Составитель Валерий Степанович Лаптев

ISBN 978-5-4493-3058-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Литературный клуб «Барвиха», культурный центр «Барвиха» и сельская библиотека под руководством главы сельского поселения Барвиха в лице С. А. Теняева и депутатов предлагает читателям Барвихинского первый сборник, выпущенный со дня появления ЛК «Барвиха».

В сельском поселении Барвиха живёт много талантливых и творческих людей, но тяжело дать оценку своим собственным трудам.

В ритме современной жизни мы не замечаем, в каком красивом и возвышенном мире живём. Для этого нужна книга и оценка читателей, чтобы ощутить красоту природы родного края, выразить всю любовь к родным и близким нам людям.

Верю, что творчество поэтов сельского поселения Барвихинское тронут за живое читателей.

Этот сборник стихов найдёт отклики не только в литературной среде, а не оставит нас всех равнодушными.

Кузьмин Виктор Юльевич

Кузьмин Виктор Юльевич родился в 1959 году, вырос в Барвихе, там же пошел в школу, закончил МАИ, два года служил лейтенантом в ракетных войсках стратегического назначения в Виннице, потом в Чите. Работал технологом на заводе Хруничева, сделал в жизни крутой разворот – получил второе спортивно-педагогическое образование и 30 лет отработал в школе учителем физической культуры (и даже трудовиком пару лет) в московской школе №1133.

Сейчас работаю в спортивном клубе «Барвихинский» инструктором по скандинавской ходьбе.

Стихи начал писать в 40 лет – поздно, наверное. Сначала, понятно, про любовь горькую, ну а дальше про все на свете.

Принимал участие в поэтических конкурсах, но ни разу не выигрывал: второе место в конкурсе московских учителей «Литературная перемена».

Призер 2-го интернет-конкурса Грушинского фестиваля бардовской песни.

ДИПЛОМЫ ИМЕНИ А. ТВАРДОВСКОГО от Союза писателей-баталистов и маринистов и Военно-художественной студии писателей Министерства обороны РФ: за цикл стихов «Шрамы сороковых» в рамках международного конкурса «Золотое перо Руси».

Публикуюсь на сайте Стихи.ру, автор Юличъ.

Желаю всем авторам и читателям этого сборника здоровья, счастья, благополучия, творческих успехов.

С уважением, Юличъ

Солдаты помнят…

 
Солдаты помнят вкус дорог,
Глотая копоть, гарь и пыль.
Следы усталые сапог
Войны писали злую быль.
 
 
Солдаты помнят тишину,
И хриплый командирский мат,
И взгляд, пронзивший вышину,
Когда упал на снег комбат.
 
 
Солдаты помнят вкус земли,
Она скрипела на зубах,
Ее терзали, рвали, жгли,
В неё вжимали боль и страх.
 
 
Она вставала на дыбы
И принимала грудью сталь.
Окопы – братские гробы,
И пепел – траурная шаль.
 
 
Солдаты помнят вкус войны:
Соленый, горький фронтовой.
Кто выжил, тем остались сны,
Везут солдаты их домой.
 
 
Солдаты помнят все бои,
А ночью плачут и кричат.
Им снятся мертвые СВОИ,
Они приходят и молчат.
 
 
Солдаты плачут по ночам,
Во сне сжимая автомат.
Их водят жены по врачам,
А им всё снится их комбат.
 

Тыловая крыса

 
Не пускал мальчишек на войну с фашистом
Военком районный в гимнастерке чистой.
Не берет и точка, гонит от порога —
Будет восемнадцать – скатертью дорога.
 
 
Закурили хлопцы у военкомата,
Комиссара кроют, не жалея мата.
Сам-то отсиделся – тыловая крыса.
Подполковник слушал и в бумагах рылся.
 
 
Перебрал повестки, подписал приказы,
Вспомнил про мальчишек: «Убегут заразы».
Проскрипел протезом жалобно и тонко —
На столе лежала сына похоронка.
 

Просыпаюсь в объятьях лени…

 
Просыпаюсь в объятьях лени,
Мне последние десять лет
Так уютно трещат колени,
Позвоночник скрипит в ответ.
 
 
Повернулся – гудят пружины
Недовольные – разбудил.
Ненавидят меня, вражины,
Мстят за женщин, что приводил.
 
 
Стул-предатель затих в засаде,
Он без ножки и ждет гостей,
Только к вящей его досаде
Не дождаться от них вестей.
 
 
Старый дом половицей скрипнет,
Мышь скребется, часы тик-так.
Заржавела кукушка – хрипнет,
Как-то странно все, все не так.
 
 
Дом – заложник своих привычек,
Словно старый домашний пес,
Ждет хозяина с электричек,
Чтобы вкусненького принес.
 
 
Далеко – и дорога «сдохла»,
Добираться – сойдешь с ума.
Речка мелкая – пересохла,
А когда-то дед брал сома.
 
 
Стал чердак изнутри поуже —
Накопилось за жизнь добра,
Хлам давно никому не нужен:
Жалко выкинуть, а пора.
 
 
Пыль повисла на паутине —
Будто кто-то сверкнул слезой,
Прогорели дрова в камине.
Скоро осень, пора домой.
 
 
До свидания, скоро осень,
Так не хочется уходить,
Что я сделал в свои сорок восемь?
Может, яблоню посадить?
 

Ангелы мне вылизали душу…

 
Ангелы мне вылизали душу…
Светлый? Темный? Их не разберешь.
Умирать не страшно, я не трушу,
А душа в ответ: «Кому ты врешь?»
 
 
Я плевал налево и направо,
Я стучал по дереву: тук-тук.
Водка – яд, но жизнь – и так отрава,
Как затяжка сигаретой «Друг».
 
 
Водка – дрянь, но трудно отказаться:
Слово НЕТ длиннее слова ДА,
Ангелы, вы перестаньте драться.
Делим душу? Ну-ка, от винта.
 
 
Я держу два камня – половинки,
Отраженья спившейся души,
Белый – грустный, с пятнышком на спинке.
Черный – злой, веселый – «свет туши».
 
 
У души ни запаха, ни цвета.
Говорят, что весит двадцать грамм.
Черный ангел, твой я до рассвета,
Белый, укажи дорогу в храм.
 
 
Слева – черный, справа – белоснежный.
Заломали, вынули шнурки,
Темный – ласковый, слащавый, нежный,
Белый – молчаливо взвел курки.
 
 
Отпустите, ангелы, не надо,
Может, я исправлюсь как-нибудь?
Что вы без суда меня – как гада.
А потом подумал: «Будь что будь».
 
 
Забирайте, ангелы, не жалко,
Сами пожалеете потом.
Кстати, есть охота ТАМ? Рыбалка?
И потом, что будет ТАМ потом?
 
 
Кто-то вспомнит, кто-то позабудет,
Кто-то в Пасху водки принесет.
Бог простит и по грехам осудит,
Бог простит и, может быть, спасет.