Часть 1
Глава 1. Знакомство

Эмм проснулась необычно рано, даже по своим меркам. Потянулась, отчего ее острые ушки зашевелились, заправила, растрепавшиеся во сне пушистые рыжие волосы, принюхалась, сморщив усеянный веснушками нос, и прислушалась к тому, что происходит на кухне.

– Эмм вставай! – позвала ее мама, как почувствовала, что та уже проснулась.

Ее семья всю жизнь, сколько Эмм себя помнила, жила в этом доме, которые построил ее отец. В самом их жилище не было бы ничего необычного, если бы он вместе с кучей еще таких же не был построен прямо в стволе старого дерева, на берегу Бурного моря. Обычная семья: папа Иван, мама Оля, затем, конечно, же нужно сказать о ее брате Костике, он хоть и самый старший, но такой добрый, что все думают, что старшая у них Катя, ее сестра. Уж больно она любит всеми командовать, включая брата. После нее уже идет Эмм, и Катя любит напоминать, что та самая младшая. Конечно, она не вертится вечно у зеркала, как сестра, и у нее нет таких красивых лент, которые Катя заплетает, когда ходит встречаться с подружками, но ее это и не интересует. Больно надо.

Когда помогаешь маме по дому, не важно, какого цвета у тебя лента на голове и насколько красивый сарафан. Костя, как отец, почти всегда носит одно и тоже. Неважно работает ли с отцом или ходит со своей девушкой гулять. Его подружка похоже даже этого не замечает. «Он хороший. Наверное, самый лучший после папы. Вот в прошлом году на сборе урожая, он нашел целую поляну с лесной земляникой и ей первой показал, чтобы успела попробовать, пока остальные не пришли», – Эмм, зажмурилась от удовольствия, вспоминая вкус спелых ягод.

– Дочь, иди помоги! – голос мамы отвлек ее от этих мыслей. – Я напекла пирогов, сбегай к бабушке, отнеси к завтраку. Только не засиживайся, потом сразу домой.

Бабушка с дедом, родители отца, жили, чуть выше, даже не нужно делать полный оборот вокруг ствола. Все дома в деревне были расположены вдоль крутой лестницы, которая шла вокруг дерева, поднимаясь до самого верха. Ветви дерева использовались, как места прогулок или мест, где можно было собраться всем вместе. Дома на них не строили, слишком опасно. Домик могло унести ветром или его мог повредить, какой- нибудь зверек или птица, поэтому сами жилища располагались внутри, но с обязательными окнами.

Их дом, в отличие от большинства остальных, располагался ближе к основанию дерева, что почему- то считалась не очень хорошо. Те, кто жил выше, говорил, что тут более сыро и приходится далеко идти, если хочешь сходить в гости или на рынок, для которого местные кумушки выбрали самую широкую и удобную ветку посередине дерева. Но Эмм привыкла и не видела проблем, чтобы пробежаться немного вверх. Эмм накинула куртку и выскочила на улицу, и грохот весенних ручьев оглушил ее. Таяние снега началось уже пару недель назад, и сейчас робкие струйки воды превратились в полноводные реки, которые бежали навстречу Бурному морю, которое начиналось метрах в десяти, по нашим человеческим меркам, от их дома. «Есть ли у моря другой берег и может это и не море вовсе, а океан, который омывает их лес?». Этого никто не знал. Те, кому хватило смелости залезть на самый верх дерева, рассказывали, что оттуда видна только бескрайняя гладь воды.

Чуть дальше в лесу на большой поляне микроники, так звали их народец, построили еще одну деревню, которую назвали Большая. Дома там, в отличие от места, где жила Эмм, стояли на земле, а зимой когда все вокруг засыпало снегом, они накрывали ее большим защитным куполом и так зимовали. Мама Эмм была оттуда родом.

Девочка была там только однажды, когда они с отцом ездили на Большой рынок, чтобы продать ткань, которую мама с бабушкой ткали долгими зимними вечерами. Из той поездки она запомнила только сам рынок, который показался ей огромным и мальчика Петю, у чьих родителей они остановились. Его отец и папа Эмм были друзьями. Им с Петей даже удалось немного поиграть, когда родители были заняты. Новый друг рассказал ей столько веселых и страшных историй, что Эмм еще полгода вспоминала их перед сном. Они поменяли несколько полотен ткани на муку из земляники и орехов, которыми была богата поляна. Потом зимой из этой муки мама и бабушка пекли ароматные булочки, варили густые супы.

Это был единственный раз, когда Эмм уезжала из своей деревни, но ей так понравилось, что после поездки она стала мечтать вернуться туда еще раз. Петя рассказал ей, что у них в деревне есть микроник, который учит ребятишек читать и писать и те, кто хочет могут ходить к нему, когда их отпускают родители. Он даже похвастался, что знает почти все буквы и даже может сам написать свое имя. После возвращения Эмм стала упрашивать родителей отправить ее учится. Те, сначала были настроены решительно против, но потом они стали поддаваться и помогла ей в этом бабушка.

– Привет, ба, – Эмм протянула корзинку с пирогами, которые собрала мама.

– Ты что даже не разденешься? Давай позавтракаем вместе.

Эмм замялась, не зная, что сказать.

– Ба, я не могу. Мама сказала, сразу домой. Я хотела спросить, у нас все в силе. Ты придешь к нам вечером?

Бабушка улыбнулась и быстрым движением, точно также, как это делала Эмм, заправила за ухо, выбившуюся прядь рыжих волос.

– Все в силе? Только подумай еще раз, ты точно этого хочешь?

Думать Эмм не стала, а сразу закивала.

– Очень, очень. Ба, если я научусь читать, то … , – она замолчала, потому что еще не думала о том, как это может повлиять на ее жизнь. – Ну не знаю, просто я точно знаю, что хочу этого сильнее всего на свете.

– До вечера. Скажи маме, что мы придем на ужин.

День пролетел незаметно. Костя с отцом ушли из дома пока Эмм была у бабушки. Потом они с сестрой помогали маме, убирались, готовили обед и даже поучаствовали в кройке новой рубахи. Мамины рубашки и платья пользовались огромным спросом. Хозяйки со всей деревни несли ей ткань, чтобы та сшила новый наряд.

Обращаться с иголкой умели абсолютно все девушки, но только у мамы получалось сшить вещь так, чтобы в ее платье девушка становилась еще красивее. Ольга учила девочек секретам своего мастерства, показывала, как вышивать красивые узоры. Вот здесь Катя была впереди, стежки у нее получались гладкие, ровные, не то, что у Эмм. Та вечно витала в облаках, ей бы побегать, забраться на самый вверх, побродить по лесу, а шить и заниматься хозяйством. Бррр.

Вечером мама испекла пирог, все вместе приготовили ужин. Когда солнце стало заходить, вернулись отец с Костей, они были внизу, чинили телегу для поездки в Большую деревню. Вскоре после их возращение пришли и бабушка с дедом. Девчонки мигом накрыли на стол, отец зажег лампу, подвесил ее над столом и закрыл ставни. Небольшой желтый круг освещал стол и сидящих за ним микроников, вся остальная часть комнаты оставалась в полумраке. Эмм обожала, когда они так собирались. Сразу после ужина пришло время чая, мама достала пирог. Эмм многозначительно посмотрела на бабушку, та это заметила и тихонько кивнула.

– Хотела спросить, что вы думаете по поводу того, чтобы учить ребят грамоте?

Отец, который в этот момент сделал глоток, поперхнулся и закашлялся. Все присутствующие тут же повернулись в ее сторону.

– А что я такого сказала? Почему бы и нет?

– Ты подумала, о чем говоришь?– возмутился дед.

–А почему бы и нет? Научить их читать и писать можно попросить Тома или старосту, но ему, конечно, придется заплатить. Да и сомневаюсь я, что он в состоянии кого-то чему- нибудь научить. Я слышала в Большой деревне мальчиков берут в подмастерья и учат всяким вещам, а девочек, как вести дом.

– Мы их этому и дома научим и получше еще.

– А читать и писать, ты их тоже научишь? – похоже бабушка подготовилась.

– Не хочу я учиться писать, – встрял в разговор Костя.

– Согласна, – тут же сказала Катя. – От этих чернил только пальцы грязные, а от чтения глаза портятся. Вон староста знает грамоту и плохо видит. Мне между прочим его дочка сказала.

– А я хочу, – не выдержала Эмм.

– Хватит! – повысил голос отец.– Нашли о чем спорить. Сын правильно сказал, всему, что ему нужно знать, я его научу, а грамоте пусть другие учатся. Не хватало еще, чтобы девочки считать умели, а что потом? Будешь целыми днями книжки читать, а дом пусть грязью зарастает. Пустое это и нечего тут больше обсуждать.

Бабушка поджала губы и взглянула на внучку, мол я попыталась. Костя и Катя переглянулись, из- за чего вообще весь сыр-бор, а Эмм выскочила из-за стола и бросилась в комнату. Отец отодвинул стул, чтобы пойти за ней, но мама его остановила.

– Сиди, не нужно ее трогать. Я сама попозже с ней поговорю.

Чай пили в тишине. Никто не произнес ни слова. Первой из-за стола встала бабушка.

– Засиделись мы. Домой пора.

Мужчины пошли их провожать, мама с Катей стали убрать со стола. Старшая дочь порывалась позвать Эмм, чтобы помочь, но мама ее пустила.

Только поздно вечером Ольга зашла к дочери в комнату. Эмм лежала на кровати, отвернувшись к стене, мама не могла видеть ее лица, но догадалась, что дочь плакала. Ольга присела на самый край.

– Эмм, прости его. Папа не хотел тебя обидеть.

– Ты меня даже не защитила! Бабушка и та хотела мне помочь. Она знает, как я хочу научится читать, и говорит, что у меня получится, а ты значит не веришь?

– С чего ты взяла? Я точно знаю, что именно у тебя все получится, просто вы с бабушкой выбрали неправильный момент. Папу нужно было подготовить, убедить, а вы сразу бах и давай про учебу. Давай пока сделаем вид, что этого разговора не было и попробуем еще раз, но чуть позже.

– Думаешь поможет? – Эмм развернулась к маме. – А ты сама разве не думаешь, так же как папа? Мол зачем девчонке все это?

– Я люблю твоего папу малыш, но это не значит, что я думаю точно также. Обещаю тебе дай мне время и мы что-нибудь придумаем.

2. Дядюшка Том

Утро началось, как обычно. Из необычного было только то, что мама явно дождалась, когда муж с Костей уйдут из дома, и позвала Эмм в кухню

– Я отрезала кусок пирога отнеси дядюшке Тому и поблагодари за сбивалку, которую он мне сделал.

Эмм уставилась на кусок, не зная, что сказать.

– Дядюшке Тому. Это тот, про которого вчера бабушка говорила?

– Ну да. Почему ты так удивлена?

– Я слышала, что ребята про него рассказывали. Он колдун и пользуется черной магией.

– Чушь какая. Всякую ерунду говорят, а ты повторяешь. Том отличный микроник и много раз выручал твоего отца. И он, кстати, умеет читать и писать получше нашего старосты. Отнеси пирог и не бойся!

Дом Тома находился в стороне от основной лестницы, с которой его соединял довольно длинный проход. Жители деревни, которые спускались вниз по своим делам лихо проскакивали его поворот, едва удостаивая его взглядом, а иногда не делали даже этого.

Идти туда было страшно, поэтому путь до его домика, который занял бы минут пять, Эмм шла целую вечность. Какие только мысли не лезли в голову, пока она спускалась: «Вдруг он набросится на меня или накричит? Может стоит вообще выбросить пирог. Но я же обещала маме». Расстояние до домика все сокращалось и сокращалось. Когда до двери осталась пара шагов, Эм замерла, постучать или лучше убежать…

–Ну что же ты? Входи, – раздался за дверью веселый голос. – Так и будешь стоять? Я тебя не съем, обещаю!

В голосе слышался едва сдерживаемый смех

– Здравствуйте! Мама прислала меня передать вам пирог.

– Значит ты и есть Эм! Входи. Не выпьешь ли со мной чаю! Так, знаешь ли, иногда хочется попить чай в компании.

Прямо посреди комнаты стоял большой круглый стол, заваленный листами бумаги, тут же стояла чернильница, похоже хозяин что-то писал, когда она пришла. Второпях Том оставил стилус прямо на бумаге, и под ним уже расплывалось чернильное пятно. Но больше всего ее поразили книги, их было какое-то немыслимое количество и они были везде. В шкафах, вдоль стен, на столе, на каждом подоконнике лежало по стопке книг, а еще одна в красивом красном переплете была открыта и лежала прямо на полу возле камина, как будто хозяин читал только что. Эмм поняла, что никогда в жизни не видела столько книг и остолбенела. Том не понял, почему она замерла, и поспешил извиниться.

– Да все некогда убраться. Думаю нужен еще один шкаф, а то они уже не помещаются. Ну ты не стесняйся, проходи. Я мигом, – и скрылся в кухне.

Стараясь не пялиться, Эмм украдкой разглядывала хозяина, пока он хлопотал, готовя чай. Том был непохож на их соседей, да и на остальных микроников, которых она знала тоже. Его рубаха в некоторых местах была прожжена (следы опытов), но тщательно заштопана. Непослушные седые волосы вились вокруг головы, а в свете лампы, при определенном ракурсе, очень сильно напоминали одуванчик. На носу Тома красовались очки. Эм знала, что это такое, потому что у ее папы они тоже были. Он и подарил их ее отцу, когда тот пожаловался, что стал хуже видеть. С тех пор папа одевал их каждый раз, когда делал что- то мелкое, радостно при этом покряхтывал, но детям запретил говорить об этом другим.

– Отлично,– потирая руки, сказал дядюшка. – Какой чай предпочитаете: с медом, с молоком?

–Как вы узнали, что я стою за дверью, я же даже не стучала, – задала мучивший ее вопрос Эмм.

– Это же легко. Смотри, – и Том ткнул пальцем в сторону.

Она повернулась. Зеркало за ее спиной висело очень странным образом и отражало другое зеркало, которое он повесил прямо над дверью дома. Сидя за столом, было неплохо видно, что происходило за дверью.

–Ух ты! Здорово,– воскликнула Эм.– Я тоже так дома сделаю!

–Не стоит, – покачал головой Том, –Ты же не хочешь, чтобы к тебе в деревне относились также, как ко мне?

–Почему вас не любят? Это из- за зеркал?

– Нет, –подумав сказал Том. – Вернее не только из-за зеркал, – аккуратно снял с печи чайник и налил им обоим по чашки ароматного чая.

Эмм сидела, боясь пошелохнуться, и ждала продолжения, но Том не спешил. И она не выдержала.

– Так почему все говорят, что вы странный и надо держаться подальше от вашего дома?

Рука Тома с блюдцем застыла на полпути. Он задумался всего на мгновение и, кажется, на что-то решился.

– Я изобретатель, понимаешь?»

– Изо.. кто?

– Тот, кто вечно что-то придумывает, – затем посмотрел на Эмм и постарался объяснить. – Оно само в голову приходит. И все это можно использовать на благо нашей деревни.