Цитаты из книги «Сердце Зверя. Том 2. Шар судеб»

Вижу, впала ты в грех трезвости и воздержания, – свел брови Бонифаций. – Порицаю. – Чего? – Матильда воззрилась на бражника с неподдельным удивлением. До сего дня она не сомневалась, что олларианство всего лишь испохабленный эсператизм. О том же, что Создателю противны плотские утехи, алатка помнила с детства. Собственно, из-за этого она и не раскусила вовремя Адриана. – Чего смолкла, неразумная? Да ты сама посуди – для чего нам, к примеру, рот даден? Чтобы вкушали мы хлеб наш насущный каждый день и возносили за то хвалу Создателю. От сердца и нелицемерно. А станешь ли ты хвалу возносить за горелое да черствое? Не станешь. Уста ко лжи принудить можно, только Он в сердцах читает и не сыщет там ни хвалы, ни благодарности. Стало быть, есть надо вкусно, тогда и хвала искренней будет, и возрадуется Он.

Что я знаю, кроме того, что мы в Алате и завтра праздник? – Сегодня. В Алате празднуют ночами.– А мы будем праздновать? – Будем. Что-то еще?

Рокэ, мы так и будем мотаться от армии к армии? Я понимаю, ты даешь понять своим генералам, что ничего не изменилось, но неужели тебе не надоело? Конечно, мориски – это занятно, но Савиньяк не знает, с чем это блюдо подавать, а мы его бросили.

Мы с виконтом Валме вас понимаем. И покидаем.

Марсель, вспомнив посольское прошлое, изящно поклонился и пристроился к Алве. Тот не заметил, следовательно, одобрил.

Все, что мог сделать Марсель, – это предложить Рокэ платок; тот взял, вытер лицо.

И хорошо бы Эмиль справился без личного участия Первого маршала и его офицера по особым поручениям.

Чужие лошади и чужие города – это смерть… А смерть – это глупо, особенно не в бою.

– Чудовище… – Ричард с трудом узнавал кансилльера. – Ты – чудовище… – Я – талигойская святая, граф Штанцлер, и мать короля. Это устраивает всех. Даже меня. Попытайтесь доказать обратное, хоть Рудольфу, хоть горожанам, и можете не опасаться Савиньяков. Вы станете выше любых страхов и скорбей…

– Будь счастлива, любовь моя. Пусть без меня, но будь жива и счастлива!