Многие места нашей земли напоминают красоту Дня Творения, но особенно чувствуется присутствие Божие в мире здесь, в Греции. Здесь все говорит о Господе: море, полное тайн, горы, скрывшие свои склоны травами, кустарниками, деревьями и цветами, и небо, настолько драгоценно-изумрудное, что голубизна его не дается никакой кисти. Когда восходит, по Божией милости, солнце, то кажется, что небо стекает в море, а море поднимается в небо.

А главное место Греции для нас – это Святая Гора Афон. По свидетельству космонавтов, которые летают в космосе над планетой, Афон всегда сияет, даже и тогда, когда кругом его облачность.

Святая Гора Афон – удел Божией Матери. После храма Гроба Господня в Иерусалиме – это главное место в мире. Почему? Если бы не молитвы Афона, мир давно бы провалился в черные дыры безбожия.

Был ли ты или не был на Афоне, все равно при этом слове слышится небесный звук чистой молитвы.

В отверстое над Елеонской горой небо вознесся Воскресший Иисус Христос. Его приход на землю был последней милостью Господа, показавшего пути спасения. Об этих путях и должны были поведать миру Его ученики. Рассказать и об обетовании Второго пришествия, при котором уже не будет вразумления грешников, а грянет Божий Суд.

В «Деяниях апостолов» рассказывается, как ученики Христа собрались по Его Вознесении в Сионской горнице, которая помнила и чин умовения ног и Тайную вечерю, и как на них снизошел Дух Божий. «И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились, и явились им разделяющиеся языки, как огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго…» (Деян. 2, 2 – 4). После проповеди Петра к апостольской церкви «присоединилось в тот день душ около трех тысяч». (Деян. 2 – 41).

Апостолы, получившие такой святой дар, решили понести Его вместе с Благой вестью о Воскресшем Христе и в другие земные пределы. Узнать же, кому куда идти, они решили с помощью жребия. Божия Матерь пришла участвовать в жеребьевке. Ее отговаривали, но она не хотела никакого особого отношения к себе и пожелала участвовать в трудах апостольских. Ей выпала Иверия. Но не успела Божия Матерь собраться в дорогу, как Божий ангел (в церковном предании архангел Благовещения Гавриил) возвестил Ей волю Божию – пребывать пока в Иерусалиме, а там Сам Господь укажет Ей страну для поучения заблудших.

Тем временем Она, сопровождаемая учеником Иисуса Иоанном Богословом, усыновленным Ею при Кресте на Голгофе, отправилась на остров Кипр, чтобы увидеться с Лазарем. Это тот Лазарь «четверодневный», на могиле которого написаны два поразительных по своей простоте слова: «Друг Христа», брат праведных сестер Марфы и Марии. Лазаря хотели убить иудеи, пылая злобой ко Христу и надеясь уничтожить чудо Воскрешения, вспоминаемое нами в Лазареву субботу Великого поста. Лазарь скрылся, затем апостолом Варнавою был рукоположен в епископы и служил на Кипре. Он писал оттуда к Божией Матери, зовя навестить его, так как по-прежнему была опасность преследования со стороны иудеев и он опасался сам прибыть в Иерусалим.

Корабль, внезапно поднявшимся ветром несколько дней гонит в сторону от Кипра, по Эгейскому морю, и прибивает к северо-восточной стороне греческого полуострова Халкидики, к его еще более малому полуострову Афон. Место выхода Пречистой Девы там, где ныне монастырь Иверской иконы Божией Матери. В то время там было идольское капище. По сведениям древних источников, идолы подняли свой предсмертный крик, рушились. Люди бежали к берегу, встречая корабль.

«Сие место будет Мне в жребий, данный Мне от Сына и Бога Моего, – сказала Божия Матерь. – Благодать Божия да пребудет на месте сем». Было это промыслительное событие в сорок четвертом году от Рождества Христова.

Пророческие слова об Афоне сбылись с совершенной точностью. Афон, земной удел Божией Матери, стал исключительно иноческой страной, монашеской обителью, соединившей в себе двадцать монастырей. Во мнении общественном он воспринимается не полуостровом, а самостоятельным островом, куда можно приехать только с одной целью – молиться Богу. Все остальное – от лукавого.

Благодать Божия, предсказанная Божией Матерью, Которую на Афоне именуют Защитницей, Попечительницей, Заступницей, никогда не уходила от Афона. Все было в эти столетия: нашествия врагов, разорения монастырей, гибель монахов, голод и холод, но, спросим, а в остальном мире что? Государства исчезали, империи рушились, религии возникали и растворялись, а уж сколько было учений, идеологий, всяких аттил, чингиз-ханов, наполеонов, марксов, лениных, троцких… Сколько неверных, тупиковых, путей пройдено человечеством от человеческой гордыни, а Афон стоит! Ибо стоит на скальной основе веры Православной, смирения и терпения. Другого объяснения прочного стояния Афона в мире нет. Случись что с ним – это будет вселенская катастрофа. Враг нашего спасения отлично это понимает и насылает все новые и новые напасти на монашескую республику. Но разбивается о крепость афонской молитвы. А крепость этой молитвы идет от Заступницы усердной рода христианского – Божией Матери. И наименование Божией Матери высоким именем Вратарницы произошло здесь же. Это не просто Хранящая врата афонских обителей Неусыпная стража, но и двери в райские пределы Отверзающая. Дивно, отрадно слышать здесь Акафист Пресвятой Богородице в честь иконы Ея Иверской. Идет по простору храма, как по морской глади, раскатистой волной славословие согласными голосами, единым сердцем, «едиными усты»: «Радуйся, во всяких нуждах скорое вспоможение, радуйся, в печалях быстрое услышание. Радуйся, от огня, меча и нашествия иноплеменных нас избавляющая, радуйся, от глада и напрасныя смерти нас свобождающая… Радуйся, благая Вратарнице, двери райския верным отверзающая».

Верным. Но кто более верен Царице Небесной, нежели монахи Святой Горы?

Нет в мире сирот. Это главное счастье нашей земной жизни. Мы теряем отцов и матерей, но не сиротеем: всех нас усыновила при Кресте Сына Своего Пресвятая Богородица. Уходящие из мира в монастырь покидают навсегда своих земных матерей, но не остаются сиротами.

Мы стоим с монахом на высоком берегу.

– Море и земля и вся, яже в них, – обводит он рукой пространство. – И все Богом создано, и все к Нему, и все от Него, и все Им.

Мне хочется задать вопрос о его матери, родне по крови, только не смею и говорю:

– Грехи ваши ничтожны по сравнению с нашими, зело гнусно нас оплетшими, – вспоминаю я читанное из Святых Отцов. – И мы к вам притекаем, прося ваших молитв.

– Слаба и наша молитва, – говорит монах. – Одна надежда на Пресвятую Матерь Божию.

Он говорит, что слаба, и говорит искренне, но если молитва и здесь слаба, то где же она сильна? Именно на Афоне слышит нас Господь, и именно монахи Афона лучше всех знают, как, за что и за кого молиться. Почему такая уверенность? Отвечает святой Симеон Новый Богослов:

«Монахи не находятся на земле, хотя и держимы землею, но живут в свете будущего века».

Вспоминаю и преподобного Памву, подвижника горы Нитрийской, смиреннейшего из монахов, воспитавшего многих великих старцев. С несколькими братиями святой шел в Александрию по просьбе святителя Афанасия. Около храма сидели люди, не обратившие на монахов никакого внимания. Святой Памва, небывалый случай, возмутился и повелительно сказал мирянам: «Встаньте и приветствуйте монахов с почтением, просите у них благословения. Они беседуют с Богом и уста их священны».

Монахи уже прошли то, что нам еще предстоит пройти, – оборвать крепкие привязки к вещественному миру. Монахи над нами. Много раз я ощущал это до прилива благодарных слез – я, грешный, сподобился стоять рядом и молиться с молитвенниками за весь род людской. Вот они входят в храм, берут объемные тетради с тысячами и тысячами имен и оглашают их для небес, моля о прощении грехов неразумных тварей Божиих. Молятся о нас с вами, ныне живущих и способных еще спастись. А молитв о упокоении еще больше. Озаряет восковая свеча седую бороду, склоненное лицо, мантию и еле уловимое движение губ, шепчущих читаемые глазами имена.

На Афоне нет ни одного монастыря, не осененного милостию Небесной покровительницы. От Божественного лика Пречистой на святых иконах всегда исходили вразумления и наставления.

А иногда вразумление было и иным образом. Кажется, даже искусство фотографии Господь попустил открыть только для того, чтобы миру было явлено это, скрытое от наших земных глаз, чудо.

Начало двадцатого века. В монастыри стекаются нищие, не имеющие пропитания. Как и во все века здесь кормят страждущих. Но и в монастырях запасы муки для хлеба истощаются. Игумен Свято-Пантелеимонова монастыря распоряжается хлеб сегодня раздать, а на завтра всех предупредить, что больше хлеба не будет. Фотограф снимает огромную очередь за подаянием. В тот же день проявляет и печатает снимки. На одном из них совершенно явственно видна женщина в черном покрывале, стоящая в очереди и получившая подаяние. Потрясенная братия вглядывается в фотографию. Сомнений нет – Сама Царица Небесная вразумляет монахов заботиться о голодных. Игумен распоряжается – выдавать хлеб, пока есть мука. И назавтра, по Божией милости, муку привозят купцы, решившие не продавать ее, а отдать обители на спасение души.

В сентябре на Афоне вспоминают образ Божией Матери «Светописанная».В конце книги мы расскажем об этом подробнее.

Память об умножении запасов муки, вина и елея, по молитвам к Божией Матери, хранят монастыри Ватопед и Пантократор. Да и в любом монастыре живут предания о заступничестве Божией Матери. Вот некоторые их них.

Предание, живущее в Хиландарской обители, объясняет, почему Божию Матерь называют Игуменией Святой Горы. В Хиландаре хранится икона Божией Матери «Троеручица», та самая, пред которою молился и исцелел святой Иоанн Дамаскин. Однажды, после кончины настоятеля, в монастыре пошли нестроения, несогласия по поводу нового игумена. И тут случилось нечто вразумляющее: братия, собравшись на молебен, не увидели иконы на своем месте в алтаре. Она стояла на игуменском. Отнесли икону в алтарь. На следующее утро икона вновь была на игуменском месте. Храм же, все это знали наверное, был заперт. Тут и наступило вразумление: Сама Божия Матерь является игуменией монастыря. И выбрали только наместника.

Иверская обитель спасена Божией Матерью в Средневековье явным образом. Персидское войско под командованием Амиры, на пятнадцати кораблях, пристало к берегу. Иноки, захвативши, сколько успели, утвари и сосудов церковных, укрылись в наиболее крепкой башне. Враги грабили обитель, хотели обрушить столпы храма, но не успели в тот день и вернулись на корабли. Надо ли говорить, что иноки усердно молились Своей Заступнице. Была тихая погода, ничто не предвещало бури, и вдруг она поднялась, да такая, что суда разметало и потопило. Амира уцелел, но уцелел именно для того, чтобы показать необоримость веры христианской. Оплакав своих воинов, посыпав голову пеплом, на коленях просил иноков принять его в обитель и принес огромный вклад драгоценностей, на который были возведены крепкие стены обители.

Разбойники тайно подошли к Ватопеду с вечера и укрылись в кустах. Но Божия Матерь не попустила им разграбить обитель. Настоятель услышал голос, исходящий от иконы Божией Матери: «Не отверзайте сего дня врат обители, но взойдите на стены и прогоните разбойников». Пораженный таким чудом настоятель собрал братию, пересказал им слова Небесной Заступницы. Монахи пришли к иконе и, к изумлению своему, увидели, что очертание иконы стало другим. Тогда же они вооружились и поднялись на стены. Разбойники, видя, что они изобличены, отступили.

Вблизи Зографского монастыря уединенно жил старец. «Радуйся», – говорил он, обращась к иконе Богородицы. «Радуйся и ты, старец Божий», – услышал он. Старец затрепетал и принял повеление идти в монастырь сказать, что враги Христа скоро нападут на Зограф. «Кто слаб в духе, пусть скрывается, пока пройдет искушение, но желающие страдальческих венцов пусть остаются. Поспеши же». Едва старец вступил в монастырские ворота, как увидел, что его келейная икона, пред которою он молился и от которой слышал голос, уже над вратами.

Врагами обители были на сей раз не разбойники, чающие грабежа и добычи, а ловцы душ, посланники Ватикана. Они убеждали, что у них добрые намерения, вот только одно надо, чтобы на Афоне признали папу римского главой церкви. В награду Афон получит груды золота. «У нас, – отвечали иноки, – Глава Церкви – Христос». «Так умирайте же!» – завопили латиняне, обложили стены башни, в которой укрылись иноки, хворостом и зажгли.

Предали в руки Господа свои чистые души иноки Зографа. А икона Божией Матери вскоре была открыта в пепле пожарища неповрежденной.

Особенно чтима на Афоне икона Божией Матери «Достойно есть». Ведь именно на Афоне был услышан и записан рукой самого архангела Гавриила полный текст этой молитвы.

Недалеко от центра Афона, от Кареи, в небольшой келлии жил старец. Он пошел к службе, а ученик-послушник остался и творил, по благословению, келейную молитву. Среди ночи к нему постучался незнакомый благообразный инок, и они стали вместе молиться. Оканчивая канон, послушник, по обычаю, читал молитву: «Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слово рождшую, Сущую Богородицу Тя величаем». Но дивный гость поправил послушника и пропел молитву с иным началом: «Достойно есть, яко воистину блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего».

Послушник был растроган до слез и просил пришельца записать новую для него молитву. Но даже чернил и бумаги не оказалось в келье. Тогда гость попросил каменную плиту и начертал на ней своим перстом всю Богородичную песнь.

– Отныне навсегда пойте так и вы, и все православные христиане, – сказал небесный гость.

Инок узрел полное сходство гостя с архангелом Гавриилом, хотел еще что-то сказать ему, но тот стал невидим. Доска с начертанными словами молитвы была показана собору старцев Святой Горы. С тех пор ангельская песнь «Достойно есть» вошла в общецерковное употребление.

Монашеская жизнь – тайна. Мы, люди обычной жизни, видим монахов в церкви, на послушаниях, в трапезной. Вот, пожалуй, и все. И никому не дано проникнуть в мир монашеской души. Более того, неохотно монахи рассказывают не только о себе, но и о своей обители. Поучительна история монаха Афона Нила Мироточивого. По его молитвам происходили исцеления больных, вразумления заблудших. Исцеленные и их знакомые создавали вокруг имени Нила легенды. Но он всегда уходил от мирской славы. По его земной кончине его мощи стали обильно мироточить, и люди, естественно, потянулись за лекарством для души и тела. Мироточение было обильным, и наплыв желающих получить миро становился все более многочисленным. Тогда ученик преподобного сказал своему учителю: «Я знаю, как ты бегал от мирской славы, но вот она тебя настигла». И что же? Мироточение прекратилось. Это очень краткий пересказ жития преподобного, но сказанного достаточно, чтобы увидеть, насколько монахи не дорожат публичностью, более того, настоятельно избегают известности. Например, не хотят фотографироваться. Они ушли из мира и не хотят возвращаться в него даже своим изображением. Именно афонцам хочется, чтобы флагманский корабль монашества шел по морю современности необремененным мирской, отягчающей славой.

Пишущие об Афоне сходятся во мнении, что нет точной даты заселения полуострова. Гора упоминается даже в «Илиаде» Гомера. В первые века Новозаветного времени, после того, как сюда ступила Божия Матерь, здесь селились монахи-одиночки, отшельники, пещеры которых обнаруживали в последующие времена, изумляясь их многочисленности. Несомненно, тут были и палестинские, и синайские, и египетские молитвенники, ученики великих Антония, Павла, Макария, других духоносных старцев первых веков.

Добавим, что нашествия диких язычников, самоуверенных мусульман, образованных папистов уничтожили многие документы афонской древности, и только с десятого века есть письменные источники, отчего одни говорят, что начало монашеской жизни на Афоне началось лишь со времен Константина Великого. Известно, что храм Успения Пресвятой Богородицы в Карее отстроен при Константине Великом, а разрушен при Юлиане Отступнике. Это четвертый век. А вновь возведен при императоре Никифоре Фоке уже в десятом веке. Несомненен и факт свержения идола с самой высокой горы еще в первом веке. На этом месте стоит храм Преображения Господня. Служат в нем раз в год, ибо он труднодосягаем. Это Фаворская гора Афона. Иногда, в ясный день, вершина ее предстает как драгоценный камень в оправе гранитных гор. Сияет в солнечную погоду и скрывается туманом в ненастье. А иногда бывает такое чудо – храм плывет выше туч, отделясь от земли, и стоит как будто на воздухе, как невесомый. Зрелище, восторгающее душу к горним пределам.

Афон – это навсегда. Не видел его – тянешься к нему. Увидел – никогда не забудешь. Двенадцатилетним отроком тайно пришел сюда один из самых почитаемых в Греции духовников, будущий старец Порфирий (Байрактарис), пробыл тут семь лет в скиту Кавсокаливит, а потом … шестьдесят девять лет пробыл вдали от Афона, служил священником в больнице Афин, уходил в уединение, организовал женский монастырь Преображения Господня, в котором был наставником, и за несколько месяцев до кончины, предчувствуя ее, вернулся на Афон. Это было совсем недавно (1991 г.). Старца Порфирия мы вспомнили, чтобы примером его жизни показать неодолимую тягу к Святой Горе. И еще вспомнить наставления старца: «Кто молится лишь о себе, совершает большую ошибку». Сказано это в первую очередь об афонской молитве.