Цитаты из книги «ДеЖане – во власти темного. Шестая книга серии ВеЛюр»

«Прошлое не умирает, оно последовательно и упорно идет за нами следом…»

Сны – сладостные, тревожные, вещие и пустые – это все жизнь. Наша жизнь. И не стоит к ним относиться с пренебрежением. Они первый звоночек, ключик, а порой даже те самые, кричащие знаки, на которые редко кто обращает внимание.

Евпатий Коловратий! – воскликнул Игорь. Дэн присвистнул, Эд выругался про себя, разобрав что перед ними. – Вы такое видели?! – Их дом был полностью покрыт паутиной, через которую пробивались еле заметные блики света. – Сколько же там слоев?

Со стороны берега раздался вой. Огромный мокрый волк вышел на берег и, струсив с себя воду, зарычал, подняв голову вверх, демонстрируя крепкие зубы. Биндемы метнулись было к дому, но что-то или кто-то невидимый, их вернул. Волк присел и прыгнул, сбив одну, разорвал на куски. Виен почувствовала жжение на ноге, посмотрела вниз – липкая, вязкая нить окутывала ее ноги. Три маленьких паучка кружили вокруг нее. Волк опять издал вой. Виен оглянулась на него глазами полными ужаса, но пошевелиться не могла – пауки действовали быстро. Еще один прыжок и вторая мышь в его пасти. Наконец Жан заметил, что Виен отстала, обернулся – ее ноги, до самых колен, были в паутине.

Вверху скреблись громко, настойчиво, не стесняясь. Вилен поняла – делают брешь в крыше. Им надо пробраться внутрь: «Вот! Ноготок прошел сквозь кирпич, процарапал метал и снимает штукатурку. Это уже не ноготь, это лапка и она, цепляясь ворсом о неровную поверхность, тянется ближе и ближе. Посыпалась крошка, вторая лапка, третья… Голова-грудь свободно прошла в сделанную дырочку, восемь ног одновременно расширяли проход, тут же заработали челюсти-хелицеры, помогая лапам, за ними и щупальца-педипальпы насторожились, приподнялись и приготовились к своему делу, а восемь глаз впились в последнюю преграду. Тяжелое, голодное тело упало на деревянное перекрытие ванной комнаты. Еще немножко и…»

«Огромный черный паук сидел на крыше их дома. Его ожиревшее пузо свисало во все стороны, подминая под себя даже вентиляционные трубы. Лапы быстро работали, плетя паутину, метр за метром, закрывая дом»…

Поднялся ветер. Летели секунды, ветер становился все сильней и сильней, за ним уже не было видно Алексея, но, несмотря на это он не мог вырваться из, казалось бы, хрупкого мерцания свечей и, как не странно, огоньки свечей объединялись, делаясь ярче и ярче. Наконец, превратились в огненный столб, от которого несло жаром. Комната наполнялась запахом сырости и сладко-приторного тлена. Вел не в силах дышать, вдыхала через раз, держась из последних сил. В голове Ев четко вырисовалась дверь и она уже, ничего не слыша и не видя, продолжала бурчать под нос два слова, пытаясь сдержать поток слез, соображала, что это за дверь и где она находится. Поняв, что в полу, взялась за нее, сразу запахло смоленой кожей: – Да изыди! – крикнула она в сердцах и толкнула дверь. – Изыди! – совместно с сестрой крикнула Вел, задыхаясь от смрада. Дом содрогнулся от гласа, вырвавшегося за пределы помещения. В руках погасли свечи. Огненный столб заалел и спал вниз, затягивая с собой все еще сопротивляющееся существо, напоминающее чернокожую девушку, испуганную и с ожесточенно ненавистными глазами. В миг все затихло.

«Мудрость! – Силуэт человека на белой, безмерной площади, был недостаточно ясен, но голос его, долетал до ушей Виен, приятно лаская слух. – Хотят ли люди принять и постичь Мудрость? – говорил он, совершенно спокойным тоном, совсем не похожим на нравоучение. – Вот сама посмотри, что выбирают все, когда им предлагаешь на выбор: Успех, Признание, Богатство или Мудрость? Все что угодно, но не последнее. А что проще – думай и действуй! Подружись с Мудростью, все придет: и богатство, и признание и успех!»

Глаза ее были мутные, но выражали чувства посильнее слов. Она походила на мумию – желтая, совсем высохшая кожа, местами свисала лохмотьями. Нос заострился, а голова скорее напоминала череп, заклеенный тонким слоем темной туалетной бумаги, некую заготовку из папье-маше, на которой, соломой торчали пучки волос. Впалые глазницы, с черными кругами. Вместо губ – тонкие, белесые полосочки, едва скрывающие зубы. Да, еще уши, торчащие варениками. Некогда длинная шея, исхудавшая до такой степени, что еле удерживала голову. Остальное было не намного лучше. В общем – ходячий пример анарексички.

Маленькая, очень яркая искорка, блеснула у его изголовья и сразу потухла. Свет матовой занавесью сгустился у окна, на маленьком пятачке пола и ожил – дымка потянулась к кровати, уплотняясь и вырисовываясь в человеческий силуэт. Облик сформировавшись, застыл на мгновение, прислушался. Ленно потянулся, расправляя онемевшие конечности. Склонившись, над телом безмятежно спящим, присмотрелся и, подняв прозрачную руку, провел от головы до груди. Белое облачко, размером с яблоко, отделилось от тела, взлетело и объединилось с субстанцией. Закружилось вихрем и вошло обратно в тело спящего, не оставив за собой и следа…