Отзывы на книги автора «Владилен Машковцев»

Ох, тяжело было одолеть это цветок-одолень! Окончательно и бесповоротно убедилась, что казачья тема - точно не моё. А в этой книге мне почти до середины мешал язык, которым она написана. Даже глава вычурно называется "цветь", попытка максимально сделать язык аутентичным историческому времени выливается в излишне громоздкие конструкции, перечисление по именам всей толпы, глазеющей на какое-нибудь событие, тормозит действие и действует на нервы, поскольку для сюжета не имеет никакого значения. А начало каждой цвети - просто достойно отдельного упоминания. Ну вот, к примеру:

Москва-матушка малинилась певчими колоколами, божно и белокаменно тянулась к небу храмами, оживляла мир торгом, воинством и верой. Кремль краснел кирпичом и рожами служилыми.

Красочно, но глаза спотыкаются. И тут же где-нибудь - короткие, рубленые мудрости:

Есть и у души золотые кругляши!

А у кого длинный нос, у того жизнь коротка!

Это что касается стилистики. К сюжету претензий нет: много действия, укладность, быт, политические амбиции, военные походы, любовь - всего вдосталь. Ну хоть бы одного героя, чтобы вызвал положительные эмоции!
Увы, для меня не нашлось. Поразила бессмысленная удаль молодецкая, если это можно так назвать:

И порешил казачий круг устроить потеху. Нечая с его сотней бросить на переход брода со стороны ордынской степи. А Егорию защищать брод пушкой, стрелять картечью. На брод пришли все, даже слепой гусляр.

С Остапом лучше не связываться. Он и драться не умеет, дурак, сразу убивает.

Более-менее привлекательный персонаж - толмач Охрим, хотя он, конечно, не стоит крепко на земле: мечтатель, причём воинствующий.

Мы — казацкая республикия! Историкам древним известны сии правления народные. На Руси до нас была токмо одна подобная земля — Новеград. Мы существуем сто пятьдесят с лишним лет памятно. Со времени великого князя Ивана. Даже раньше!

Ещё мне показалась странной некая каменность душ. У всех поголовно. Ясное дело, показывать чувства, скажем, не по-мужски, но как вам вот такое, когда с гибели детей прошло совсем немного времени:

-У меня под Хивой рухнул сынок старшой. У тебя там дочка сгибла. Нам с тобой в беде потребно скорбеть. А ты ко мне под подол лезешь.
- Живые думают о живом.

И подобные сцены постоянно. Кстати, не следует книгу читать чувствительным людям, потому что крови, зачастую совершенно неоправданной, в том чисте и детской, много. Дыба тут практически полноценное действующее лицо, хоть и не лицо)). И такие сцены попадаются:

Злобу сорвали на мученице Поганкиной. Для нее выкопали глубокую узкую могилу на скотском кладбище. Бросили Зоиду туда живьем, переломав железами все кости. И забросали преступницу дохлыми кошками, крысами, падалью.

Ну и в конце, вместе с шинкарём Соломоном (купцом греческим:D) скажу, что

Клянусь, брат, мне понравились казаки Яика больше, чем запорожцы и дончаки. Впрочем, здесь мешанина людская, каша судеб, сплетение наречий.

Тут хотя бы сюжет был. И загадка:

Ты спрашиваешь меня: есть ли в самом деле на Яике утайная казна?

Роман вышел в 1997 году уже после кончины автора. В нем автор рассказывает о непростой судьб магнитогорцев в 1930-1940-х годов. Но сюжет не так прост. Машковцев разбавил реальные исторические события колдовской фантастикой крестьянско-казачьего быта. В Магнитогорске читателю встретятся и ведьма, летающая на корыте, морочащая одного НКВДшника и встречающаяся с другим, и пришелец с далекой планеты.

На мой взгляд, для создания своей героини, буфетчицы Фроси, Владилен Машковцев вдохновлялся панночки из "Вия" и хозяйкой медной горы. Во всяком случае, такое впечатление сложилось при прочтении. Это не единственная отсылка к другим произведениям. Так, нападение на поезд с политзаключенными сопротивляющихся магнитогорцев очень напоминает отряд Робина Гуда. Эта ассоциация усиливается, когда к сопротивлению присоединяется арестованный священник. Что явно отсылает нас к отцу Туку.

Старая Магнитка, сопротивляется строительству, которое нарушает многовековой уклад жизни станицы. В мае 1925 года в Свердловске началось проектирование Магнитогорского завода. И уже к 28-у году было уже заложено 59 буровых скважин общим метражом 5100 м. А к 30-м годам прошлого века, во время строительства Магнитогорского металлургического комбината и города Магнитогорска, станица Магнитная и примыкающие к ней поселки, постепенно вошли в состав города.

Большая стройка постепенно стала затухать. Связано это было в том числе с гражданской смутой и разгулом деятельности НКВД. Что нашло свое отражение в романе. Под репрессиями мог оказаться каждый: от инженеров и руководителей до простых рабочих металлургического комбината. Уже в 1939 году завод сильно обезлюдел. На руководящих должностях оказывались не просто люди, которые не имеют профильного образования, но и вовсе имеющие неполное среднее образование. Что, конечно, сказалось на работе завода. И после очередной производственной аварии следователи фабриковали коллективный дела. Ведь, согласно Лазарю Моисеевичу Кагановичу, партийного деятеля и сподвижника Иосифа Сталина: "У каждой аварии есть фамилия, имя и отчество!"

Сам Каганович также присутствует в романе, как и ряд других реально существовавших исторических личностей, включая Иосифа Виссарионовича. С последним есть в книге любопытный эпизод, связанный с его двойником.

Почему же роман называется "Время красного дракона".

А это еще одна отсылка. На этот раз к Откровению Иоанна Богослова. В "Апокалипсисе" Сатана предстает в образе красного дракона.

В самом произведении название объясняется в момент разговора главного героя со священником.

«Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали [против них], но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним». Откр. 12:7-9

Так и попал красный дракон на землю.

Вот и коммунистический режим Машковцев сравнивает с красным драконом.

От книги у меня смешанные чувства. С одной стороны - читать было интересно и искать отсылки, и глубже узнать про строительство города и завода, хоть и из других источников. Но интерес появился именно после прочтения "Времени красного дракона". С другой стороны, пришельцы и ведьмы смотрелись несколько неуместно, на мой взгляд. Но что есть, то есть.

Самая первая рецензия на такое замечательное произведение. Что ж, я готова делиться мнением и хвалить! Да, именно хвалить!
Я влюбилась в эту книгу с первых её строк.
Благодаря убеленному сединами уважаемому мной чтецу, это произведение попало мне в руки в издании 1990-какого-то года.
Прекрасное произведение, описывающее быт русского народа в далеком, но таком хорошо-знакомом, прошлом. История описывает становление оренбургского казачества, жизнь русской деревни на фоне политических перемен и борьбы за территории со стороны соседних областей.
Роман исторический с художественным вымыслом, но такой настоящий и наполненный жизнью, яркими красками русской деревни в период перемен, когда с одной стороны идет борьба за территории - нападают соседи, а с другой стороны идет борьба за власть в далекой столице, которая идет по пути распространения своего влияния на дальние регионы.

Лично мне удалось поближе познакомиться с бытом русской деревни и с историей оренбургского казачества. Для меня рассмотрение быта в приближении является настоящим удовольствием, а кроме того он представлен с разных сторон - под влиянием политических веяний (молодая Москва распространяет свое политическое влияние в отдаленные земли, идет централизация управления); восточные народы всё ещё нападают, пытаясь отвоевать часть территории или хотя бы поживиться тем, что есть у соседа; под влиянием распространения единой религии; и, конечно, простая настоящая жизнь - как завидуют друг другу, как любят, как страдают, как выручают друг друга, и как хотят жить.
Так много страсти и света в одном произведении.
Это настоящий золотой цветок-одолень, распустившийся в поле русской литературы.

Питая слабость к историческим романам, я принималась за эту книгу в предвкушении интересного чтения. Рада, что ожидания оправдались.

Мне практически не доводилось читать книги о казачестве, поэтому было вдвойне интереснее созерцать картину их нравов, устоев, быта. При этом стилизация языка под исторический только больше позволяла погрузиться в атмосферу того времени. Некоторые устои не укладываются в голове, но зато полнее раскрывают отличительную черту характера казаков. Самым запоминающимся и поразившим меня моментом было то, что до определенного времени казаки отправляясь в поход из жалости убивали своих жен и детей, чтобы в их отсутствие враги не могли взять их в плен и пытать. В голове это до сих пор не укладывается, но прослеживается стальная воля и крутой нрав. Да и игрища праздничные довольно-таки жестоки, если посмотреть со стороны, но, опять же, прослеживается воинственный дух и смелость удалая.

Весь сюжет, по сути, сводится к описанию становления оренбургского казачества. Действие разворачивается на берегу реки Яик, где обосновались казаки, гранича с молодым Московским государством и азиатскими степями. Здесь разворачиваются и политические игры, в попытках подчинить себе вольность Яика, заполучить лихих воинов в союзники, и охота за утайной казной, и судьбы людей. Динамика определенно бешенная, события сменяют друг друга, не давая вздохнуть, из-за чего книгу я читала на одном дыхании и не могла оторваться.

Понравилось мне и то, что персонажи в романе показаны реалистичными, без прикрас. У них одновременно и жесткая дисциплина, и стальная воля, и в то же время они способны на щедрость, сочувствие и жалость, хоть порой и довольно своеобразную. Им не чужды мечты и любовь, но строгость в воспитании, практически на грани «выживает сильнейший», не позволяет быть расхлябанными. Строго спрашивается с каждого, даже с атамана: не уберег людей, нарушил общие правила – на дыбу, свергаешься с атаманов.

Бабка Гугениха, прародительница казаков, поломала страшную традицию уничтожать жен и детей перед уходом в поход, но не стали казаки от этого слабее, ведь жены были под стать своим мужьям. При необходимости строили оборонительные валы, защищали свой дом, и удаль их боевая не уступала мужской. Так же суровы они были с предателями и трусами. Шли на погибель, ведь это лучше, чем попасть в плен. Именно с Гугенихи начался рост рода казачьего, ведь больше не рубили саблями казаки своих потомков и жен. И проросла в их судьбе золотая трава-одолень.

Яркие и образные персонажи не оставляют равнодушными. Это и Олеська – дочка атамана Меркульева: девчонка – девчонкой, но защищать свой дом способна с удалой смелостью. Это и сестра ее Дуня, принесшая ради других огромную жертву. Это и сам атаман Меркульев, который одновременно и суров, и строг, и способен на жалость и сочувствие. Даже слетев с атаманства, выстоял и снова поднялся, правда не без помощи своей жены Дарьи – хитрой, верной, сильной и смелой. Но и им не чуждо все человеческое, не чуждо ошибаться. От того они предстают живыми людьми, а не восторженными положительными образами. А Ермошка? С одной стороны пройдоха, каких еще поискать, но удалец и мечтатель. И еще много героев, которые колоритны и интересны. За их судьбой следишь и им сопереживаешь.

Увлекательный роман, образный, красочный, познавательный, показывающий не только политические амбиции, но и жизнь людей, наполненную страстями и эмоциями.

Не шедевр с претензией на "Мастера и Маргариту".  Очередная антисоветская муть в современном исполнении. Почему муть? Да потому что написано однобоко: "бывшие" - хорошие, большевики плохие, а третьего не дано.  Не понравилось!