Таёжный либерализм

Собрались как-то пернатые на закате подвести итоги года, но посторонних приглашать не стали. Как-никак тайная вечеря проводится келейно, чтобы не то что Лиса, Комар носу не подточил. Так уж заведено, вот и не хотели менять привычный уклад. И всё бы ничего, но на сей раз, сообразуясь с важностью момента слово взяла Сова. Что славилась мудростью и велеречивостью. Оглядела она присутствующих подслеповатыми глазами и молвила:

– Ну что братья и сёстры мои пернатые? Доколе станем терпеть?

И замолчала. Знала умудрённая жизнью, заинтриговать аудиторию – полдела сделать! И постаралась. Надобно сказать – получилось! Сидевшие на ветвях пичуги смолкли и, вытянув шеи, почтительно внимали той, чьи слова прозвучали веско и убедительно. А Сова тем временем держала паузу, но пауза не вечна, и откашлявшись, она продолжила:

– Сёстры и братья мои ненаглядные, скоро зима, старший наш по обыкновению в спячку впадёт. И хоть нам не привыкать, но…

Тут она тяжко вздохнула, демонстрируя озабоченность судьбами таёжной братии в зимние холода. Аудитория молча слушала.

– Я вот о чём подумала, – осторожно начала Сова. – Может, выборы устроим? Кандидаты найдутся. Нет, из джунглей заморских выпишем, например – Обезьяну! У них лето круглый год, вот и пускай поучит нас уму-разуму. Я ведь не о себе, – слезливо завершая речь закончила она – о вас, неразумных, думаю…

Сказанное произвело впечатление. Пичуги зашушукались, и поднялся птичий гвалт. Да такой, что перья полетели. Тогда на слове настоятельно настоял Дятел. Мало кому хотелось с ним связываться, но уступили крепкоголовому да буйному. Может, дельное скажет? А дятел, тем временем прочистив клюв, произнёс:

– Сова дело говорит! Мне тут Сорока на хвосте принесла, что в соседнем лесу – демократия. Толерантность, либерализм и плюрализм…

«Демократия» – какое дивно-диковинное слово. А как ласкает слух! Присутствующие подхватили его на разные голоса и – полилось! «Демократия», «толерантность», «плюрализм», «либерализм». Нет, с «плюрализмом» – неблагозвучно выходит. Решили остановиться на «демократии» и «либерализме».

Сова, благодарно взглянув на Дятла, вновь привлекла всеобщее внимание:

– Демократия, – значимо произнесла она, – это возможность каждому занять руководящую должность.

– Что ты несёшь? – раздалось из птичьей гущи. – Где это видано, чтобы Волк подчинялся Козе, а Гусь командовал Свиньёй? Он ей даже не товарищ, зачем воду баламутишь?

Гул одобрения встретил эти слова. Ну никак не вязалось услышанное с реальностью. Однако Сова, не смутившись, ответствовала:

– Напрасно сомневаетесь. Кого выберем, тот и станет руководить.

Вот так и смущаются неокрепшие умы. Впрочем, окрепшие тоже. Но время было на исходе, солнце скрылось за горизонтом и собрание подошло к завершению. Ни до чего не договорившись, пичуги разлетелись по своим гнёздышкам. Правда зёрна сомнений каждая унесла с собой…

Прошло несколько дней. То, что обсуждалось на птичьем совете, достигло ушей Хозяина тайги. Тем не менее, как это частенько бывает, руководство не вняло слухам, посчитав их не заслуживающими внимания. Оно не озаботилось выявлением зачинщиков, опровержением и разъяснением о вредоносности подобного рода сентенций для таёжного сообщества. Ну и напрасно! На то и слухи, чтобы к ним прислушиваться. Так заманчивые слова о «демократии» соблазнили многих, и загудела тайга, как растревоженный улей! Очень уж заманчивой казалась перспектива.

Как выяснилось много позже, шушуканье таёжных обитателей носило сугубо прагматичный характер. Если в результате одного лишь поднятия лапы можно сменить руководство, то значимым фактором является количество таких лап. И теперь победить тучное стадо Коров, легко могли насекомые. Они плодятся неимоверно, ужасая своею численностью кандидатов из крупнорогатого скота. Отныне «размер не имеет значения»! Только электорат. А у кого он самый внушительный – тот и победитель…

Едва эта нехитрая формула была осознана, тут же начались переговоры на предмет коалиций и объединений. Потому как решила всякая тварь, в смысле Божье творение, «порулить», а не трястись по ухабам вследствие нерадивого, как ей уже казалось, управления таёжным укладом. Другое дело, что переговоры ни к чему не привели, потому как хищники вели диалог только с хищниками, а травоядные потянулись к травоядным. Да и как договорится Рыси с Белкой, Бурундуком либо Зайцем? Природу не изменить! Но можно попробовать обмануть. И попробовали…

Что тут началось! В считанные дни таёжные обитатели перессорились друг с другом и озлобились на собратьев своих. Казалось, ещё немного – и запылает тайга! Вместе с тем, действовать приходилось с оглядкой, поскольку Хозяин был начеку. И легко мог открутить башку любому.

С другой стороны, в дело вмешался плюрализм, от которого вначале захотели отказаться, в силу его неблагозвучности. Именно он стал фундаментом всевозможных склок и интриг, и отныне любой Бобёр мог смело бросить обвинение камышовому Коту в авторитаризме, нисколько не опасаясь за свою жизнь. Общественное мнение тут же вставало на его защиту и разъясняло разъярённому хищнику, мол недопустимо питаться политическими оппонентами. О том, что так устроено Природой, многие позабыли и занесли подобную чушь в список правил. Их негласно, но усердно принялись составлять мелкие грызуны. В былые времена, не смевшие даже пикнуть. И надо отдать им должное, список с каждым днём расширялся и дополнялся. Согласно его положениям, хищникам отводилась весьма незавидная роль. Им предписывалась строжайшая диета в рамках программы увеличения поголовья электората. И хищники смирились, несмотря на то что Хозяином по-прежнему был Медведь.

Так ветер перемен сыграл с обитателями тайги злую шутку. Ни до чего не договорившись, они «подвисли» в воздухе несбывшихся надежд…