...каждый порядочный врач относится с презрением к дегенерату Вересаеву.
(из письма, напечатанного в «Одесских новостях» после выхода книги)
«В современной литературе воплощение вышеупомянутого жанра успешно продолжила Татьяна Соломатина», — такими словами заканчивается аннотация. Сдается мне, поглумиться над аналогичными «Записками» Булгакова издательство не решилось бы (только представьте себе: «славное дело Афанасича успешно продолжает _какой-то_блогер_с_горы_») А ссыкнуть на могилу подзабытого в наши дни Вересаева — эт можно даже с учетом того, что «Записки врача» — серьёзная публицистика, а не худло, где под маркой художественности можно и Систему обвинить, и коллег выставить дурачками, и собой в белом плащ-халате полюбоваться. Это цельная работа, где выводы о таких вещах как врачебная тайна, опыты на людях и животных, необходимость брать деньги даже в случае отсутствия положительных изменений у пациента — продиктованы не утопическими мечтами, а собственным опытом, выстраданы. Вересаев не скрывает недовольства системой образования и медициной в целом, но когда дело доходит до собственных ошибок, он не говорит: «Меня плохо учили, я неверно поставил диагноз, пациент скончался». Он говорит: «Я убил».
Впрочем, для меня больший интерес, чем актуальные по сей день «Записки», представляют «Невыдуманные рассказы о прошлом». Необходимо, правда, брать упреждение: рассказы о храбрых революционерах пугают своей бессмысленностью. Составляют они самую малую часть сборника, но осадочек остается. Храбрые революционеры потрясают кулаками, совершают побеги и разъезжают по делам партии, и, как в том письме счастья, ни черта не происходит. Зато все остальные телеги прекрасны и больше всего напоминают спиритический сеанс, где силами наблюдательного и добросердечного человека воскрешаются забытые слова и характеры. Забавно, что через каких-то сто лет самая простая фраза с оттенком мещанства ли, мужичества ли, даже пылкое послание самоубийцы («кончилась жизнь моя под огнём паровоза») начинают отдавать сатирой. И понимаешь, что не мог писатель опубликовать записку погибшего с одной лишь целью посмеяться над святой простотой, но таково уж разрушительное действие патины времени — не всегда она облагораживает, может и изуродовать. Особенно в глазах современности, к глумлению привыкшей чуть больше, чем к простоватому юмору Вересаева. Отдельные рассказы (особенно из раздела о детях) и вовсе читались бы, как газетные перлы из разряда «устами младенца», если бы не какая-нибудь маленькая деталь, выдающая большого писателя. Так, рассуждение дитяти о плодящемся роде человеческом, который должен все-таки прерваться («девочки разведут одних мальчиков, и тогда конец»), осталось бы достоянием сюсюкающих родителей, но Вересаев заканчивает его эпически — «убоялся бесконечности».
Один рассказ без названия привожу целиком. Актуальный.
Букинисты у Китайской стены в Москве. На картонках надписи:
10 копеек на выбор!
5 копеек на выбор!Солдат взял огромную диссертацию: «О лечении молочной кислотой женских болезней». Перелистал. Положил, взял другую книгу: «Н. Загоскин. Столы разрядного приказа».
— Полезные книги! Купи — не пожалеешь! По два фунта весом каждая, а цена за обе — всего двугривенный.
Солдат в колебании смотрел на книги, взвесил на руке. Потом раскрыл кошелёк, в колебании заглянул в него.
— Чего думаешь? Покупай!.. В деревню едешь? Вот, на зиму тебе. Лучше не надо! Целый год читать будешь!
Купил.
