Цитаты из книги «Лестницы»

Чупятов и Гринберг погибли в самом расцвете творческих сил. Не пережили блокаду Павел Филонов, Иван Билибин, Алексей Успенский, Павел Шиллинговский, Николай Лапшин и многие другие, умер вывезенный на Большую землю Николай Тырса…

Через некоторое время в мастерскую попала бомба, уничтожившая большую часть работ художника. Лишь в углу мастерской осталась на мольберте незавершенная картина «Искушение, или Сорок дней в пустыне», да кое-что собрали соседи по дому. В их числе «Богоматерь с младенцем» (иногда ее еще называют «блокадной») и знаменитая теперь «Покров Богоматери над осажденным городом», о которой писал академик Д. С. Лихачев: «Душа блокады в ней отражена больше, чем где бы то ни было»[5]. Так что наследие Чупятова сохранилось лишь фрагментарно.

трактата Леонида Чупятова «Путь подлинного реализма в живописи»

критику и историку искусства Николаю Пунину

два прототипа. Это художники, творчеством которых я когда-то занимался, – Леонид Чупятов и Владимир Гринберг (в повести Николай Коробкин и Петр Сотников).

учеником К. Малевича и создателем собственной пространственной теории Владимиром Васильевичем Стерлиговым

блокадные дневники Татьяны Николаевны Глебовой.

О Горе очень живо и интересно написал мой покойный сосед по Охте, писатель и коллекционер Семен Ласкин[1].

Много лет назад попалась мне книжечка прозы замечательного писателя Геннадия Гора. Книжечка эта была выпущена в далеком 1933 году «Издательством писателей в Ленинграде». Называется она чрезвычайно просто: «Живопись».

Какая тревога на сердце простом. Умерли гуси в ветре густом. Остались без веток пустые кусты. Висели без рек бесстыдно мосты. Вдруг море погасло.     И я Остался без мира, Как масло.   Свет померк. Осталась одна тьма.