Права на эл. версию сборника «Хроника Войн» принадлежат автору. Никакая часть или фрагмент этой книги не могут публиковаться где бы то ни было без письменного разрешения правообладателя (автора).

Данная версия сборника предназначена исключительно для эл. библиотеки Литрес, и любая его полная или частичная копия на других ресурсах – нелегальны, а распространители отвечают перед Законом.

Если читатель скачивает или читает сейчас эту книгу не с помощью сервиса Литрес, – он также нарушает Закон.

Библиотека и автор не несут ответственности за качество добытых на сторонних площадках текстов.

Все примечания – авторские, основанные на общеизвестных фактах.

Данный сборник состоит из художественных сюжетов о войне, часть из которых основана на реальных событиях и рассказах очевидцев, однако все совпадения случайны. Другие миниатюры освещают мирное время и касаются войны только вскользь.

В рассказах могут присутствовать шокирующие сцены и нецензурная брань.

Женщина с младенцем

– Ну что, Саня, готов? – Морпех с позывным Базей крепко сжал в руке последнюю гранату.

Руденко кивнул, достав свою.

В коридоре лежали тела убитых сослуживцев. Из всего взвода в живых остались только двое. Враг подогнал БМП и беспощадно долбил очередями по окнам и стенам. В ход шли гранатометы, убежище сотрясали очереди из АК и пулеметов.

– Сдавайтесь! – кричали с улицы вперемешку с матами.

– Живым не дамся, – прошептал Базей, вытирая грязной ладонью пот со лба и поправляя каску.

– Я им такого удовольствия тоже не собираюсь предоставлять. – Руденко сплюнул на пол.

Они сидели на полу, прижавшись спинами к стене и вытянув ноги. На левом бедре Базея, перетянутом жгутом, засохла кровь – осколочное ранение.

– Думаешь, не зассут внутрь ломануться? – Руденко осторожно выглянул из-за дверного проема: в разнесенном пулями и взрывами окне второго этажа виднелось сожженное дерево, а на его фоне размножались клубы черного дыма, закрывая палящее солнце.

– Не знаю, – ответил Базей.

– Сдавайтесь! – вновь донеслось снаружи.

Прошло несколько минут затишья. На лестничной клетке послышались шаги:

– На кой черт рисковать? Закидаем гранатами, и хрен с ними.

– На обмен пригодятся.

Морпехи сидели молча, приготовившись встретить смерть. Оба настолько смирились со своей участью, что страх почти улетучился.

– Эй, хлопцы! Я капитан Демчук. Даю слово, что сохраню вам жизни, если сдадитесь, и лично проконтролирую обмен!

– Ага, – тихо произнес Руденко. – Одни, вон, сдались уже. Сначала им ноги прострелили, а потом глаза повыкалывали. На живую.

– Хорош, – буркнул раздраженно Базей. – Делаем так: гранату под живот и… Понял?

– Понял, – выдохнул Руденко и перекрестился.

– Надо же, какое совпадение. Сегодня ведь двадцать второе июня.

– Тем почетнее сдохнем.

– Погибнем, – поправил Базей. – Героически. – И тоже сплюнул.

– Готов?

– Готов.

– Сдаемся! – выкрикнул Базей.

Возникла гнетущая пауза.

– Мы сейчас зайдем! – наконец ответили с лестничной клетки. – Уберите оружие в сторону, лицом в пол и чтобы я видел ваши руки!

Четверо противников, держа на прицеле Базея и Руденко, медленно вошли в разрушенное помещение, сохраняя безопасную дистанцию. Морпехи лежали на полу головой к ним, их автоматы валялись сзади по коридору, каждый держал одну руку под животом.

Из комнаты донеслись звуки.

– Кто там у вас еще! – злобно рявкнул Демчук.

Базей непонимающе помотал головой, удивлённо глядя на врага.

– Дитя свое по кусочкам собирала. Сначала ручки в песочнице нашла, потом ножки у качельки. Головка у крыльца валялась… с закрытыми глазками. И туловище рядом покромсанное.

Из комнаты вышла женщина в черном с младенцем на руках и встала между морпехами и вражескими солдатами.

– Вот, хлопчики, собрала. Не плачет совсем. Он у меня всегда тихий, спокойный. Не ребенок – а счастье.

Базей и Руденко переглянулись, вылупив зенки.

Женщина протянула ребенка сначала морпехам, потом Демчуку. Маленькое тельце в ее руках зашевелилось, задрыгалось, коридор наполнился прерывистым сопением, кулачки сжались, пальчики ног вздернулись и растопырились веером.

– Вы зачем ракетку-то свою по дитю запустили?

На синюшной шее женщины виднелся след от веревки и кровоподтеки.

Она снова прижала младенца к груди и пошла на Демчука. Прошла сквозь него, словно бестелесное существо, и исчезла на лестнице под растерянные взгляды солдат.

Демчук простоял неподвижно несколько минут – остальные тоже застыли, – опустил ствол, развернулся и вышел, отдав своим бойцам приказ оставить морпехов и уходить. Когда они вернулись к своим, капитан сказал, что живых в здании нет. Никто его не сдал. Противник покинул двор.

Базей и Руденко аккуратно вытащили из-под животов гранаты и долго еще сидели на полу растерянные, не проронив ни слова.

Письмо с фронта

Здравствуй, брат! 

В первую очередь передавай отцу мой солдатский привет. Пускай скорее выздоравливает. Хотя… мы оба с тобой понимаем, что после трех инсультов с парализацией одной стороны никакой серьезной поправки уже не будет. Главное, продолжай о нем заботиться. Больше некому. Тебе скоро девятнадцать, и надо о себе тоже подумать. Училище – это хорошо, но вышка – лучше. Если отец умрет, загремишь в армию и можешь попасть сюда. А здесь тебе делать нечего. Ты парень умный, талантливый. На гражданке от тебя больше пользы будет.

Вчера одна из наших разведгрупп в засаду попала. Наткнулись в лесу на вражеское ДРГ ¹ . Все погибли, но перед этим еще больше противников положили. Командир группы последним себя подорвал. Лежал раненый, истекая кровью, подпустил несколько врагов поближе и произвел самоподрыв. Еще успел перед этим огонь на себя вызвать. В общем, одно месиво на том месте после боя осталось. Жаль ребят. Такие все классные были – цвет нации. Молодые, симпатичные, простые. Настоящие, одним словом. Герои.

Здесь творится настоящий ад. Они прут, как сумасшедшие прямо на наши танки и пулеметы. Артиллерия с авиацией ровняет их с землей, а они все равно атакуют. Как будто под кайфом каким-то. С десяток пуль выпустишь в дурочка, а он даже не сразу падает. Конца и края этому нет. Но рубежи мы все равно удержим.

У меня от этих бессмысленных наступлений кошмары ночные развились, представляешь? Смешно прям. В окопе не так страшно, как во сне. И снится, главное, одно и то же:

Вражеский солдат идет в одиночку через все поле, разрываемое снарядами, в него пули прилетают, осколки, но он продолжает двигаться на меня как ни в чем не бывало, сжимая в руке окровавленный нож, и скалится гнилыми зубами… Я весь рожок в него расстреливаю, а он как зомби щерится и прет, щерится и прет… Я кричу братьям: «Чего это с ним?!» Озираюсь по сторонам и понимаю, что в траншее я совсем один. Через секунду враг наваливается на меня сверху и пытается заколоть…

На этом месте всегда просыпаюсь.

А иногда он мне наяву мерещится.

Я тебя не пугаю. Наоборот, даже как-то забавно, что ли… если можно так выразиться… Здесь без юмора никуда, иначе рехнешься. Были у нас тут «поехавшие» – печальная картина. Как бы то ни было, победа будет за нами. Обязательно будет, рано или поздно. И пусть никто в этом не сомневается.

Ладно, брат. Еще раз передавай отцу мой привет и подумай, как правильно обустроить свою жизнь.

Витя.