– Мы были соседями. Жили на одной улице. Когда как в кино, знаете, почти окно в окно. – А потом сам не замечая, выдаю всю историю подчистую. Про наше детство, игры, сумасшедших Джубиас и про то, как все рассыпалось в один день словно карточный домик, заканчивая вроде оптимистично, хотя и с надрывом: – Люблю я ее короче. – Но по факту хуже некуда, потому что бумага, прожигающая мой карман – словно карта, на которой одним пунктиром вытравлен путь к ней и одновременно за решетку.
Мы оба молчим.
– Я не знаю, что делать.