Глава 1

2003 год

Некоторые люди страшно не любят что-либо выбрасывать. Вещи могут быть старыми, некрасивыми, бесполезными и даже не служить напоминаниями о важных событиях, но всё равно напрашиваются на милость храниться в шкафу: «А вдруг я тебе пригожусь?» Я была не из таких людей. Тогда мне, правда, исполнилось всего восемнадцать, а это возраст, когда тебя так и тянет поменять свою жизнь на сто восемьдесят градусов. Но и сейчас я не наблюдаю за собой склонности хранить то, что нельзя использовать по назначению.

Я безжалостно выбрасывала всё, но лучше не становилось. За годы проживания в этой квартире, то есть всю мою сознательную и бессознательную жизнь, в комнате накопилось столько хлама, что проще было переехать, чем разобрать его. Впрочем, неплохая мысль.

Я сгребла в общую кучу и засунула обратно в ящик старенького стола бумажки и тетрадки, исписанные ещё в школе – те, которые, по словам мамы, могли в будущем пригодиться кому-нибудь из нерадивых соседских детей. Не сказать чтобы я хорошо училась, но я всё записывала. Я поставила обратно на полку пару книжек. Ничего не буду забирать. Я соберу собственную библиотеку, а это всё останется у родителей, хоть и было куплено для меня. Что же касается одежды, то этот вопрос я прорабатывала уже давно. В последнее время я покупала только то, что было бы не стыдно забрать с собой в Москву.

С Борисом Ладушкиным я познакомилась в марте. Он пришёл на выступление нашего ансамбля. Этот пожилой мужчина выглядел так презентабельно: дорогой костюм, начищенные туфли, серьёзный взгляд. Он предложил мне продюсирование, протянул смятую бумажку со своим номером телефона и адресом в Москве. Кто бы поверил появившемуся из ниоткуда мужчине, который обещал сделать маленькую девочку большой звездой? Очевидно, я. Мы сомневались очень долго, но, когда увидели Бориса Ладушкина по телевизору на музыкальной премии, мама разрешила принять его предложение. Моему счастью не было предела, ведь он ответил, что я могу приехать в любое время.

Пара часов на поезде в душном купе со старушкой, взявшей с собой только бутылку воды и буханку, дедом, который всю дорогу не показывался с верхней полки, и группой непоседливых детей, без конца сновавших по вагону, и я оказалась на месте. Люди бегали туда-сюда, спешили – с первых же минут я оказалась в центре столичной суеты. Несмотря на наш уговор, Борис не встретил меня на вокзале. Оставив чемодан в камере хранения, я села в такси, нерусский водитель которого взял с меня втридорога, поняв, что я неместная, и поехала к Борису Ладушкину на квартиру, потому что на звонки и сообщения он не отвечал. Жил он не в центре, но и не то чтобы на окраине. Район был обычным, ничем не примечательным даже для меня, редко выбиравшейся в настолько большие города. Я наугад позвонила в дверь без номера. Вместо мужчины в идеально сидевшем костюме я увидела потрёпанную жизнью женщину.

– Здравствуйте. Я ищу Бориса Ладушкина, – неуверенно произнесла я.

Женщина производила такое неприятное впечатление, что хотелось убежать. Первое, что пришло в голову: «Может, это не та квартира?»

– Борис здесь не живёт уже два года! – с раздражением ответила она и закатила глаза. – Но маленькие девочки всё равно продолжают ходить сюда, думая, что он сделает их певицами! Повзрослей: Борис давно уже никакой не продюсер, он пропил свой талант, потерял популярность, права на песни, своих подопечных и меня! Он, как сумасшедший, бредит новыми проектами, но денег у него ни копейки, и он весь в долгах! – И бывшая жена Бориса Ладушкина захлопнула дверь прямо перед моим носом.

Выйдя на улицу, я потянулась к сумке, чтобы достать телефон, но быстро передумала. Я уехала из Орла не для того, чтобы звонить маме, как только что-то пойдёт не так. Родители всё равно ничего не смогли бы сделать с моими разбитыми мечтами. Шанс, которому я и так с трудом доверилась, но который так боялась упустить, оказался несуществующим.

Я дошла до автобусной остановки и дождалась автобуса, идущего до железнодорожного вокзала. Забрав чемодан из камеры хранения, я подошла к одному из таксистов (на этот раз это был русский парень) и попросила помочь мне найти недорогую гостиницу.

Комната, которую я оплатила, была небольшой, но чистой. Я испытывала смешанные чувства, находясь в столице, не имея здесь никаких знакомых, не зная, чего точно ожидать. Домой звонить было стыдно, ведь и так не все верили, что у меня что-то получится в Москве. Я писала родителям только короткие сообщения, что у меня всё хорошо, всё идёт как надо и скоро они услышат и увидят меня. Это позволяло мне и самой на это надеяться, но я уже начала изучать университеты Москвы, в которые могла бы подать документы. Это был мой запасной план. Плакать я себе не позволяла, хотя очень хотелось.

Однажды вечером я увидела по телевизору в холле рекламу кастинга в третий сезон реалити-шоу «Громче всех!». Этот проект стартовал два года назад. Олег Меганцев набирал таланты для своего продюсерского центра. С победителями и некоторыми участниками первого и второго сезонов он заключил контракты, и их песни зазвучали из каждого утюга.

– Мы ждём именно тебя! – говорил продюсер в коротком рекламном ролике.

– А может, и меня, – едва слышно ответила я телевизору.

Я решила принять участие в кастинге. Это был мой шанс хотя бы попытаться начать музыкальную карьеру в Москве. Конечно, я почти не верила, что можно попасть в такой проект без денег или связей, но даже не попробовать было не в моих правилах. Я отправила заявку через интернет и в назначенный день пришла к старому, но ухоженному зданию. Очередь состояла из множества ребят примерно моего возраста. Спустя несколько часов, проведённых на жаре, меня пригласили внутрь:

– Следующие десять человек! Один, два, три… – досчитав до десяти, парень сообщил, что это были последние ребята, которых прослушают сегодня, и попросил остальных разойтись. Больше они не прослушивали. Мне повезло.

Нас провели в небольшую комнату и расставили в соответствии с отметками на полу, затем включили музыку и попросили спеть хором. Со вкусом одетая женщина лет тридцати пяти ходила между нами и прислушивалась, проверяя вокальные способности. Я распевалась всё утро и теперь старалась следить за техникой исполнения. В соседней комнате сидели менеджеры и продюсеры шоу. Смотря в экраны, они выбирали, кто из пришедших им больше нравился внешне. Меня и несколько других человек попросили отойти в сторону. Всем остальным было отказано.

– Подойдите к микрофону и представьтесь. Имя, фамилия, возраст, откуда приехали и так далее. Думаю, на кастингах не в первый раз, знаете.

Вообще-то, я впервые пошла на такой масштабный кастинг, и именно поэтому слова отскакивали от зубов:

– Меня зовут Анна Реброва. Мне восемнадцать лет. Я приехала из города Орёл. Я пришла, потому что мечтаю стать певицей. Я очень люблю «Громче всех!» и хочу поучаствовать в таком интересном проекте.

Меня попросили спеть ещё раз, теперь уже сольно. Учитывая свой опыт участия в музыкальных конкурсах, я выбрала русскую народную песню. Я любила исполнять композиции, в которых можно было показать всю мощь голоса.

– В следующий раз выбери что-нибудь повеселее, – сказали мне.

Это значило, что я прошла в следующий этап кастинга.

Телевизионные продюсеры, выполнявшие свою часть работы над шоу, отговаривали Олега Викторовича давать мне шанс. Им нужна была девочка-скандал, а я пела народные песни, скромно или даже зажато вела себя на кастинге. В моих глазах, как им показалось, не было необходимого для участия в реалити-шоу огня, и отнюдь не оттого, что они голубые. «Зрителю она ничем не полюбится», – утверждали сценаристы. Но Олег Викторович отстаивал свою точку зрения до конца. Его собственное продюсерское чутьё говорило обратное, он видел что-то интересное во мне.

Я успешно прошла все этапы кастинга, включая танцевальные испытания. Когда мне сообщили, что я попала в шоу, я на радостях позвонила родителям, хотела как можно скорее сообщить приятную новость.

– Мам, меня взяли в «Громче всех!», – провизжала я в трубку.

– Ага, хорошо… – сонно пробормотала мама.

Время действительно было позднее. Я выключила телефон и легла спать, но долго ворочалась, не могла уснуть. «Меня взяли в телевизионное шоу! Невероятно!», – думала я.

Глава 2

«Громче всех!» выходило в эфир с сентября по ноябрь в формате необычайно популярных тогда реалити-шоу. Все участники должны были переехать в дом, снятый для них организаторами. Кроме меня, кастинг прошли ещё четырнадцать ребят: кто-то младше, кто-то старше, кто-то по знакомству, кто-то за деньги (как бы это ни отрицали продюсеры), но были и те, кто прошёл своими силами. Камеры, находившиеся буквально повсюду, заработали с первых же минут, как мы вошли в дом и на нас надели микрофоны. Отрывки этих записей вместе с краткими сюжетами об участниках должны были показать в ознакомительном выпуске.

Для начала мы решили посмотреть наши комнаты. Всех девочек заселили в одну большую, непримечательную, будто бы голую комнату. Вдоль стен стояли дешёвые кровати, больше похожие на раскладушки. Моя находилась в самом конце помещения, прямо под одной из камер.

Соседнее место заняла коренная москвичка лет семнадцати по имени Марина. Она принадлежала к числу тех людей, которые не задумываясь умели достойно себя преподнести, в ней чувствовалось хорошее воспитание, стать. Говорила она связанно, одевалась со вкусом, укладывала волосы и неярко красилась. Марина не несла за собой творческий беспорядок, что было приятно, однако я бы совсем не заметила её в первый день, если бы она заняла кровать не рядом со мной. Она вела себя спокойно и отстранённо, из-за чего показалась мне неприветливой, хотя со стороны я вряд ли выглядела лучше. Наверное, ей было так же некомфортно находиться в новой обстановке и компании, как и мне, и в отличие от меня она не пыталась пересилить себя и скрыть это.

Едва мы разложили вещи, нас попросили собраться в большом зале, который впоследствии мы использовали для репетиций. К нам вышла женщина, слушавшая нас на кастинге – педагог по вокалу, по совместительству глава педагогического состава «Громче всех!».

– Здравствуйте! Меня зовут Елена Ивановна. Я рада приветствовать вас в нашем доме! Среди тысяч претендентов были отобраны именно вы, и мы надеемся, что не зря приняли такое решение. – Она говорила спокойно и размеренно, улыбалась, как будто на самом деле была рада нас видеть. – Ваше расписание будет состоять из ежедневных занятий с преподавателями по вокалу, танцам, актёрскому мастерству и прочим дисциплинам. Расписание кладу вот здесь, на стол, подумайте и обсудите, куда вы его прикрепите. Результатом занятий каждой недели будет отчётный концерт, во время которого вы сможете исполнить песни, написанные Олегом Меганцевым специально для вас, или спеть дуэтом с уже состоявшимися артистами.

Мысль о совместном выступлении с любимыми исполнителями приводила в восторг всех участников, включая, конечно же, меня.

– Телефонами пользоваться запрещено, поэтому прошу их сдать. Вы будете получать их на две минуты раз в неделю. – Все по очереди сложили телефоны в коробку. – Подъём ранний: в семь утра каждый день. Отбой в десять вечера. Спасибо всем, увидимся на уроках вокала! – И Елена Ивановна, ещё шире улыбнувшись, ушла.

* * *

Заиграла музыкальная заставка проекта. Ради одной-единственной песни организаторы пригласили победителей и призёров прошлых сезонов «Громче всех!». Они выглядели такими модными, успешными, будто сошли с обложек журналов. Было видно, что их жизнь сложилась наилучшим образом после подписания контрактов с Олегом Меганцевым. На втором куплете на сцену выбегали участники нового сезона, то есть мы. Затем начались наши собственные номера. Меня поставили в дуэт с блондинкой Варварой – неплохо поющей, но на вид высокомерной. У меня появилась теория, что она как раз попала в проект за деньги. Варя красиво укладывала волосы и носила светло-розовую одежду. Я переживала, что на её фоне смотрелась неуместно со своим растрёпанным чёрным каре, ярко-синими тенями и нелепой полуулыбкой в конце номера.

На протяжении всех сезонов программу вела женщина из категории тех, чей возраст нельзя определить по внешнему виду. Высокой смуглой брюнетке могло быть как двадцать пять, так и пятьдесят. По характеру и манере общения она напоминала маму подростка, которая пытается казаться молодой и современной используя модные словечки, а на самом деле это всё выглядело просто нелепо. Номера объявляла она, а неловко становилось мне, другим участникам и всем, кто смотрел «Громче всех!».

В конце отчётного концерта ведущая назвала трёх претендентов на выбывание из шоу, выбранных педагогами: