Родина?!

На западном побережье Камчатского полуострова есть маленький поселок Октябрьский. Все, кто в нем  жил и живет, занимались и занимаются рыбным промыслом.

Зимой из-подо льда ловят корюшку. Рыба удивительного вкуса, пригодная к употреблению как в жареном, так и в сушеном, вяленом или соленом виде. Иные жители именуют ее огурцом. Из-за огуречного запаха свежей рыбки.

Летом ловят лососевые породы рыб. Кто не знает, подскажу, что это чавыча, нерка, кета, горбуша. Очень вкусная рыба с минимальным количеством костей и максимальным количеством красного мяса. Кушать ее в любом виде – одно удовольствие, даже в сыром. Только это на любителя с надежным и крепким желудком. А водится все это богатство с одной стороны поселка в речке Большой, а с другой стороны в Охотском море.

Поселок расположен на длинной, узкой полоске суши, которая с двух сторон омывается водой. Он состоит из трех улиц, идущих параллельно друг другу между берегами речки и моря. В нем живут разные, но очень добрые, отзывчивые и веселые люди.

Противоположный поселку берег реки Большой не что иное, как тундра, простирающая свои просторы на многие километры вглубь полуострова. Тундра для местных жителей тоже кормилица. Здесь они собирают морошку, княженику, бруснику, шикшу, костянику и делают из этих ягод компоты и варенье. Дарит тундра и грибы: сыроежки, белые, подосиновики и подберезовики. Встречаются заросли кустов кедрового стланика с небольшими, но очень вкусными шишками.

С момента образования поселка руками промысловиков были оборудованы и построены три береговые базы (маленькие заводы), на которых кипела работа по переработке рыбы. Между первой и второй базами и расположен поселок. Возле второй базы стоит современный рыбокомбинат. Про третью базу я не забыл, она тоже есть. На ее месте рыболовецкий колхоз со своим поселком, маломерным флотом и береговым пирсом.

Остатки промысловых баз местной детворе служат игровыми площадками.

Если кто-то захотел побывать в поселке, приезжайте. Однако не забудьте паспорт. Поселок находится в пограничной зоне. Местные жители с огромной любовью и уважением называют пограничников «наши зеленые фуражки». Жизнь друг без друга даже немыслима: настолько теплые и дружеские отношения, взаимовыручка и помощь сблизили гражданских и военных.

Можно было бы не описывать климат и растительность поселка, но тогда впечатление о местности и людях, ее населяющих, было бы совершенно неполным.

Лето короткое, не более двух месяцев. Постоянно меняющиеся ветра. Утром и днем туман, вечером облачность. Солнечных дней крайне мало. Зимы многоснежные и морозные. Такие же постоянные ветра. Зима научила людей одеваться тепло в ватники, тулупы, шубы и в валенки, а лето не дает им забыть эти привычки. Загадка про сто одежек – это про жителей поселка и зимой, и летом.

Растительность – это небольшие участки зеленой травки и редких деревьев, больше похожих на кустарник. Деревья растут на пришкольном участке. Надо отдать должное заботливым рукам учеников школы, которые ухаживают за деревцами. Они не ломают их на рогатки, рогатины и разного рода деревянные штучки-закорючки.

На пришкольном участке взрослые построили класс для занятий по биологии с небольшой теплицей, в которой работают все ученики школы.

Центральная площадь, где проходили все знаменательные события, является административным и культурным центром поселка. С одной ее стороны расположено деревянное здание поселковой администрации. От него вдоль площади тянется длинная доска почета с многочисленными фотографиями ударников и передовиков производства. С другой стороны, огороженная забором, аллея Славы с монументом памяти землякам – защитникам Отечества, погибшим в годы Великой Отечественной войны и при освобождении Курильских островов от японских милитаристов. На этой же аллее, немного в сторонке от ее центра, находится обязательный для всех советских населенных пунктов бюст вождя Мирового пролетариата – Ленина. Ближе к рыбоконсервному комбинату центральная площадь заканчивается поселковым клубом и кинотеатром. Рядом с ними расположен Дом быта с парикмахерской, ателье по пошиву одежды и изделий из меха пушных животных. Все компактно, удобно и красиво. Старожилы рассказывали, что в пятидесятые – шестидесятые годы перед кинотеатром на аллее славы был свой маленький фонтан, радующий всех живущих в поселке изяществом и красотой.

В нашей поселковой больнице и поликлинике работают высококвалифицированные специалисты. Порой они творили и творят чудеса, о которых из уст в уста передаются всякие небылицы. Чего стоит одно упоминание о добром и могучем дяде Владе – местном стоматологе. В его кабинет без малейшего страха входили самые хронические трусишки. Конечно, страх оставался, но только перед жужжащей, скрипящей и дымящейся бормашиной. А вот дядю Владика никто не боялся. Почему? Все очень просто, он мальчишкам и девчонкам вырывал молочные зубы просто могучими пальцами, без каких-либо ужасных щипцов с шутками и прибаутками. Чик. И все. Получай в ладошку удаленный зубик и беги гулять. Таких интересных историй можно рассказывать десятками про каждого врача.

Вот такой, для кого-то очень далекий и неизвестный, для кого-то близкий и родной, маленький поселок. Поселок, жители которого обеспечивают нашу Родину и зарубежные страны деликатесами морского и речного промысла.

«Маленький» не значит «неизвестный» или «забытый».

Камчатка!

В семьдесят пятом году прошлого столетия наша семья переехала жить с Крымского на Камчатский полуостров. Расстояние между ними десять тысяч километров.

Папа приехал немного раньше заниматься вопросами трудоустройства и налаживания нашего быта.

Мама, я и годовалая сестренка Иринка с большим количеством посадок, на винтовом, махающем крыльями и постоянно попадающем в воздушные ямы самолете Ил-18, совершили благополучную посадку в аэропорту неизвестного нам края (он на всю жизнь стал родным и единственным).

 Камчатка встречала нас хорошей солнечной погодой. Вся площадь аэровокзала казалась маленькой на фоне величественно возвышающегося вулкана. Казалось, что он стоит настолько близко, протяни руку и можно дотронуться. Спустившись по трапу и пройдя под аркой ворот на которой было написано «Добро пожаловать», мы увидели встречающего нас отца.

– Папа! Папа! – закричал я и кинулся ему на шею.

Какое счастье, мы наконец-то после долгой разлуки вместе. Я обнимал и целовал его. Опустив меня на землю, папа обнял и поцеловал маму. Принял из ее рук крошечную Иришку, которая крутила головкой и рассматривала его большими глазками.

Беря на руки сестренку, отец передал мне газетный сверток. Развернув краешек, я заглянул внутрь. Ого! Я раньше такого не видел. В газету был завернут вкусно пахнущий сладковатым дымком кусок рыбы. Такое красное мясо можно было увидеть на картинке в какой-нибудь книжке. Пока ждали багаж папа отрезал нам по кусочку. Да, вкус соответствовал внешнему виду.

– Еще! – попросил я.

– Потерпи. Вот доедем до гостиницы, там и покушаешь всласть. Хорошо?

– Угу!

Многочисленные сумки, из которых состоял наш багаж, мы погрузили в такси и поехали. Все было интересно, но главное – рядом со мной сидел мой любимый папа. Ехали недолго. Какая-то гостиница, больше похожая на сарай. Вошли в комнату, в которой, кроме двух железных кроватей и небольшого столика, ничего не было. Эта комната послужила нам жильем только до следующего утра.

На следующий день мы стояли (Иринка спала на руках у мамы, а я дремал, сидя на коленках у папы) на автобусной станции в небольшом городке Елизово.

– Так, встаем. Быстро. Быстро. Наш автобус подъехал.

Часть сумок и чемоданов были расставлены в багажном отделении, часть в салоне автобуса рядом с нами.

Дорога с восточного до западного побережья полуострова. Ни с чем не сравнимая дорога поперек всего полуострова, рекордсмен по количеству выемок, ямок, колдобин и пыли. Живописная природа окружала эту дорогу. Непрекращающаяся цепь сопок, идущая на добрые две сотни километров. Мосты через быстрые реки. Озера поразительной чистоты и голубизны. Березы с необычно изогнутыми стволами и редкими кронами. Разнообразные и многочисленные кустарники.

Дорога забирает очень много сил. Ехали долго. Наконец-то приехали в поселок Усть-Большерецкий. Так как дорога дальше была еще хуже, а точнее, ее вообще не было, то автобус до поселка Октябрьский не шел. Всех пассажиров, добирающихся до него, разместили в здании поселковой школы. На дворе было лето, и она отдыхала, готовясь к новому учебному году.

Дальнейший путь мы продолжили на следующий день. Пассажиры разместились в будке грузовой машины. Не спеша она смогла доехать своим ходом до места с названием Мыс Левашова. Здесь машину ожидал большой гусеничный трактор. Пассажиры называли его бульдозер. Взяв машину на буксир, трактор свистнул и потянул её по песчаной насыпи между морем и речкой.

Возле пограничной заставы наш кортеж ненадолго остановился для проверки паспортов. Застава располагалась на расстоянии трех километров от поселка. Отцепив от трактора машину, мы продолжили путь.

Наконец-то, спустя почти неделю после вылета с Крымского полуострова, мы достигли нашей конечной цели.

Велосипед.

Около суток мы отсыпались. Потеряв день и ночь. Путая вечер и утро. Жизнь потекла своим чередом, набирая ритм и приходя в гармонию.

– Вовка, смотри, во дворе мальчики гуляют. Одевайся. Иди познакомься.

– Не хочу.

– Да ладно тебе. Видишь, для ребенка все новое. Может, ему страшно. Привыкнет. Сам пойдет.

– Пока привыкнет, лето пройдет. Иди, сынок, погуляй. Я сейчас тоже пойду. Хочешь, пошли вместе.

– А ты куда?

– Я в сарай. Пойдем, посмотрим, что там от прежних хозяев осталось?

– Угу!

Папа помог мне одеться. Оделся сам. И мы вышли на улицу. Во дворе гуляли мальчишки моего возраста. Каждый из них катался на собственном двухколесном велосипеде с маленькими откидными колесиками. Пока отец возился в сарае, я подошел к ребятам.

– Пливет!

– Здлавсте!

– Угу!

– Ты кто?

– Вова! А ты!

– Я Андлей, а он Иголек! Давай длужить!

– Давай!

И мы начали дружить. Я никогда до этого не катался на таких велосипедах. У меня в Крыму остался трехколесный, но он с тонкими колесиками.

– Дай покататься.

– Не-ет! Мой велосипед!

– Дай!

– Мой велосипед! Моя бабоська!

– Ай-ай.

Дружба – дружбой, а свое всегда ближе. Помню, мы тогда чуть-чуть не подрались. Я отнимал велосипед у Андрея. Андрей его не отдавал. Когда я все ж таки умудрился отнять велосипед, он принялся отбирать велосипед у Игоря. И такая карусель продолжалась бы еще долго. Нас разняли родители. Мы все трое были в слезах. Каждый жаловался и еще пуще прежнего начинал орать. В конце концов родители устали слушать детский ор и повели нас домой. Вот так прошло первое знакомство.

– Папа, купи мне велосипед! Такой вот как у Андлюши и Иголька. Бабаська.

– Какая бабаська?

– Да бабочка! Велосипед называется бабочка. Правильно, сынок? – спросила мама.

– Да!

– Хорошо. Вот зарплату получу и куплю.

Что такое зарплата и когда она будет, я, конечно, не знал. Скоро меня начали водить в детский садик. Мы ходили в него вместе с Андреем и Игорем. Нередко, задержавшись на работе, родители забирали нас из садика очень поздно. Иногда, когда родители Андрея или Игоря работали на рыбокомбинате во вторую смену, мы всей компанией оставались ночевать в садике. Так незаметно прошло лето. Наступила и быстро закончилась с первым снегом короткая осень. Играя в снежки, строя снежные крепости и катаясь на санках, я как-то незаметно для самого себя забыл про велосипед. Однако с приходом лета моя мечта о велосипеде вернулась. Я не отставал от родителей. Не знаю почему, но родители были неприступны и велосипед мне не покупали.

Недостаток витаминов привел к тому, что мои молочные зубки начал поедать «злобный кариес». Первая запущенность. Первая зубная боль. Первый страх перед бормашиной. Каждый поход к зубному врачу сопровождался душераздирающими криками, морем слез и, как следствие, очередным синячком на детской попке. При входе в кабинет я упирался ногами и руками в дверные косяки. Я переворачивался в кресле. Ловил руки врача. Вертел головой. Болтал, что было сил ногами, пытаясь опрокинуть стеклянный столик или попасть по ненавистной бормашине. Терпение врача и родителей, которые втроем не могли со мной справиться, было на пределе, но в конечном итоге я выходил «победителем». Посещения врача закончились, а зубная боль осталась. Папа пошел на первую хитрость, пригласил к нам домой врача. Он работал в студенческом отряде.

Молодой и веселый доктор пришел к нам домой с небольшим чемоданчиком.

– Здравствуй, малыш!

– Здрасте!

– Зубики болят?

– Угу!

– Давай поиграем в больничку. Я буду больной, а ты доктор.

– Давай!

Доктор сел на мой маленький стульчик и открыл рот. Он запрокинул назад голову. Я со знанием дела взял в руки карандашик. Подошел к нему и начал изображать работу бормашины. Жужжал и рычал. Затем я принес с кухни маленькую ложечку. У мамы с полки взял маленькое зеркальце, и игра пошла с новой силой и интересом.

– Все! Вылечил!

– Ну, теперь давай меняться. Ты будешь больной, а я буду доктором. Хорошо?

– Давай!

Мы поменялись. Родители, до этого наблюдавшие со стороны, подсели ко мне с двух сторон. Они улыбались и хвалили доктора. Врач, смеясь и шутя, попросил меня открыть рот. Как-то незаметно из чемоданчика он достал какой-то чехольчик и развернул его за моей спиной. Я сидел раскрыв ротик, а дядя, не переставая говорить мне всякую всячину, какими-то палочками, то постукивал, то скрежетал по моим зубкам.

– Ага! Вот маленький червячок, который кушает зубик. Ага! А вот второй червячок, который портит второй зубик. Раз!

Родители поддакивали ему, вздыхали и охали. Доктор наклонился и открыл чемоданчик. Раз! И рядом со мной. О, ужас. Рядом со мной выросла бормашина. Дядя чем-то щелкнул. Что-то вставил. И… Цепкие и сильные руки родителей сковали мои движения настолько, что я не мог пошевелиться. Несмотря на мои извивания и потуги вырваться, доктор молча и четко делал свою работу. Ему успешно удалось подлечить два зубика, и он собрался перейти к третьему. Он сунул свой палец мне в ротик, а чья-то родительская рука слегка ослабла. И… Я мгновенно стиснул зубы.

– А-а-а-а-а!!! – доктор в этот миг перекричал даже меня.

Он попытался вытащить палец, но все было бесполезно.

– А-а-а-а-а-а!!!