Глава 1. Скелет в тумане

Двухполосная асфальтированная дорога была пустой в обе стороны на сколько хватало глаз. Она начиналась в неясном мареве справа и кончалась в столь же прозрачной дымке слева. Над нагретым асфальтом клубился пар. Я оглянулся назад: обычная металлическая остановка автобуса, погнутая крыша из профлиста и уродливые скамейки, как всегда, кем-то наполовину лишённые деревянных досок-сидений. И две человеческие фигуры внутри.

На металлических полосках профиля бывших скамеек удобно устроился дедок в бесформенной, мешковатой одежде, которая явно знавала лучшие времена. Дедок смотрел прямо перед собой, но, казалось, ничего не видел вокруг, из его рта одиноко торчал единственный желтоватый клык, что совсем не мешало старичку увлечённо закидывать в рот семечки из надорванного пакета, одну за другой.

В другом конце остановки в какой-то обречённой неподвижности застыла фигура совсем ещё юной девушки с соломенными вьющимися волосами. В голубых джинсах и белом топе, открывающим незагорелый живот, она выглядела нереально чужой для этой остановки, но так же как и старик, стояла молча с отрешённым взглядом, всецело погружённая в себя.

Как я здесь оказался? Ничего не помню и не понимаю! Я точно должен сейчас находиться совсем в другом месте. Не знаю в каком, но только не на этой богом забытой остановке! Где я вообще?!

Я зашёл под крышу остановки, что хоть немного, но спасала от нестерпимого июльского жара, прикрывая дырявым металлом от лучей полуденного солнца. Напротив через дорогу поднималась невысокая насыпь, заросшая пучками травы, на ней – пустые столбы без проводов, с другой стороны за остановкой – поле, заросшее щетинистым бурьяном и отдельными невысокими берёзками. А ведь мне знакомо это место! Точно! Это дорога из Заводского района на Ильинку, в один из быстрорастущих спальных районов города. А эта насыпь – всё что осталось от некогда амбициозного плана проложить трамвайные пути, призванные сократить расстояние между двумя районами и приблизить завод, где работала значительная часть населения моего городка. Но почему дорога так пустынна? Сколько себя помню, по ней всё время сновали туда-сюда различные автомобили: автобусы, легковые, тяжёлые гружёные грузовики, в хлам разбивающие каждую зиму асфальт. Где все они сейчас? Что происходит? Почему так тихо?

Я обернулся к случайным попутчикам в поисках ответа. Старичок так же беспрерывно заглатывал семечки, одну за другой, девушка стояла опустив голову. Стоп! А ведь я знаю эту девушку! Это же Настя, дочь Михалыча! Она-то что тут делает? Я хорошо помню, как Михалыч, мой сосед по подъезду и напарник на службе, рассказывал, что его дочь уехала учиться в Новосибирск года три назад. И сетовал, что возвращаться в наше захолустье девушка не планирует. Я одобрял решение девушки, у которой не было никаких перспектив здесь, но и понимал Михалыча, который оставался совсем один, его супруга умерла уже очень давно и Михалыч один воспитывал Настю.

Я знал девочку чуть ли не с младенчества. Она всегда была маленькой и болезненной, удивительно тихой, но старательной и упорной. А сейчас передо мной стояла совсем взрослая женщина, с веснушками на всё лицо, которые придавали ей непередаваемое очарование. И странно молчала, не замечая ничего вокруг.

– Здравствуй, Настя! – сказал я, подходя почти вплотную и приветливо улыбаясь.

Девушка подняла на меня пронзительно голубые глаза:

– Дядя Данила! – слабая улыбка осветила её лицо. – А вы здесь откуда?

– Я вообще-то здесь живу неподалёку, – усмехнулся я. – А вот ты как здесь оказалась? Приехала на каникулы отца навестить?

Настя посмотрела на меня и впервые на её лице промелькнула какая-то эмоция:

– Почему навестить? – недоумевающим тоном спросила она, оглядываясь по сторонам и явно не понимая, где находится. – Я от подруги еду, мы на даче отдыхали!

– Какие здесь дачи? – также недоумённо спросил я, тоже оглядываясь по сторонам. – Да здесь дач отродясь не было! Это же защитная зона.

– Ну как же! – оживилась девушка. – Вон там, за поворотом дачи, целый посёлок! На Оби!

Я с тревогой посмотрел на Настю, заболела она что ли? На какой Оби? Здесь в паре километров справа Томь, она, конечно, в Обь впадает, но далеко на севере, в районе Томска. Перегрелась девчонка, что ли?

Настя почувствовала, что я не верю ей, и разволновалась:

– Дядя Данила! Вы меня не пугайте! Я шутки плохо понимаю! Мы же сейчас в Новосибирске! Там – она махнула рукой налево, – ОбьГЭС, а там, – взмах руки направо, – Просторный и Краснообск. Я здесь уже сто раз была! Сейчас вот автобус придёт, сами убедитесь!

Старик за нашими спинами закашлялся, видимо, подавившись очередной семечкой.

– Молодёжь, молодёжь! – загадочно проскрипел он. – Ничего-то она не понимает!

Я стоял в полном обалдении и не знал, плакать мне или смеяться. Кто из нас тут сошёл с ума, да и сошёл ли? Пустынная дорога под палящим солнцем и три человека в покосившейся будке автобусной остановки. Может это и всё, что осталось от нашего мира? Картины многочисленных виденных и прочитанных апокалипсисов промелькнули перед глазами. Да ну, нафиг, уж конец света я бы точно запомнил! А значит что? Значит кто-то у нас беззастенчиво врёт. И мне, почему-то кажется, что это не я!

– Ладно, – решил я не спорить с девушкой, которая явно была немного не в себе. – Сейчас действительно придёт автобус и всё станет ясно. Странно только, что машин совсем нет.

Настя задумчиво посмотрела на трассу. Пожала плечами:

– Может, мёртвый час! – предположила она.

Старичок опять подавился и, прокашлявшись, обронил, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Точно, что мёртвый! Который час сижу, а никого нет! Только солнце окаянное шпарит, будь оно не ладно! Совсем взмок нынче!

Я пошарил в сумке на боку и извлёк начатую бутылку минералки. Протянул старику:

– Держи, отец! Освежи горло!

– Минералка! Лучше бы пивком угостил! – посетовал старик, но бутылку взял и, сделав осторожный глоток, протянул обратно.

– Оставь себе! – отмахнулся я. Меня больше беспокоило состояние Насти. Ей точно требовалась помощь, но вот какая? Собственное бессилие и непонимание ситуации раздражали.

– Где же эти чёртовы автобусы! – зло бросил я, вызвав испуганный взгляд девушки, и тут же устыдился самого себя. – Прости, Настя! Не сдержался! Просто домой хочется, устал на работе, а тут ещё жара!

Настя понимающе кивнула и протянула тонкую руку в сторону:

– Смотрите, там туман поднимается!

Я посмотрел в ту сторону. За насыпью действительно поднимался плотный, молочно белый туман. Он клочьями наползал на дорогу, обволакивая её почти непроглядной пеленой. Туман казался странным и слишком густым – откуда он вообще взялся в разгар дня? Я припомнил, что за насыпью тянулись болота, а значит туман мог подниматься от них, но обычное время для этого явления природы – утро, да и рано ещё туманам, не конец же августа! Каким же образом он вдруг стал подниматься днём? Я нахмурился и попытался что-нибудь сообразить.

Вдруг голову скрутила сильная боль, я чуть не застонал от неожиданности. Перед глазами замелькали быстрые, словно размытые картины. Какой-то офис, незнакомые люди, все куда-то спешат. А-а!, кончился рабочий день! Понятно! Я тоже спешу вместе со всеми. Домой, пора домой. Выхожу на улицу…

– Дядя Данила! С вами всё в порядке?

Я помотал головой – что за странное наваждение! – и успокаивающе кивнул Насте:

– Всё нормально! Голову, наверное, припекло!

Я зашарил в сумке в поисках смартфона, но привычного аппарата не было. Странно. Не мог же я отправиться куда-то не взяв смартфон! Неужели оставил в офисе? Стоп! Не думать об офисе! Совсем не думать!

– У тебя телефон есть? – с надеждой спросил я у Насти.

Девушка отрицательно качнула головой:

– Куда-то пропал. Может, выронила…

Туман, между тем, дополз до остановки, но внутрь заходить не стал. Зато вокруг нас заплескалось, заворочалось сплошное молочное море, в котором с трудом можно было разглядеть противоположную сторону дороги и темнеющий вал насыпи. Стало прохладней и тревожней. Ощущение, что весь остальной мир куда-то пропал усилилось. Остановка вдруг показалась последним островком стабильности в мире хаоса и я вздрогнул.

– Я схожу на насыпь, – неожиданно сказала Настя. – Посмотрю, что там!

– Лучше тебе остаться здесь, деточка! – предложил дедок. – В этом тумане нет ничего хорошего, уж поверь моему опыту!

Но Настя не слушала, она быстро и решительно пересекла трассу и стала ловко подниматься на насыпь. Её синие джинсы и светлый топ стали стремительно растворяться в тумане. Сбросив странное оцепенение, я метнулся вслед за девушкой, не слушая бормотанье старика, который нёс полную ересь. «Не отпускать Настю!» – билась в голове одна мысль. – «Чтобы не происходило, держать её рядом!» Почему-то это казалось очень важным.

Я перебежал дорогу и успел схватить девушку за руку.

– Дядя Данила? – удивлённо повернулась она ко мне. – Вы чего?

Большие и неправдоподобно голубые глаза смотрели без опаски, Настя словно чего-то ждала от меня.

– Пойдём вместе! – хрипло сказал я, чувствуя, как под пальцами пульсирует жилка на тонкой, нажми посильнее и сломаешь, руке девушки. «Какая же она хрупкая!», – кольнула неожиданная жалость. Я осторожно отпустил руку и стал подниматься рядом с Настей, старательно загоняя вглубь совершенно не нужные сейчас эмоции и сосредоточившись на кустах репейника под ногами – не насобирать бы колючек на брюки, замучишься же потом чистить.

На вершине насыпи нас встретило своими лучами солнце. Тумана не было. Он клубился ниже нас, скрывая из вида дорогу, и не давая ничего увидеть вокруг, но на саму насыпь не поднимался. Хотя сколько мы там поднялись? Пять метров, десять? Ну не может быть туман таким неправдоподобно плотным и концентрированным! Что же тут происходит, мать вашу?!

Вдруг с той стороны насыпи, от невидимых в тумане болот послышались шаркающие старческие шаги. Кто-то неторопливо поднимался к нам.

– Ну вот, сейчас мы всё узнаем! – облегчённо сказал я и чуть не заорал от ужаса, когда невидимый ходок проявился из тумана.

А как тут не заорать? Вон, Настя заорала, и продолжает кричать, не помня себя от страха! А прямо на меня неторопливо вышагивает настоящий такой скелет: череп и кости, безо всяких следов бренной плоти. Идёт и кровожадно размахивает старым и ржавым мечом. «Неужели всё-таки конец света?» – снова мелькнула на задворках сознания шальная мысль. – «Или конец сознания? Я сошёл с ума?!»

Пока я терзался сомнениями в своей адекватности, скелет времени даром не терял. Он шустро дотопал до меня и без размаху, погодя, воткнул свой меч мне в живот. Это должно было быть больно, но боли я не почувствовал. Только испугался до безумия и на одних инстинктах со всей дури саданул скелет сорванной с плеча сумкой, а он неожиданно легко рассыпался кучей костей. Меч выпал из его руки и звякнул на чудом не украденном сборщиками металлолома рельсе. «Всё-таки мы в Новокузнецке!», – нашёл в себе силы обрадоваться я, пытаясь зажать пальцами рану на животе. Из тумана послышались новые шаги.

– Дядя Данила! Бежим! – с паникой в голосе крикнула Настя, в свою очередь хватая меня за руку и таща куда-то вниз.

Я, не сопротивляясь, шёл за девушкой, спотыкаясь на каждом шагу, не разбирая дороги и думая лишь об одном: рана в живот, задеты кишки, ржавый меч, сепсис, скорая смерть. Мысли скакали и кружились. Запоздало накатил липкий страх обречённости. Добравшись до остановки, я без сил рухнул на скамейку и скрючился в три погибели, жалея себя и прощаясь с жизнью.

– Чего там с ним? – как мне показалось, брезгливо спросил старик.