© Валерий Роньшин, 2020

ISBN 978-5-4483-3951-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Этой книги на самом деле нет. Она есть не на самом деле. И то, что в ней происходит как на самом деле – на самом деле происходит не на самом деле. А как было на самом деле, никто на самом деле не знает. Даже автор. Поэтому читайте её скорее, мои маленькие читатели и читательницы, потому что она может закончиться быстрее, чем вы её прочтёте.

Писатель Ронькин

Жил-был писатель Ронькин. Он писал рассказики с лёгким налётом эротики. Вот такие: «Лара, – сказал хрупкий Сергей, – выходи за меня». – «А не боишься замуж-то брать? – захохотала Лариса. – Я ж тебя между ног задавлю».

Писал Ронькин, писал да и исписался. Жизнь у него была однообразная, словно рисунок на обоях. Впечатлений – никаких. Вот и исписался. День сидит, два сидит. «Ну, – думает на третий день, – придётся в интернет лезть за жизненными впечатлениями».

И полез.

И сразу же наткнулся на объявление: «Вдова адмирала, 82-х лет, ищет мужчину для приятного времяпрепровождения».

«Вот что мне надо! – осенило Ронькина. – Трахну бабку, а потом напишу про это юмористическо-эротический рассказ».

Побежал Ронькин по указанному адресу.

Прибегает.

Звонит.

И открывает ему дверь девчонка лет семнадцати.

– Позови старуху, – говорит Ронькин.

– Какую старуху? – не понимает девчонка.

– Ну, эту, вдову адмирала.

– Так я она и есть, – отвечает девчонка.

– Как это? – не врубается Ронькин.

– А вот так, – отвечает девчонка и указательным пальцем в себя тычет: – Тут – ушила-подшила, здесь – натянула-подтянула, отсюда – откачала, сюда – накачала…

– Надо же, – изумляется Ронькин, – а я думал, вам давно пора в крематорий.

– С этим мы маленько погодим, – смеётся адмиральша, похлопывая себя по наращённым ягодицам.

– А у меня три года женщины не было, – на всякий случай подстраховался Ронькин. И, холодея от собственной смелости, добавил: – Может, я даже импотент.

– Да вы не робейте, – говорит адмиральша. – Мужчина становится импотентом только тогда, когда у него нет языка и пальцев на руках. Понятно?

– Понятно! – сразу взбодрился Ронькин.

– И вообще, – продолжает адмиральша, – для меня главное не член, а душа. Я тут недавно книжку читала. Так в ней написано, что душа – это корабль, идущий в Эльдорадо.

– А я тоже писатель, – похвастался Ронькин.

– Да-а? – покачала силиконовой грудью адмиральша. – А как ваша фамилия?

– Ронькин, – сказал Ронькин.

– А-а, – припомнила адмиральша. – Читала я вроде бы один ваш рассказец. Про Марию и Степана. «Поворачивай назад, – произнесла Мария, – он у тебя уже маленький». – «Маленький, да удаленький», – захохотал Степан».

– Да, это моё произведение, – приосанился Ронькин.

Прошли они в комнаты.

Первая комната была завалена манекенами.

– Ого, – изумился Ронькин. – Манекенов-то сколько.

– Где мёд, там и мухи, – обронила адмиральша.

Во второй комнате стояла кровать, на которую адмиральша – с возгласом «а-ап!» – упала спиной. И сказала игриво:

– Угощать мне вас нечем. Сама я ничего не ем. Так что давайте сразу займёмся приятным времяпрепровождением.

– Как, совсем не едите? – поинтересовался Ронькин.

– Совсем, – подтвердила адмиральша. – Я занимаюсь уринотерапией.

– Мочу, что ли, пьёте?

– Угу. А вы никогда не пробовали?

– Да нет. Как-то и в голову такое не приходило.

– Так попробуйте… – Адмиральша протянула чашку.

Ронькин хотел было отказаться, но вспомнил, что он же писатель, а значит, должен изучать жизнь во всех её проявлениях. Взял чашку и пошёл в туалет.

А через минуту вернулся.

– Ну как? – осведомилась адмиральша.

– Не коньяк, конечно. Но пить можно.

– Вы бы хоть чашку помыли.

Ронькин отправился мыть.

Возвращается, а адмиральша уже голенькая лежит и воспоминаниям предаётся:

– Помню, в ванне вот так же лежала, вся такая расслабленная, и думала…

Что думала адмиральша, лёжа в ванне, она не успела сообщить, потому что – тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля… – заиграл ронькинский мобильник.

– Алло, – ответил Ронькин.

– Это квартира Зайцевых? – спросил детский голосок.

– Нет, девочка, ты ошиблась, – сказал Ронькин.

– А почему тогда ушки из трубки торчат? – послышалось хихиканье.

– Лежу я как-то в ванне, – вновь начала адмиральша, – вся такая расслабленная, и думаю…

Тут опять – тря-ля-ля-ля-ля-ля-ля.

– Алло – снова алокает Ронькин.

– Гриня, тра-та-та-та-та-та-та, – раздался в трубке трёхэтажный мат, – ты что ль?

– Простите, это не Гриня, – отвечает интеллигентно Ронькин. – Это писатель Ронькин.

– Да пошёл ты…

– Вот и думаю я, лёжа в ванне… – уже с некоторым раздражением говорит адмиральша.

Но и на сей раз Ронькину не удалось узнать, о чём же думала адмиральша, лёжа в ванне, потому что послышались шаги и злобное бормотание.

– Ой, кто там? – испугался Ронькин.

– Не бойся, суслик, – сказала адмиральша. – Это Коля.

– Какой Коля?

– Муж мой умерший. Адмирал. Душа его никак успокоиться не может. Знаешь, сколько он матросиков утопил, когда флотом командовал? Тыщ несколько. Вот теперь каждый день сюда с кладбища и таскается.

– Душно мне! – взвыл покойник. – Жжёт изнутри! Жжёт!

– А ты, Колюша, поди на кухню, водички попей! – крикнула адмиральша. – Всё легче станет!

Дверь в спальню отворилась, и вошёл мертвец.

– Это кто? – упёрся он взглядом в Ронькина.

– А тебе не всё равно? – ответила адмиральша. – Ты ж концы отдал.

– Я спрашиваю – кто это?! – заорал покойник.

Ронькин забормотал сбивчиво:

– Я, видите ли, писатель Ронькин. И здесь отнюдь не в качестве любовника вашей жены… э-э… то есть вдовы. Я, так сказать, набираюсь жизненных впечатлений. Чтобы впоследствии создавать новые произведения на радость вам, читателям.

Покойный адмирал лоб наморщил.

– Погоди-ка… погоди-ка… Ронькин… Ронькин… Это же ты написал про Василия, который говорит своей невесте: «Чё-то ты, Ириша, больно мелкая. Боюсь, у нас ничего не получится». А она ему в ответ: «Не боись, Васенька, у меня там ведро со свистом пролетает».

– Да, это мой рассказ, – с достоинством подтвердил Ронькин.

– Ну ладно уж, Катерина, с этим можешь, – разрешил покойник. – Пускай набирается впечатлений… Но ежели ещё с кем накрою! – взорвался мертвец. – Тогда пеняй на себя! Шкуру спущу, голой в Африку пущу!.. Я мёртвый, мне ничего за это не будет.

– Ой, ой, раздухарился, – сказала адмиральша. – Шёл бы ты, Коля, к себе на кладбище. Вон уж третий петух прокукарекал, а ты всё ещё здесь торчишь.

Адмирал встрепенулся.

– А?! Правда прокукарекал?!

И бросился к двери.

Неизвестно, успел ли он там – на кладбище – в свой гроб залезть. Но Ронькин на Катерину залезть успел.

– Постой, суслик, – остановила его в последний момент адмиральша. – Хочу тебя предупредить кой о чём. Чтоб меня потом совесть не мучила. Рискуешь ты очень.