала семью, потом страну. Он не отсюда был, знаете ли, и дети у них так-то полукровки, хотя родились и выросли в Швеции, а по-арабски знают лишь несколько слов. Папа такой мелкий предприниматель, из тех торгашей от бога, которые бедуинам продадут песок, а эскимосам снег. Свою муниципальную квартирку буквально выбил, взяв измором приемную министра социальной помощи - в Швеции есть фонд муниципального жилья, которое нуждающиеся граждане могут получить без первоначального взноса и за очень низкую арендную плату.
А когда, через несколько лет так совпало, что власти всерьез взялись за стихийный черный рынок, где сидящий на пособии папа подвизался со своими финансовыми аферами, и одновременно многоквартирный дом с той самой квартиркой преобразовали в жилищный кооператив, теперь ее стало возможно выкупить в собственность, но стоило это около миллиона крон - вот тогда папа уехал. Не насовсем, раз в полгода он возвращается и некоторое время живет в Стокгольме: занимается здоровьем (кто бы сомневался, что шведская страховая медицина получше), видится с детьми и внуками, а главное - это дает ему возможность не платить налогов в той, другой стране.
И вот, уезжая, папа заключил с сыном "отцовский договор": ты забираешь мою квартиру, оплачиваешь коммуналку, а я получаю ее в свое распоряжение на время пребывания в стране. Еще раз объясню, потому что не сразу поняла сама, а этот нюанс важен. Прежде жилье было как в советское время государственным, куда вы могли прописать ребенка и он имел право жить там, не будучи собственником. А потом чтобы продолжить жить, сделалось необходимым выкупить квартиру. Или это мог сделать любой желающий. Сын взял тогда ипотечный кредит и спустя несколько лет квартира стала его, а когда женился, отдал ее в качестве взноса за ту, где теперь живет с семьей.
Сам он сейчас в отпуске по уходу за ребенком, и это еще один нюанс, который нужно объяснить: В Швеции это 480 дней, которые делятся между обоими родителями. Каждый проводит с ребенком не менее 90 дней, остальные распределяются по усмотрению родителей. В их семье мама, профсоюзный юрист, зарабатывает намного больше и отсидев свои три месяца, она вернулась к работе, которой к тому же по-настоящему увлечена, а муж в это время занимается малышами, переживая весь спектр ощущений, знакомый в большинстве стран лишь женщинам. Помните, это, когда мир сжимается до размера испачканной пеленки? Только он же еще и мужик, генетически не заточенный под тихое счастье Наташи Ростовой в замужестве. Он хочет самоутверждаться где-то еще (и нет, не по чужим койкам).
Папа в очередной раз возвращается и по-прежнему считает. что сын что-то ему должен, живет в его пустующем пока офисе, привычно приводя помещение в вид свинарника, потому что считает, что сын, этот неудачник и скряга, даже приличного офиса не мог снять - тоже мне, налоговый консультант. И все, что я рассказала - это предыстория, чтобы вы лучше понимали. История впереди, а книга по-настоящему классная.