Отзывы на книги автора «Владимир Бушин»

Судя по некоторым высказываниям нашей "элиты" которые то и дело мелькают в новостной ленте, меня не покидает одна важная мысль. Почти вся управленческая "элита" подвержена такой болезни как ... расщепление сознания.
Вы помните классику? Роберт Льюис Стивенсон - Странная история доктора Джекила и мистера Хайда. Уир Гермистон. Рассказы (сборник)
Точно такая же история происходит и в нашем Российском пространстве.
Есть человек "разумный", неплохой управленец, но вот беда, в этом человеке еще присутствует человек "антисоветский". И этот антагонист постоянно показывает себя во всей красе, выставляя человека разумного перед публикой полным дураком.
Ну, ведь правда.
Каждый раз, говоря о СССР и пробуя хоть как-то уколоть Советский Союз, они публично садятся в лужу и ничего кроме хохота у разумного человека не вызывают.
Пример?
Фраза Д.А.Медведева после поездки в поезде по Сибири:
"Раньше в поездах и самолетах не было туалетов. Летишь часов десять, а по нужде сходить некуда. Так советская власть относилась к людям." Владимир Бушин - Путин против Сталина. Тест на патриотизм
Слышу мрачную музыку и голос за кадром, повествующий о "злыднях-большевиках" раз за разом придумывающих русскому человеку очередную каверзную пытку.
Автор книги Владимир Бушин, со свойственной ему иронией задает "элитарию" каверзный вопрос: А как же люди терпели в десятидневном пути до Владивостока?
Отсмеявшись, с грустью констатируешь, что мы с Медведевым жили не только в разных государствах, но и в разных Вселенных.
Бушин прав:
"Когда такие люди говорят о чем-то умном, земля уходит из-под ног, становится жутко."
Слова, поведение, двойная мораль, поступки "элиты" - в моей голове происходит когнитивный диссонанс.
Вот бывший министр культуры В.Мединский написал книгу Владимир Мединский - Война. Мифы СССР. 1939-1945 на страницах которой есть такие фразы:
"Блокада Ленинграда и голодная смерть почти миллиона жителей города стала возможна потому, что финны замкнули свою половинку кольца".
"... в блокадном Ленинграде умерло с голоду около миллиона наших соотечественников. В том числе потому, что Финляндия активно помогала нацистам".
Можно подписаться под каждым словом экс-министра культуры.
Но проходит несколько лет и этот же человек присутствует на торжественном открытии в Санкт-Петербурге мемориальной доски, посвященной бывшему главе Финляндии и пособнику фашистов маршалу Маннергейму.
Только вдумайтесь, наш министр культуры присутствует на открытии доски человеку, который был повинен в смерти сотен тысяч наших предков погибших от голода и бомбежек в блокадном Ленинграде.
Уже звучат речи о "русском патриоте" Маннергейме, а правдивые слова из своей собственной книги напрочь забыты.
Благодаря сознательности Ленинградцев и напору общественного мнения позорную доску убрали, но осадок, как говорится, остался.
Вот об этом каждодневном расщеплении сознания Российской управленческой "элиты" и повествует ветеран Великой Отечественной Владимир Бушин.
Причем рассказывает с присущим ему колючим юмором и яростной непримиримостью к тем, кто постоянно плюет в прошлое нашей Родины.

Владимиру Бушину - 87 лет. Просто поразительно, как человек в таком солидном возрасте может писать столь удивительно остроумные вещи, насыщенные огромным количеством фактов! Когда мне в газетах порой попадаются его статьи, всегда с огромным интересом их прочитываю. И есть за что! Прочитал несколько книг В. Бушина, в том числе и эту. Не пожалел потраченного времени! Единственный, если можно так выразиться, упрёк - некоторая затянутость повествования.

Очередной интересный взгляд на личность Солженицына, чья фигура и взгляды продолжают оставаться одним из оснований современной официальной российской идеологии. До этого прослушал мнения различных людей о нем, прочел отличное исследование его биографии от Островского («Прощание с Солженицыным»). Многие высказывают мнение, что нельзя копаться в грязном белье, но если Солженицыну можно, то почему этого нельзя другим? Как он сам написал: «Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым».
В своей книге Бушин великолепным русским языком с отличным чувством юмора показал, что «король на самом деле голый». И от ряда фактов невозможно отмахнуться:
1. Жил во лжи.
Солженицын отрекомендовывался в первых публикациях о себе. Дескать, все четыре военных года, не уходя с передовой, командовал батареей. Когда такое читаешь или слышишь, естественно, думаешь об артиллерийской батарее. А боевая огневая батарея на передовой — это серьёзная опасность и для бойцов, и для командира. Однако вдруг узнаю: он-то был в совсем ином положении. У него в подчинении находилась батарея не пушек, а звуковой разведки, и это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Потому что звуковая батарея располагается обычно на существенном удалении от фронта. Он же называет это передовой.
2. Отношение с женщинами.
Солженицын признался своей первой жене Решетовской (до этого поклялся любить до гроба), что полюбил другую женщину и находится в известных отношениях с ней. Жена ответила так, как в ее положении ответили бы многие: если чувство столь велико и необоримо, то забирай свои пожитки и отправляйся к новой возлюбленной; а если это всего лишь интрижка, то зачем о ней рассказывать? Александр Исаевич был глубоко оскорблен таким ответом, он заявил, что его не за что иное, а лишь «за правду гонят из дома»
3. Стукачество
Впрочем, сам Солженицын неоднократно говорил, что после вербовки его сотрудничество с охраной лагеря закончилось. Правда есть "многочисленные странности" относительно тех известных фактов, которые касаются времени пребывания Солженицына сначала в шарашке, а затем в лагере. Это касается и удивительно мягкого приговора писателю, и его перевода в мягкие условия шарашки, где он пребывал в течение 5 лет из 8. Таким образом, косвенных признаков достаточно, чтобы сказать, что отношение к Солженицыну отличалось от отношения к обычным заключённым.
4. Зависть и его возня касательно авторства Тихого Дона.
«У Солженицына это происходило из-за писательской зависти. Он хотел написать большой роман о революции. Но лучше Шолохова он написать не может. У него была зависть. Он не мог создавать такой образ», – пояснил публицист, педагог, историк Рой Медведев.
5. Неблагодарность. К жене, Твардовскому и т.д.
«20 июня сего года народный суд Октябрьского района гор. Рязани вынес решение о расторжении брака между СОЛЖЕНИЦЫНЫМ и его бывшей женой РЕШЕТОВСКОЙ. В судебном заседании СОЛЖЕНИЦЫН, объясняя причины развода, заявил, что на РЕШЕТОВСКОЙ он женился „по ошибке“, в последнее время фактически живет с другой женщиной (СВЕТЛОВОЙ), от которой ожидает рождения второго ребенка. Одновременно он сказал, что в связи с разводом передает РЕШЕТОВСКОЙ автомашину „Москвич“, гараж, пианино и четвертую часть Нобелевской премии, „хотя она на нее — подчеркнул СОЛЖЕНИЦЫН. — не имеет права“»
6. Симпатии к власовцам, НТС и Франко
В громком выступлении по испанскому телевидению Солженицын одобрительно высказался о недавнем режиме Франко и предостерёг Испанию от «слишком быстрого продвижения к демократии».

В завершении хотелось привести слова «совести Солженицына» Шаламова:
Почему я не считаю возможным личное мое сотрудничество с Солженицыным? Прежде всего потому, что я надеюсь сказать свое личное слово в русской прозе, а не появиться в тени такого, в общем-то, дельца, как Солженицын...
Ещё один характернейший диалог Солженицына и Шаламова 60-х годов:
— При ваших стремлениях пророческого рода, — сказал Шаламов, — денег-то брать нельзя, это вам надо знать заранее.
— Я немного взял...
"Вот буквальный ответ, позорный, — пишет Шаламов.

Владимир Сергеевич Бушин ветеран Великой Отечественной в очередной раз на высоте. В этой книге, составленной из статей разных лет он надсмехается над высказываниями антисоветчиков разных мастей (от президента до журналиста).

Автору нечего бояться, ему 93 года он прожил честную жизнь, награжден медалью "За отвагу" и он равно критичен как к Солженицыну так и к Путину если тот на публике приводит нелепые высказывания о СССР.
Прочитав книгу Бушина я пришел к удивительному выводу (ладно, если честно я знал об этом уже давно поскольку первую книгу Бушина прочитал лет 14 назад) - наши государственные чиновники совершенно не знают историю своей страны и если я не прав то следует еще более ужасный вывод - если знают то тогда они специально лгут, искажая истину.
Бушин остер на язык. Постоянно смеешься над его "черным" юмором:
- "...в этом же году - столетний юбилей великого литературного футболиста Солженицына, забившего больше всех голов в ворота Советской власти, правда, все-из положения "вне игры";
- "... план производства миллиардеров перевыполнен: при Ельцине их было семь, теперь 114".
Главное это понимание (это навык нужно тренировать и все время помнить при просмотре этих господ в СМИ) что если человек известная личность, государственный деятель, выдающийся ученый или спортсмен-рекордсмен это еще не значит что он специалист по истории. Если меня строителя с большим стажем Жириновский будет учить, как заливать бетон я рассмеюсь ему в лицо, следовательно, если тот же либерал-демократ будет кричать что "Ленин - это немецкий шпион" я так же посмеюсь над его невежеством. С этими "товарищами" все просто, они и не скрывают, что считают большинство народа быдлом. Вот некоторые цитаты "антисоветчиков" из книги Бушина:
- "Сила ленинизма заключалась в политической эффективности, ибо идеи Ленина были близки и понятны большинству ущербного населения";
- "Я не вижу ничего хорошего в выигрыше СССР во Второй мировой";
- "Для меня патриотами России являются и маршал Жуков, и генерал Власов. Просто(!) они по-разному любили Россию";
- "Советский гимн ассоциируется с режимом, который унижал и угнетал людей".
Браво, можно только процитировать Булгакова "Поздравляю вас, гражданин соврамши".
Дай бог вам здоровья Владимир Сергеевич и сил в схватке с этими "хозяевами экрана" и "любителями истории".

«В России все всё знают – и что?» - фраза Виктора Олегыча Пелевина. Афоризм Лет на 25 прошедших – справедливо. Вопрос: на сколько ещё?

Главный даже не вопрос, даже не утверждение, так – констатация с собственными комментариями: вы только посмотрите на тех, кто у трона! Месье Сир.Дюк.Off и его мадам Vasilieff в красных тапочках. Прошу заметить благородство по крайней мере звучания одного из слогов, слагающих (ха-ха 2 раза!) фамилию месье: Дюк, граф, герцог кто там ещё? Ну, и вот. Операция прикрытия: он специально всё так делал, а особенно она, мадам, специально так делали, чтобы супостатов обмануть, ну, то есть по логике, настоящих хозяев России – парней из вашингтонского (кстати, город мне понравился) обкома.
Ну, вот. Был соблазн на ёрничестве и закончить,
потому как спорить с написанным по поводу стоящих рядом с троном – ну, знаете время терять. Прочтите написанное о Д.А. Медведеве, А.Б. Чубайсе и иже. Но двумя соображениями поделюсь.

Вся прелесть пикантных и не очень чистых подробностей, в достаточном количестве представленных в книге, заключается в том, что они появляются вот так, запросто, в книжках, на радио, на ТВ. Из помещений для приготовления пищи всё это «тёрово» находит место и своих собеседников во вполне себе публичном пространстве. Стало ли это «тёрово» креативней? Ну, можно, конечно, сравнить по поводу кого и чего тёрки. То есть – кого обсуждать? Кото обсуждают? Что обсуждают? Так есть прогресс или нет?

А второе соображение такое: те, кого обсуждают и те, кто обсуждает, что-то мне подсказывает о единой принадлежности, по крайней мере, по формальному признаку, к одной Культуре и одной Стране. Не, я вовсе не об одних полях одной ягоды и не о едином мире, чем все помазаны. Вот как-то чеховские слова о русской интеллигенции приходят на ум. Лживой и ленивой, притеснители которой выходят из её же собственных рядов. Прошу заметить: слова – не мои. А известного классического душеведа. И страноведа по совместительству. Кстати, обожаю его. И без этих самых слов обожаю. И, наконец,

Какая же мораль? Депенс, как по-русски можно прямо сказать: зависит от. Если вы тот, кого называют путиноидом – одна мораль, если путифобом – другая. Как по мне – так пусть «тёрки» продолжаются и без всякой выводимой морали и построения каких бы то ни было морально-этических систем. Можно не меняться – это я к тем, кто у трона (прошу заметить - на на троне, а у него!), и кто заждался :)) моих выводов – можно и не меняться. Выживание не является обязанностью.

Это не полноценная книга, а сборник статей трёх авторов, вероятно, 2018 года. И это не совместное творчество. К названию книги большинство статей прямого отношения не имеет, скорее, их всех объединяет критика власти.

Некоторые статьи Бушина на данный момент уже не так актуальны, как в 2018 году (тот же пожар в «Зимней вишне» в Кемерово, например), но они мне всё же, скорее, понравились. Чего не могу сказать про статьи двух других авторов – Мухина и Кунгурова. Их эгоцентричность, излишняя эмоциональность и истеричный тон вызывает у меня резкое отторжение, хотя с некоторыми высказываемыми этими авторами мыслями можно согласиться.

Статьи Мухина как обычно едкие, глумливые. Всех своих оппонентов (и не только!) он традиционно называет дебилами. Кстати, это слово – дебил - наиболее часто упоминается в его текстах.

«Ну разве я виноват в том, что о чем бы ни написал, а получается про дебилов и про дебилов?»

Россию презрительно называет Рашкой, а народ «Рашки» - быдлом. При этом уточняет, что он де, обзывая так народ, относится к нему по-человечески (неужели?), а вот российская власть, обращаясь к народу с уважением, думает о нем как о быдле.

Много внимания в своих статьях Мухин уделяет судебной власти и своей судебной тяжбе, что было для него очень актуальным на момент написания статей. Высказывает явные симпатии Навальному (на тот момент его ещё не посадили). Утверждает, что власть в «Рашке» фашистская, а Путин не настоящий (его роль, по мнению Мухина, играют актёры).

Много (и совершенно справедливо, на мой взгляд) обсуждает подлое решение власти повысить пенсионный возраст, приводит веские аргументы вредности такого решения, подчеркивая, что данные статистики о повышении продолжительности жизни не обеспечивают повышения работоспособности в старости.

«Ну, вдумайтесь. Когда речь идёт о пенсионном возрасте, то кому нужна продолжительность жизни? Люди, разбитые инсультом, живут после этого ещё десятки лет, и что толку для любого производства от долгоживущего парализованного инвалида в коляске или от толп тех, кто со старостью превращаются не в старых мудрецов, а в старых мудаков».

Третий автор статей в этом сборнике – Александр Кунгуров. По стилю изложения, да и по взглядам, он во многом похож на Мухина, но на меня произвел ещё более отталкивающее впечатление. Первая его статья начинается с обсуждения «возможен ли в России фашизм», где он, опираясь на статью английского журналиста Лоуренса Бритта, приходит к выводу, что «Россия – 100% фашистское государство». На мой же взгляд, приведенные характеристики скорее характерны для США и десяткам (если не сотням) других стран в той или иной мере, Россия здесь явно не в лидерах.

Далее он истерично прошелся по «путинским репрессиям», «пенсионному геноциду», предательской политике «русских элит» с акцентом на работе Центробанка. С автором во многом можно согласиться, но вот тон изложения очень неприятен. Написано очень эмоционально, но поверхностно. Есть много других специалистов и публицистов, которые пишут об этом же более развернуто, аргументированно, но гораздо сдержаннее.

Любая критика продуктивна.
Однако эта книга мне претит. Прочитав меньше половины с омерзением отодвинула от себя этот памфлет, полное название которого "Неизвестный Солженицын гений первого плевка".
В отличие от автора данной книги, не вижу связи между талантливо написанным произведением и личной жизнью автора. Его критика романов Солженицына столь же нелогична, как, к примеру, отрицание возможности написание гомосексуалистом достойного романа о гетеросексуальной любви.
"В круге первом" и "Один день Ивана Денисовича" ценны не тем, что писал их диссидент, они ценны художественным словом, яркостью повествования, тем, что их притяжение со временем не проходит. Я, в силу возраста, никоим образом не застала то время, что описал в своих книгах Солженицын, но читая их, я сопереживаю и размышляю. По-моему это цель хороших произведений и Солженицын её добился.

Читая дневники и воспоминания фронтовика, блестящего публициста, поэта, литературного критика Владимира Бушина, поневоле снова задумываешься о том, как часто талант и даже гениальность идёт рука об руку с подлостью и предательством. Зачем Бог с завидным постоянством наделяет свое творение способностью создавать выдающиеся литературные или музыкальные произведения, et cetera, но обделяет его при этом честностью и справедливостью, верностью к своим идеалам или скромностью? Как это уживается и сосуществует в одних и тех же людях? Так было, так есть, так будет…
Об этих гражданах и товарищах большинство великолепных статей Бушина, о них же и много в этой книге. Здесь представлена целая эпоха, хроника жизни автора начиная с военных дневников 1944 года (ему тогда 20 лет) и заканчивая концом 90-х. По структуре и содержанию это несколько ключевых периодов:
Военные годы (записи с 1944 по 1945)
1960-е годы
1970-е годы
1980-е годы
Переходный период 1990-х
Перед читателем раскрывается практически вся жизнь этого выдающегося человека. Резкий, непримиримый с тупостью, с предательством, через все годы он пронес такие свои качества характера, как прямота и открытость, что думал, то и говорил, сражался как мог и умел на страницах журналов и газет с помощью своего беспощадного пера с талантливыми приспособленцами, с бездарностями, презирающими свою страну, с литераторами самовлюбленными, самоуверенными, наконец, просто невежественными.
Всю свою долгую жизнь, до самого конца воевал за русскую литературу, ее достоинство и честь и никогда не страдал при этом от дефицита смелости. Уж кто-кто, а Бушин никогда не боялся высказать свою точку зрения, его откровенно боялись печатать. Интересно его видение таких деятелей, как Окуджава, Бондарев, Солженицын, Радзинский, Васильев, Яковлев, Горбачев и многих других.
Конечно, записи фрагментарны, не всегда оправдывают свою необходимость в тексте, все-таки это изначально не предназначалось для публикации и писалось для себя. Но, тем не менее, в целом читать интересно – особенно места, в которых есть описание общественной атмосферы разных эпох или моменты творческой жизни Бушина, или его размышления о значимых исторических событиях.

22 февраля 1944г. <…> Все хутора здесь побиты. На хуторе метрах в сорока от нас приютились беглые немцы: две старухи, старик, женщина средних лет и шесть ее детей. Я довольно легко с ними говорил. Старший Франц, ему 10 лет. Они мне вчера сказал, что у них нечего есть. Ночью я принес им хлеба…А наши-то дети как гибли тысячами, подбрасывали детей и стреляли… Валуйчик всех их рассмешил, развеселил, они перестали нас бояться. <…>

Или о значимых персонах и персонажах во литературе:

27. VI. Коктебель
Ну, дела! Вчера устроили литературный вечер. Гриша Соловьев предложил мне поучаствовать. Я раздумывал. Но уже вывесили объявление и меня там назвали. А председательствовать должен был Борщаговский. Он заявил Соловьеву: «Я не знаю поэта Бушина!» И отказался председательствовать, конечно, в знак протеста против того, что я «обосрал жемчужину», как сказал Гриша – повесть Окуджавы. Туда же с клешней сунулся и Леонид Латынин, эдакий ражий малый с нелепо многозначительным лицом деревенского дурачка. Я, говорит, тоже не желаю выступать вместе с Бушиным. Но тут произошло драматическое борение гражданской доблести с мелким тщеславием. Выступить-то, покрасоваться-то на эстраде охота! И вот он говорит Грише: раз Борщаговский отказался, то пусть и Бушин откажется. <…> Узнав все это, я сказал Грише: «Уж теперь-то я обязательно буду выступать!» А тщеславие одолело гражданскую принципиальность: Латынин, конечно же, влез на эстраду.
Читал он первым. Сам здоровый, голос трубный, читает с великой страстью, и все дохлая литературщина! А я прочитал «Случай под Одессой». Приняли хорошо.
<…>
В 1985 году Леонид Латынин получил премию Союза писателей Каракалпакии.
А позже его дщерь оказалась неуемной фурией демократии на страницах «Новой газеты», органа старой антисоветчины».

4.XI <…> Но этот Ицков рассказал интереснейшую вещь. Булгаков был знаком с работником Генштаба Шиловским, жена которого позже стала его женой. В доме Шиловского он встретил молодого военного, о котором сделал такую запись: «Чеховская фамилия. Обещает многое.» И это был молодой Жуков.

<…> Вот М. Арбатова рассказывает: «Неведомая сила занесла меня на заседание правления Литфонда. Я была на 17 лет моложе и на 17 лет наивней, чем сейчас, и потому онемела от восторга, когда рядом со мной опустился в кресло Окуджава. Прошло пять минут, вдруг мой кумир, как заведенный ключиком, выпрыгнул из кресла и безумно заорал: «Нельзя давать дачу Воронову! Не смейте давать дачу Воронову! Воронов не должен получить дачу!» <…>
Маэстро орал так, словно от этого зависела судьба его детей и его страны. А в промежутке между ором, глотал таблетки, тяжело дышал и темнел лицом. Кончилось тем, что Окуджаву увезли на «скорой» с сердечным приступом и полученной дачей в зубах. Если бы я не сидела рядом, то никогда не поверила бы в подобную историю. Кумир кубарем слетел с лестницы моих иллюзий.

6.V. 84 Ну писатели! Ну мужики!
Коле Воронову, сколько я его знаю, вечно блазнится, что его кто-то выслеживает, высматривает и даже хочет извести. Он рассказывал мне, что, когда плавал с маской в Лягушачьей бухте, какой-то мужик на берегу взял камень и хотел его убить в воде. Коля это вовремя заметил и пристыдил мужика: нехорошо, мол, убивать членов Союза писателей. <…> Так вот этот Воронов вчера утром заметил в кустах против нашего корпуса человека. Он тотчас скрытно направил на него монокуляр (у него для таких случаев всегда с собой соответствующая аппаратура) и безошибочно установил, что в кустах скрывается террорист, который ведет наблюдение за нашим домом: кто ушел, кто пришел. Коля увидел Леву Экономова, тот шел мимо, рассказал ему о своем леденящем кровь открытии и попросил: «Сходи за кем-нибудь из мужчин». И вот Экономов (рост 180 см, вес 86 кг, герой Отечественной войны) пошел в административный корпус, чтобы найти там «кого-нибудь из мужчин». Увы, долго никого из мужчин он найти не мог. Наконец, откуда-то вернулся наш автобус. Видя, что за рулем его сидит мужчина, Лева кинулся к нему. Тот выслушал, но ничего не сказал. Лева, тревожный и огорченный, ушел. Однако шофер оказался парнем не промах. Рассказ Левы о террористе, который прячется в кустах, был, видимо, так страшен, что он сообщил об опасности, нависшей над группой прекрасных советских писателей, в милицию. Милиция, как видно, только того и ждала, застоявшись без дела. И вот нагрянул вооруженный наряд, окружили кусты и по всем правилам военной науки стали их прочесывать. Возможно, при этом они покрикивали: «Эй, бросай оружие, сдавайся, сопротивление бесполезно! Ты окружен!» Так или иначе, но человека в кустах действительно нашли. Прав был Воронов, и не подвел его монокуляр! И кто же им оказался? Ученик 7-го класса местной школы, удравший с уроков! Он скрывался от родителей, естественно, опасаясь родительской встряски. Ах, мужчины! Ах, писатели!

4 дек
Последний день съезда. Наконец, дали слово мне. Говорил под хохот зала. Сказал и скорей смылся на дачу. Ведь ЦК, КГБ, МВД — все на месте.
* * *
Потом это было напечатано в «Кубани» и пошло по многим другим газетам примерно в таком виде:
Я позволю себе с этой высокой трибуны обратиться к нашему президенту.

Дорогой Михаил Сергеевич!
В своих недавних речах и выступлениях вы вдруг вспомнили, что вы русский. И один дед, которого раскулачили, — русский, и второй дед, который сидел в тюрьме, — тоже русак
(Движение в зале?) Поэтому наш съезд должен бы заинтересовать вас не только как руководителя страны. Все четыре дня мы работали в Центральном театре Советской Армии. Здесь неудивительно было вспомнить, особенно писателям-фронтовикам, что вы имеете звание полковника. (Движение в зале?)
Это звание вы получили в 1978 году, когда маршал Брежнев взял вас, молодого и энергичного строителя, как вы теперь выражаетесь, казарменного социализма из Ставрополя в Москву и сделал секретарем ЦК партии по сельскому хозяйству. Зачем в такой должности полковничье звание? А для того, чтобы озимые и яровые стояли перед вами по стойке смирно (Смех в зале?) И надо думать, что тогда вам выдали и шинель, и папаху, и бинокль, и сапоги со шпорами. (Громкий смех?)
Мы ждали вас на съезде и не удивились бы, если в один из этих четырех дней распахнулась бы дверь и вы, поскрипывая сапогами, позвякивая шпорами, поправляя рукой кобуру с пистолетом, прошли бы в президиум и сели рядом с полковником в отставке Михалковым. (Шум в зале, смех?)
Увы, мы не дождались ни скрипа ваших сапог, на даже весточки. Но мы не в обиде, мы знаем, как много у вас неотложных государственных дел. Нет, мы не обиделись. Кое-кто говорил тут, что надо бы послать вам персональное приглашение, но другие считают, что это бесполезно. Пригласили же вас недавно на свой съезд шахтеры, но вы все рано не смогли порадовать их своим присутствием: вам надо было принять премьер-министра Люксембурга, еще разочек проштудировать полугениальную заокеанскую статью Солженицына «Как нам обустроить Россию», побеседовать с очаровательной Джейн Фонда. (Шум в зале?) Короче говоря, дел было под завязку. И даже не было еще времени съездить в Осло за Нобелевской премией, с которой мы вас поздравляем.
Заодно поздравляем с испанской премией принца Астурийского, с итальянской премией Фьюджи, с ирландской премией «Конвент мира», с немецкой золотой медалью Отто Хана и даже с индийской премией имени Индиры Ганди. Движение в зале?) Весь мир ликует и благодарит вас за ваши великие деяния. Теперь, полковник, наград у вас больше, чем было звезд у маршала Брежнева. (Смех?)
В сиянии наград, что сыпятся на вас со всех уголков мира, выглядят совершенно непонятно и огорчают такие, например, факты, как выступления на последнем Пленуме ЦК партии тов. Савкина АС. и других, — они требуют вашей отставки. И не только вашей, но и Ельцина, Яковлева, Хасбулатова…
Некоторые злопыхатели дошли до того, что затеянную вами перестройку нарекли катастройкой и даже контрреволюцией. Что ж получается? Вы, полковник, контрреволюционер № 1, Яковлев — № 2, Ельцин — № 3… Боже милостивый, и это говорят люди, у которых нет даже медали «За спасение утопающих»! (Хохот)
Но, слава Богу, есть и на нашей земле у вас почитатели и защитники. Это прежде всего Григорий Бакланов, Александр Гельман, Даниил Гранин, академик Сагдеев… Они в своем «Открытом письме» к вам накануне этого года решительно заявили со страниц «Московских новостей»: «Каждый из нас весной 1989 года будет голосовать за вас!» Как трогательно! Избирательная кампания еще не начиналась, кандидаты не выдвинуты, а они уже мчались за сковородкой, дабы угостить вас яичницей сразу, как только снесет яичко та курочка, которая пока еще тихо сидит в гнезде и не кудахчет. (Общий хохот?) Но сейчас, когда вас поносят и гонят прочь, почему молчат, куда делись это влюбленные курощупы? (Смех?)
Допустим, Роальд Сагдеев, наш академик в экспортном исполении сейчас за океаном занят укреплением советско-американской дружбы посредством своего несколько поздноватого брачного союза с американской миллионершей, дочерью Эйзенхауэра. Но что молчат Бакланов и Гельман? Куда девались Гранин и Ульянов, который всю жизнь играл маршала Жукова? Молчат и обласканные вами академики Арбатов, Аганбегян, Гольданский, Емельянов, Заславская…
Впрочем, Михаил Сергеевич, обижаться вам на этих перетрусивших курощупов не приходится вы и сами за шесть лет у власти никого не защитили от клеветы и поношения — ни партию, которая вознесла вас на самую вершину, ни армию, которая в 43-м году спасла вас и всю семью вашу от оккупации и рабства, ни сам русский народ, кровь которого течет в ваших жилах
Вы не защитили даже своих ближайших товарищей по работе — Лигачева, Рыжкова, Афанасьева… Конечно, каждый из них за что-то заслуживает критики, но не зря же Тарас Бульба, кстати, как и вы — полковник, в грозный час сказал «Нет уз святее товарищества!.. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в русской земле, не было таких товарищей». (Бурные аплодисменты?) Нет, не зря так говаривал беспартийный большевик полковник Бульба. (Смех.
Вы помните, как казнила попавшего в плен Остапа, сына Бульбы? «Палач сдернул с него ветхие лохмотья; ему увязали руки и ноги в станки… Напрасно король и многие рыцари, просветленные умом и душой, представляли, что подобная жестокость может только разжечь мщение казацкой нации. Но власть короля и иных мнений были ничто перед беспорядком и дерзкой волею магнатов, которые своей необдуманностью, отсутствием всякой дальновидности превратили сейм в сатиру на правление»… Не знакомо ли вам, Михаил Сергеевич, по нынешней поре и мщение, и жестокость, и необдуманность, недальновидность, и, наконец, сейм, превращенный в сатиру на правление?
«Остап выносил терзания и пытки как исполин. Ни крика, ни стона не было слышно даже тогда, когда стали перебивать ему руки и ноги, когда ужасный хряск их послышался среди мертвой толпы отдаленных зрителей… Тарас стоял в толпе, потупив голову и гордо приподняв очи, и одобрительно только говорил: «Добре, сынку. Добре!..»
Но когда подвели Остапа к последним смертным мукам — казалось, будто стала подаваться его сила… О, — повел он очами вокруг себя. — Боже, все неведомые, чужие лица!» Хоть бы кто-нибудь из близких присутствовал при его смерти! Он не хотел бы услышать рыданий и сокрушения слабой матери или безумных воплей супруги. Хотел бы он теперь увидеть твердого мужа, который бы разумным словом освежил его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в душевной немощи:
— Батько! Где ты? Слышишь ли ты меня?
— Слышу! — (гром аплодисментов) раздалось среди всеобщей тишины, и весь мильон народа в одно мгновение вздрогнул». (Шквал аплодисментов?)
Не так ли ныне и нашу родину, Горбачев, возводят на эшафот, не так ли и ей ломают руки и ноги, не так ли и ее подводят к последним смертным мукам. И не так ли к вам, президент, несутся, заглушая ужасный хряск, отчаянные клики со всех концов державы на всех языках, что ни есть в ней: «Батько! Где ты? Слышишь ли ты нас?» (Гром аплодисментов?) И если раздалось бы в ответ громовое полковничье «Слышу!», то весь трехсотмиллионный народ вздрогнул бы в одно мгновенье и воспрял духом. (Аплодисменты?)
Но нет никакого ответа, и только летят над страной, словно из уст предателя Андрия, жалкие мертвые слова: консенсус… приватизация… либерализация. (Бурные аплодисменты?)
В заключение просим вас, полковник-белобилетник, передать вашему другу и учителю Александру Яковлеву, главному производителю помянутых мертвых слов наше поздравление: сегодня он стал академиком в особо крупных размерах. Говорят, в Литве, Грузии и Молдавии ему уже собираются при жизни ставить памятники.
С неизбывным уважением капитан запаса Владимир Бушин.
(Аплодисменты?)
Сразу после моего выступления слово для реплики попросил народный депутат СССР, Герой Социалистического Труда, дважды лауреат Государственной премии Виктор Астафьев. Он назвал мое выступление «диким вздором, недостойным этой аудитории и всего человечества».