Но то ли в люльке ты дитя,
То ль мать с склонённой головою.
Сложить пытаясь иль отнять,
Напрасно тщишься ты понять,
Что уж давно срослись с тобою
И мать, и сын, и дочь с отцом,
А также в жизнь не сосчитаешь
Всех тех, кто созданы творцом,
Хоть кто-то кажется борцом,
Глумиться извергам мешает.
И жертв немыслимая рать,
Что с ранних лет скулит привычно,
Себя привычно попирать
Привыкли, а потом орать
И обвинять других обычно
Им свойственно. В твоей душе
Ужиться может лёд и пламень.
Пока те двое в неглиже,
Спасатель ждёт на стороже,
Держа за пазухою камень.
Он роль свою блюдёт до дна,
Спасая жертву от тирана.
Его терзает мысль одна,
Оправдывает всё она…
На теле жертвы злая рана!
А значит, должен он помочь!
Не можется ему иначе.
Чтоб воду в ступе не толочь,
Раздумья отгоняя прочь,
Работают все три. Тем паче,
Чтоб жизнь напрасно не прошла,
Стараются, ей-богу, славно.
Поверишь в то, что жизнь пошла?
А правда дом твой обошла?