Репортаж с петлей на шее

Книга Юлиуса Фучика "Репортаж с петлёй на шее" - один из немногих экземпляров буккросинга послесталинского времени... Состояние её, разумеется отнюдь не идеальное, обложка в пятнах и разводах от ржавщины, страницы от времени пожелтели... Она как-будто вернулась из эпохи букинистических магазинов... Но самое главное, что все страницы текста остались нетронутыми... Прочитывая этот репортаж из застенков пражской тюрьмы, возвращаясь в ту страшную эпоху у меня возникало сравнение этого очерка и "Сказать жизни, "Да!" Виктора Франкла... И нужно сказать, что отношение Фучика и известного психолога существенно разнятся... У Франкла повествование сводится до ужасов, постигшей его трагедии, у Фучика - оно светлое, оптимистичное... Несмотря на то, что месяцы, проведённые им в застенках гестапо изобилуют страшными моментами... На мой взгляд, по своему поведению автор этого дневника значительно ближе персонажу книги "Отец Артемий" нежели Франклу... Его книга - это книга истинного христианина, который исполнил главнейшую христианскую заповедь - положить свой живот "за други своя"....

…Я бы всем запретил охать.
Губы сжав – живи!
Плакать нельзя!
Не позволю
в своем присутствии плохо
Отзываться о жизни,
за которую гибли друзья.

Михаил Луконин

Не напрасно Юлиуса Фучика, чешского коммуниста, гестаповцы прозвали «красным дьяволом». Потому что его жизнелюбие, его вера в грядущее возмездие, в конце концов, силы его организма, испытавшего столько (более года) побоев и «прелестей» фашистской тюрьмы, кажутся нечеловеческими. «Разумеется, легче описать, чем пережить это», - единственное, кажется, подобие жалобы на более чем ста страницах. Вторую часть книги составляют воспоминания оставшейся в живых жены Фучика и других его товарищей по несчастью. Хотя, он бы, наверно, остался оскорблен такой моей характеристикой: Юлек и в застенках считал себя человеком счастливой судьбы и завещал живым не жалеть его.

Не жалеть не выходит, как бы он не храбрился. Как не пожалеть узников гестапо, терзаемых часами, возвращающихся с допросов на глаза еще десятков таких же пленников сплошными кровоточащими ранами?.. А уж Фучику, журналисту и писателю с определенными убеждениями, члену чехословацкого ЦК, до ареста скрывавшемуся от немцев, доставалось поболее многих. Но моя жалость не та, которой так не хотел Юлиус; моя жалость – сочувствующая, примеряющая на себя и ужасающаяся от этой примерки. (Надо бы вообще завязать на некоторое время с подобной литературой: одновременно ВОВ и Гражданская – тяжко…)

Поразительно еще и то, что в Панкраце Юлек умудрялся писать. Фрагменты будущей книги выносил из тюрьмы тоже чех – сотрудник гестапо, по мрачноватой иронии обладатель имени Адольф Колинский. Звучное название «Репортаж с петлей на шее» Фучик придумал сам. Почему с петлей, когда ему грозил скорее расстрел? Из-за длительности заключения? Не знаю, ему было видней. От острого взгляда талантливого журналиста не ускользнули ни соседи по камере, ни надзиратели, ни следователи. Важней всего для него было рассказать о людях – выстоявших и сломившихся, милосердных и жестоких. Отсюда множество замечательных характеристик, портретов жертв и палачей, раскрывающих сущность человека перед испытанием.

Это свидетельство страшных преступлений, но и документ мужества, стойкости, верности. Второе даже важней, ведь «смотреть на людей со сломленной совестью еще страшнее, чем на избитых».

Мне думалось: как печально оказаться тем последним солдатом, что получит последнюю пулю в сердце в последнюю секунду войны. Но кто-то должен стать последним. Если бы я знал, что им окажусь я, то мне хотелось бы погибнуть прямо сейчас.

Я не знаю, чем руководствовалась, когда добавляла данную книгу на электронку. Дело в том, что я вовсе не прочь прочитать о любой из войн прежних времён, но не о второй мировой. Причём, это распространяется только на книги, где главными действующими лицами выступают противники гитлеровской Германии. А тут записки от человека, который был схвачен и казнён. Наверное, повелась на название - люблю эти мрачные названия, за которыми может скрываться вообще что угодно. Но это было самым настоящим чудом: ужасающим, страшным и пропитанным надеждой.

Никогда до этого не слышала о данном человеке, но как же искренне и откровенно он пишет о том, что ему пришлось пережить. В каждой строчке ощущается страх, но куда ярче сияет вера. Вера в то, что он сражался за правое дело. Вера в то, что однажды всё закончится и пусть, он не станет свидетелем этого, но зато останутся те другие ради кого он не отказывался от своих убеждений и это то, что удерживало его до самого конца. Я не могу не восхищаться им, хотя и не разделяю его коммунистические взгляды. Впрочем, ими пропитана только первая часть "дневника", дальше автор посвящает историю не столько себе, как тем, с кем он встречался до заключения и тем, кого встретил уже после.

Это не разбор личностей правых и неправых, это наброски мыслей и устремлений. Автор не обвиняет, а пытается донести, как сам видел тех людей, с которыми проживал свои последние месяцы. Меня очень впечатлили моменты, когда его вывозили на улицы Праги и показывали, что после заключения для других ничего не изменилось. Люди также продолжали жить, не вспоминали о нём и радовались любой мелочи. И вместо того, чтобы ощутить злость, он увидел нечто другое. Человек действительно удивителен, ведь он способен наслаждаться малым и это наверное самое невероятное.

Больше слов мне не отыскать, остаётся лишь сказать, что плакала я большую часть текста, а он очень короткий.

мы жили для радости, мы шли в бой за радость и умираем за нее. Поэтому пусть печаль никогда не будет связана с нашими именами.