Цитаты из книги «Валентинка с секретом»

по-твоему? – Ты? Фея, – вырвалось у Никиты, о чем он тут же пожалел – черные брови Насти грозно сошлись над переносицей. – А говоришь – не писал! Эх, ты, супермен! Оказывается, ты еще и трус к тому же! – Ну, знаешь! Ты сама врешь, что не писала! Откуда ты знаешь, что там было? – Ничего я не знаю и знать не хочу! И вообще, что ты привязался ко мне? Три дня проходу не даешь! – Это я тебе не даю?! Да это ты меня уже достала! Посмотри, кого ты из меня сделала! – Никого я из тебя не делала! Ты такой, какой есть! И если у тебя проблемы, нечего их вешать на других!

Но Настя и сама поняла свою оплошность. Покраснев, она в сердцах пробормотала: – Знаешь, если ты мне валентинку послал, это еще ничего не значит! – Валентинку? – растерялся парень. – Я? Тебе? Но я ничего не посылал! Ведь это же ты мне написала! – Я?! – оторопела Настя. – Да никогда! Как ты мог такое подумать? Кто я тебе

Телефон вдруг снова зазвонил. Настя собиралась ответить, но отец выхватил трубку – и дочка совершенно отчетливо услышала возбужденный голос того, о ком только что вспомнила: – Аська! Если твоему предку дорого его барахло, пусть немедленно отрывает задницу от стула и рвет когти домой! – Здравствуйте, молодой человек, – ледяным тоном произнес отец. – А теперь то же самое, но поспокойнее и более внятно. «Предок» вас внимательно слушает.

– В той бурде, что мы пили, было и еще кое-что! – сердито бросила Настя. – Три клочка шерсти четырехмесячного котенка, вот! – Ты серьезно? – у Никиты вытянулось лицо. – А как же! Для чего я, по-твоему, Ерошкину шерсть собирала? – мстительно буркнула Настя. – Ты сумасшедшая! Тебя надо в психушку запереть! – в сердцах бросил Никита, хватаясь за горло – он боялся, что его вот-вот стошнит.

В пылу спора они не замечали, что перемена давно кончилась, что они одни стоят и орут на весь коридор. – Та-а-ак, – завуч возникла рядом совершенно незаметно. – Как видно, принятые меры на вас совершенно не подействовали. Придется закрутить гайки! – Не надо гайки, Евгения Федоровна! – взмолился Никита. – Я и так переживаю из-за всего этого, – он показал на волосы. – Вы просто простите нас, хорошо? – Да, Евгения Федоровна! – присоединилась к Никите Настя. – Мы очень, очень виноваты и просим у вас извинения. – Ну… ладно, – неуверенно проговорила завуч. – Вы, я вижу, вполне искренне раскаялись. Только этого мало! Ты, Коваленко, должен изменить прическу, а ты, Абашина, никогда не позволяй молодым людям вести себя так! – Конечно, конечно, Евгения Федоровна! – обрадованно закивала провинившаяся парочка. – Спасибо!

– Ух, черт! – споткнувшись в темном коридоре, Никита больно стукнулся об угол и теперь стонал, потирая коленку. – Почему так темно? Неужели и здесь лампочка перегорела? – Нечего выражаться! – одернула его мама. – Да, перегорела! Сколько раз я тебя просила поставить новую в ванной! А теперь вот и в коридоре все погасло! Скоро будем жить, как первобытные люди, в кромешной темноте. – Мам, не ворчи! – пропыхтел Никита – Сделаю, раз сказал. – Когда сделаешь? Вы с отцом меня уже два месяца обещаниями кормите! – Мам, я опаздываю! Лучше свечку принеси. – Ты же знаешь, свечки кончились! Я тебя уже неделю прошу купить! – Ах да, я забыл… Тогда давай фонарик! А то я опять свои ботинки с отцовскими перепутаю! – Какие ботинки? А завтракать? А умываться?

– Ух, черт! – споткнувшись в темном коридоре, Никита больно стукнулся об угол и теперь стонал, потирая коленку. – Почему так темно? Неужели и здесь лампочка перегорела? – Нечего выражаться! – одернула его мама. – Да, перегорела! Сколько раз я тебя просила поставить новую в ванной! А теперь вот и в коридоре все погасло! Скоро будем жить, как первобытные люди, в кромешной темноте. – Мам, не ворчи! – пропыхтел Никита – Сделаю, раз сказал. – Когда сделаешь? Вы с отцом меня уже два месяца обещаниями кормите! – Мам, я опаздываю! Лучше свечку принеси. – Ты же знаешь, свечки кончились! Я тебя уже неделю прошу купить! – Ах да, я забыл… Тогда давай фонарик! А то я опять свои ботинки с отцовскими перепутаю!