© Владимир Кириллов, 2020

ISBN 978-5-4474-5085-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЖИЗНЬ ВЕЧНАЯ
 _{фантастическая повесть}

НЕОЖИДАННОЕ ЗНАКОМСТВО

Дался же мне этот Джон! И что за дело такое неотложное? Вчера прислал сообщение на электронную почту, пишет, что сейчас находится в России, хочет со мной встретиться. Жена тут же встряла: «Не связывайся! От этих американцев всё что угодно можно ожидать!». Так я и не связываюсь. Какие тут связи? У нас с Джоном – обычное виртуальное знакомство, и переписка эта ни к чему не обязывает.

Вообще-то, Джон – профессор геронтологии, живёт в Штатах. Большой любитель русской поэзии, обожает Пушкина. Мы и познакомились на поэтическом форуме, около года назад. Наше общение вполне можно назвать трёпом великовозрастных детей или пенсионеров, отчасти выживших из ума. Одним словом – ребячество! Это притом, что Джону шестьдесят, а мне шестьдесят два.

Он сразу предложил обращаться друг к другу по кличкам. Мол, так и короче, и удобнее. Ох, уж эта типично американская тяга к комфорту даже в мелочах. Друзья в детстве прозвали его Линзой за непомерную страсть к микроскопу, с помощью которого он увлечённо исследовал всевозможных комаров, пауков и прочих мелких тварей. Однако увенчанный регалиями профессор и сейчас не видел ничего зазорного в том, чтобы охотно откликаться на это несколько несолидное для его возраста и положения прозвище.

И вот теперь профессор в Москве, приехал на научную конференцию. Говорит, что приготовил для меня какой-то сногсшибательный подарок. Мда, все-таки Джон – личность неординарная, я бы даже сказал, эксцентричная, судя по его высказываниям. От него всяких сюрпризов можно ожидать!

Что он там мог привезти? Жена подначивает: «Наверное, слиток золота хочет тебе подарить!». Дело в том, что отец у Джона мультимиллиардер – золотопромышленник на Аляске. Меня это несколько напрягает. Оно бы и пусть себе, но ведь на подарок нужен и отдарок соответствующий. Мне ли тягаться с Джоном? Кстати, его отцу недавно исполнилось девяносто четыре.

Дорогие друзья, если встреча всё же состоится, то я вас в неё посвящу. Но, честно говоря, что-то меня останавливает. Будто какое-то предостережение или намёк свыше – не знаю, как назвать. Ну не хочется мне на эту встречу ехать! Не лежит душа…

А тут ещё, как на грех, сон приснился! Вижу я большое горное озеро в окружении высоких скалистых берегов. Над ним кружит вертолёт полиции США. В озере два аквалангиста, стремительно скользящие в глубину, все ниже и ниже. Вот они достигают дна, на котором стоит полуразрушенный стеклянный купол с остро торчащими краями.

Аквалангисты заплывают внутрь, – круглый холл заполнен водой. Через открытую дверь следуют дальше, в тоннель, по обе стороны которого – пронумерованные двери. С усилием открывают дверь под №12, вплывают в подводные апартаменты и обследуют комнаты. Что они ищут? В подсобном помещении, наполовину заполненном водой они обнаруживают двоих – мужчину и женщину, лежащих на верхнем стеллаже. Оба, похоже, без сознания.

В одном из утопленников я с ужасом узнаю себя! Аквалангисты действуют на удивление быстро и слаженно: ловко развязывают прорезиненный мешок и достают два дыхательных аппарата. Надев их на головы пострадавших, ритмично и интенсивно, как это часто показывают в кино, начинают нажимать на грудные клетки. Завершив процедуру спасения, подхватывают безвольно обмякшие тела и устремляются к выходу…

Вот такой, дорогие мои, странный сон. Вы спросите, зачем я вам его рассказываю? И в самом деле, зачем? Мало ли что может пригрезиться. Дичь какая-то! Однако этот проклятущий сон напрочь вывел из равновесия. И теперь, как говаривал персонаж из известного фильма, «меня терзают смутные сомнения…»

ПРИНЯТОЕ РЕШЕНИЕ

Спасибо вам, дорогие друзья, за добрые советы! Пожалуй, вы правы, встретиться, всё-таки нужно. Хотя жена и тут со своей ложкой дёгтя: «Тебе только Россию позорить! Трезвый ты молчишь, а пьяный несёшь всякую околёсицу!». Ну и ладно, какой есть! Ох, уж эти женщины! Разве они в состоянии нас, мужиков, понять, когда, будучи под мухой, мы обсуждаем проблемы вселенского масштаба – неведомые им материи?

Некоторые из вас советуют прихватить с собой диктофон – так, на всякий случай. Вообще-то, исподтишка записывать своего собеседника как-то в лом, хотя в данном случае… Ведь нутром какой-то подвох чую! Ладно, хватит предаваться меланхолии, пора ехать на вокзал за билетом. Заодно и родных проведаю.

ГОРОД МОСКВА. РОССИЯ

Спешу сообщить, дорогие друзья, что встреча таки состоялась! Только что отобразил в ноутбуке это событие в виде небольшого рассказа. Что из этого получилось – судите сами.

Итак, в девять утра я уже был на Павелецком вокзале. К родственникам решил пока не ехать, в оставшееся время захотелось побродить по Москве. К гостинице «Националь» прибыл за полчаса до назначенного времени.

Джона, идущего по Моховой со стороны Манежной площади, заметил издалека. Он явно не торопился, с интересом разглядывал прохожих, как в своё время неких диковинных насекомых сквозь линзу микроскопа. Спортивного сложения джентльмен, в больших роговых очках. Вид у него был чертовски весёлый, хотя и несколько озадаченный. Увидев меня, профессор замахал руками и завопил во всю глотку:

– Владик, я узнал тебя!

Признаться, меня несколько покоробила его дикая непосредственность. Чего орать то на публике?! Сразу видно – американец, такой уж у них менталитет.

Владик – это не имя, вернее, это имя, но не моё. А в данном случае – моё детское прозвище, некое производное от слова «ладить». Вот такой ярлык, видимо, за мой покладистый характер, когда-то давным-давно «наклеил» на меня мой школьный товарищ.

– Я тоже узнал тебя, Линза! Рад тебя видеть! Ты что такой ошарашенный?

– Решил прогуляться, посмотреть Москву. Знаешь, Владик, у вас очень красивые женщины, да только…

Джон замялся.

– Что только?

– Вот только одеты они все, почему-то, как проститутки…

– Да, ладно, Линза! Не придирайся… Они всего лишь жертвы вашей американской пропаганды.

– Ты думаешь? Хотя, да-да… эти ужасные экранные и журнальные образцы… Расчёт на животный инстинкт. Впрочем, «красота ослепляет, а слепого легко обокрасть». Наша американская поговорка.

– Да, заманить своими прелестями, как быка на красную тряпку, а потом упрекать, пойманного в силки мужа, что он грубое примитивное животное! Хочется спросить: «А не того ли ты хотела, дорогая?»

– Вот и я удивляюсь. Я не моралист, просто мне всегда нравились скромные девушки. Они как полевые ромашки среди чертополоха.

– Ты прав, Джон. Целомудрие обладает невероятным магнетизмом! Скажи, где ты так хорошо научился говорить по-русски? Если бы не твой акцент…

– Русский язык я начал изучать ещё в юности, когда увлёкся трудами ваших гениальных учёных, таких как: Мечников, Бехтерев, Вавилов… Мне захотелось читать их труды в оригинале. Книга Мечникова «Этюды оптимизма» о проблемах старения была моей настольной книгой. Именно она сподвигла меня заняться вопросами бессмертия. Оскар Уайльд как-то сказал: «Если что-то и стоит делать, то только то, что принято считать невозможным». Я, Владик, занимаюсь невозможным. Невозможным! Уже сорок лет занимаюсь. Но вы русские, как говаривал Пушкин: «ленивы и не любопытны». Ты, например, знаешь, что ваш Бахметьев в девятнадцатом веке открыл состояние анабиоза? Именно он ввёл это понятие в научный обиход. А Бехтерев? Профессор Копш как-то сказал: «Знают прекрасно устройство мозга только двое: Бог и Бехтерев». Нигде и никогда не было столько гениев как в России. Но я несколько отвлёкся… Так вот, потом, дабы усовершенствовать свой русский, я стал понемногу читать Пушкина. И по сей день читаю – не могу оторваться!

Так, друзья, началось моё реальное знакомство с Джоном на московской земле. Кстати, спасибо вам за совет прихватить на встречу диктофон. Без него я не смог бы столь полно передать нашу беседу. Ну, а дальше… мы махнули в ресторан.

Я не буду рассказывать вам о том, что мы ели и пили, чтобы не будить в вас голодного хищника. Скажу лишь, что Джон предпочёл русскую кухню, поскольку, американская, как он выразился, «ещё только в стадии зарождения». Особенно ему понравилась наша окрошка, правда, долго пришлось объяснять, что такое квас и из чего он делается. В общем, время мы провели весьма продуктивно (от слова «продукты») и во взаимном душевном приятии.

(Далее привожу диктофонную расшифровку нашей беседы. Мы за столиком в ресторане; ненавязчивая музыка; освежающая прохлада; всевозможные закуски и напитки)

– Как, Джон, прошла конференция?

– Это была закрытая конференция, посвящённая новейшим достижениям в геронтологии. Меня привлекла именно её закрытая форма. С участников была взята подписка о неразглашении информации. Но, похоже, я впустую потратил время!

– Что так?

– Когда я слушал все эти, якобы, научные доклады, у меня скулы сводило от скуки! Ничего, абсолютно ничего нового! То, что они предлагают – это же вчерашний день, Владик! Ты знаешь, что задача геронтологии – продление жизни человека. Но, что они могут предложить этому человеку? Что они сделали для человека в плане бессмертия?

– Ты прав, Линза! Что человеку не делай, он непременно ползёт на кладбище. Ты выступал с докладом?

– Нет, не выступал. Владик, я тебе вот что скажу… (он был в лёгком подпитии, предполагающем откровенность), – у меня в лаборатории живёт цыплёнок. Обычный такой с виду: жёлтый, пушистый… Он живёт уже семь месяцев и совсем не собирается становиться курицей! Скажу больше, полтора года назад этот цыплёнок был…

Тут Джон как бы спохватился и закрыл рот ладонью.

– Вечно молодой цыплёнок? Тебе что, удалось остановить процесс старения? Но это же сенсация, Джон! Переворот в науке! И ты не сообщил коллегам о таком грандиозном открытии?

– Ну, полно, Владик, – поморщился профессор. – Не надо меня смущать… Если б я поделился с коллегами своими наработками – меня бы приняли за сумасшедшего. Увы, среди этих людей не было моего учителя – гениального Мечникова. К сожалению, он умер сто лет назад. Вот он бы меня понял! Да, я утаиваю, до поры, своё открытие, дабы не поднимать в обществе и в научных кругах нездоровый ажиотаж. Мне нужно спокойно завершить исследования. Без нервов и аплодисментов. А, главное, мне нужно просчитать все возможные последствия. Ты представляешь, сколько ринется ко мне народа, в надежде получить бессмертие? Какие толпы! Да они просто сметут меня вместе с моей лабораторией!

– Да, Джон, думаю, ты прав… ещё как ринутся!

– Ты знаешь, Владик, сколько миллиардов тратят, к примеру, ваши олигархи на исследования в этой области? И это помимо государственных геронтологических организаций, которых в мире великое множество. Есть даже совместная российско-американская лаборатория «Геронлаб». Если уж говорить об олигархах, то у одного только вашего Дерипаска сорок лабораторий в разных странах мира. В его «Метотенологии» трудятся более трёхсот видных учёных геронтологов. И таких, жаждущих бессмертия суперменов, вышвыривающих баснословные суммы на исследования, в мире немало! Уж, поверь мне.

– Линза, эти олигархи получили от жизни всё: деньги, власть, положение. Им вот только бессмертия не хватает! Этим людям невозможно представить, что они уйдут голыми на тот свет, а их несметные богатства останутся за крышкой гроба! Как же таким людям сложно умирать!

Я где-то читал, как умирала жена вашего миллиардера Моргана. Она перед смертью велела принести любимое платье, усыпанное драгоценностями. Умирая, она так вцепилась в него костлявой рукой, что платье не могли освободить. Пришлось обрезать ткань вокруг пальцев ножницами. Так её и похоронили с тряпкой в кулаке.

– Да, Владик! А один нувориш перед смертью так ополоумел, что приказал запечь свои бриллианты в лепёшку и, давясь, съел её. Но сейчас богатства людей так приумножились, что проглотить их просто невозможно. Знаешь, где-то таких богачей можно и пожалеть. Эти люди развращены комфортом и властью. Они жируют и мечтают только об одном: зафиксировать своё свинство в вечности! И ради этого они готовы на все! Ты, что думаешь, я сорок лет ломал голову, чтобы обеспечить им вечное свинство?

Мы помолчали. Каждый о своём. Снова выпили за российско-американскую дружбу. После бессонной ночи, проведённой в поезде, я быстро захмелел.

– Линза, не мог бы ты более подробно рассказать о своих работах, о лаборатории?

– Владик, ты скоро сможешь ознакомиться с этим сам. Я хочу предложить тебе посетить Штаты, точнее – Аляску. Там находится моя лаборатория. Ты всё увидишь своими глазами. В общем, я приглашаю тебя в гости. Что скажешь?

– Джон, это как-то неожиданно для меня. К тебе в гости, вот так, с бухты-барахты! Спасибо конечно, но давай отложим это мероприятие до следующего лета. Ты вышлешь мне приглашение, а я за это время постараюсь получить визу.

– Владик, не ломайся, я же вижу, что ты хочешь в Америку! В посольстве у меня свои люди, и визу тебе оформят буквально за час. Завтра ты получишь визу, а послезавтра мы уже будем над Атлантическим океаном. Решайся!

– Это и есть твой сногсшибательный сюрприз? Такого подарка, признаюсь, не ожидал!