Я продолжал падать, но мое падение потеряло всякий смысл, потому что любая прямая – это и есть бесконечно падающая точка. Я оказался как бы растянут по одномерной бесконечности. В конце моего маршрута было окончательное состояние, к которому двигался физический мир. Ибо материя, познал я, будет в конце концов сведена к одной неизмеримо малой точке, где окажутся все выбравшие ее души, которые тоже будут ужаты до единой микроскопической души – и не по воле Бога, а по своей.