Отзывы на книги автора «Вадим Месяц»

Большинство диалогов — это не пресловутые разговоры с Бродским, как у Соломона Волкова, а настоящая фантасмагория, пурга и даже метель сюжетов, сцен и обязательных авторских ремарок.

Вот, правильное слово.. Пурга! Неуемная, с тривиальной иронией, с пошлыми характеристиками всех и вся.. Читать эту книгу подряд невозможно, мне приходилось отвлекаться, потому что мне надоедали рассказы о его сексуальных успехах.. Плоские шутки также не способствовали моему прогрессу..

Кроме погони за девушками, еще были всякие глубокомысленные заявления:

Не мог избавиться от чувства превосходства и часто подшучивал над коллегами.
— Зачем писать «Великого Гэтсби», если написан «Граф Монте-Кристо»? — повторял я вслед за Довлатовым.
— Зачем я пойду в Музей холокоста, когда евреев освободили русские, а не американцы?

И как не поучать американцев об учебном процессе в стране исхода:

Я рассказал о подходе к учебному процессу в СССР. Там государство пыталось обеспечить всестороннее и гармоничное развитие личности.

Отношение к окружающим, в том числе и слушателям его курса тоже оставляет желать лучшего.

Несмотря на интернациональное многообразие группы, у моих студентов была одна общая черта. Все восемь человек, заинтересовавшиеся русской культурой, имели очень маленькие круглые рты на довольно обширных физиономиях.

Ну а Бродского, заявленного здесь, совсем немного.. Да и то, сплошная клоунада и ерничание:

— Иосиф Александрович, мне одиноко на чужбине. Усыновите меня. Если вы столь щедро похвалили мои стихи, будьте последовательны.

Поэт, позер, фигляр, баловень судьбы.. Какие-то отдельные моменты бывают смешные, какие-то зарисовки о встречах с известными творческими людьми вроде бы интересны, но это скорее редкое исключение.
Возможно, эта книга найдет своего читателя, способного ухмыляться на разные инсинуации и эпатаж, и способного оценить этот стиль - нелепый, сумбурный и бестолковый.

- Ваши штучки. Вы весь состоите из издевательских штучек. Какая-то мотивация у вас должна быть?
- Я не узник совести. Вместо дикого зверя в клетку не входил.

В книге есть фантастически-детективная составляющая.. Автор повествует о встрече с неким Крюгером, проводившим эксперименты по чтению чужих мыслей. Крюгер изобрел прибор (радиоприемник Спидола), принимающий из небесной поэзии все когда-то существовашие стихи, включая даже не написанные.. Теперь он заявляет авторство на все стихи во вселенной.. Но Месяц разоблачит, и вырвет русскую поэзию из рук дельца и спасет репутацию своего наставника Бродского.

А кстати, что-то в авторе не понравилось ни Льву Лосеву ни Людмиле Штерн, и с ними общение у него не получилось.. И Лев Лосев и Людмила Штерн написали когда-то блестящие мемуары о Бродском..

К концу характер книги немного изменился, и автор без издевок, и своих штучек, рассказывает о своей первой встрече с Бродским в библиотеке Конгресса, где тот тогда служил.. На момент показалось истинное одухотворенное лицо автора… Разумеется автор - тертый калач в литературе, и стихи его хороши, и деятельность он развил бурную, и многим литераторам помог в эмиграции, но выбранный им метод повествования мне не понравился. Где-то сказано, что эта книга для понимающих. ОK.. Не всем же быть такими..

Сборник рассказов Вадима Месяца вышел в серии «Одиссея русского человека» (М.: «Эксмо», 2017). Откровенные истории от первого лица, описывающие странствие человека в пространстве и во времени, обнажение души лирического героя, что, видимо, и позволило автору дать книге столь провокационное название.

Хочется верить, что главный герой и сам автор совпадают. Иначе откуда столько отточенных деталей, грустной иронии и обжигающей чувствительности в этой книге? Её страницы кажутся теплыми и даже горячими, но, прикоснувшись однажды, руки не одёрнешь. С подобными книгами только так и можно: либо читаешь всё, сразу и до конца, либо бежишь прочь от одного взгляда на обложку.

Рассказы обязательно будут близки всем тем, кто родился в СССР и при этом мужчиной. Истории автора – про неприкаянных русских людей, попытавшихся найти своё счастье сначала на родине, а потом – за ее пределами. Половина рассказов – про сибирскую юность, другая – про американскую молодость. Короче, про иммигрантов в США. Вернее, про вольных переселенцев, к каковым относит себя автор. Впрочем, несколько рассказов датированы условным настоящим, что означает, что наш герой вернулся в Россию. До Америки он, простой сибирский парень, учился в школе и прожигал свою юность. Любовные отношения и неслучайные связи, дикие и симпатичные случаи из жизни, мнимые смерти и праздные воскрешения. Скитания, метания, поиск причала и вкус ежедневности, который мы не замечаем, всегда пролетая мимо.

Есть в этом совершенно взрослом сборнике истории на любой вкус. Одни заставляют улыбнуться, другие вздрогнуть, третьи – удивиться разнообразию жизни. Да и написано всё просто, понятно и чудесно. Вот, например:

«Дикие» – о беспощадной борьбе между человеком и пароходом. Трагифарс.

«Дорога к Сильвии» – о фантазёре Энди, которого сгубили собственные фантазии. Драма.

«Преступление и наказание» – о покушении на караул у Вечного огня. Детектив.

«Борман и Мюллер» – о сумасшедшем спасении милых котиков от плохих людей. Триллер.

«Весёлый посёлок» – о романтическом свидании с порноактрисой и крысой. Женский роман.

«Ножницы» – о том, как обманывать таможню в аэропортах. Комедия.

И так далее. Рассказов наберется с полста. Есть две ключевые истории – «Стриптиз на 115-й дороге» (она и дала название книге) и «Блондинка на заднем ряду». Обе, особенно вторая, – про отношение к жизни как к несерьёзной игре, в которой, как ни странно, ты мало что можешь изменить. Вот только понимаешь это тогда, когда две трети жизни уже прожито. Всё кажется логичным: наслаждаясь молодостью, приобретаешь бесценный опыт, который с каждым годом всё больше ограничивает твои желания. Готов ли человек пуститься «во все тяжкие» после пятидесяти? Проще предаться «контролируемому безумию», выдавая его за рациональность, как лирический герой книги.

Для нынешнего поколения сюжеты и фон, на котором они творятся – забавная экзотика, прошлый век; всё-таки, другая страна и другие ценности. Однако доходчивость интонации делает свое дело. Книжка в первую очередь – смешная. Сейчас так мало кто пишет. Автор смеется сквозь слезы не только над своим временем, но и, как положено, и над собой. Мужчины его в этом смехе поддержат. Женщины посочувствуют или притворно пожурят за беспутство и цинизм поведения. Но каждый сможет найти в этой книге свою любимую историю и будет её долго и упорно перечитывать, смакуя каждое слово.

Бродскомания переходит на новый уровень. Хотя, казалось бы, куда дальше? Мемуары, комментированные издания, иллюстрированные тома, посвященные пребыванию нашего поэта в отдельно взятых городах и странах, — все это замечательно, но пора делать шаг вперед. И этот шаг делает Вадим Месяц, написавший авантюрный роман «Дядя Джо».

Прежде надо определиться с жанром. С одной стороны, это, безусловно, роман. На это работают приключенческие сюжетные линии, письмо Ельцину (как аллюзия на письмо Брежневу), проникновенные разговоры с Бродским в метафизических дебрях и т. д. С другой стороны, видно, как автору важно рассказать о встречах с нобелиатом, девяностых годах, жизни на Урале и в Америке, уральской литературе и, наконец, о себе и своих стихах.

Есть два героя — Вадим Месяц (в чем-то похожий на автора, а в чем-то — нет) и Джозеф Бродски. Не просто Иосиф Бродский, а именно Джозеф Бродски — американизированный и инокультурный. Плюс к этому со страницы на страницу бегают невыдуманные, живые люди, что придает книге еще больше лирического и метафизического объема.

Можно было бы определить жанр как non-fiction novel («роман без вранья»), но что-то мешает это сделать: видимо, грубая монтажная склейка авто­биографических эпизодов и чистой выдумки. Лучше, наверное, подходит старое определение: роман с ключом, где ключ для понимания всего происходящего — поэзия как таковая.

Неслучайно она вплетается в прозаическую ткань текста. При этом «Дядя Джо» не становится потоком сознания — нет, у Месяца все строго расчерчено и продумано. Один эпизод — разговор с Бродским; второй — воспоминания о родине; третий — рассуждения об американской культуре, о девушках, о жизни. И дядя Джо мерцает то как реальный собеседник, то как астральный объект, то как чистая выдумка. И порою разобраться, с чем мы имеем дело, не представляется возможным.

Помните, как Мариенгоф предуведомлял читателя мемуарной книги «Мой век, моя молодость, мои друзья и подруги» о свойствах памяти? «Говорят: дух, буква, — писал он. — В этих тетрадях все верно в „духе“. Я бы даже сказал — все точно. А в букве? Разумеется, нет». Так и в книге Вадима Месяца: верно и точно в «духе», а в букве — нет.

Видимо, поэтому иногда Дядя Джо разговаривает с интонациями Дмитрия Воденникова — эдак вдохновенно и плутовато, одновременно ригорично и риторично. В этом есть свой шарм. Но соотносится ли эта манера с реальным Бродским — вопрос.

У Вадима Месяца есть несколько задач, которые он пытается решить в этой книге. Мемуарно-документальная основа работает на фиксацию автора и его собственного мифа в историко-культурном контексте. А вот поэзия, сплетни и метафизика (помните, что говорил об этом наш нобелиат?) — инструмент для познания человека, искусства и природы бытия.

Месяц рассказывает, как перевозит почву и камни с разных священных мест в другие священные и не только священные места, в частности к подножию военного форта Молтри, чтобы «главная военная мощь мира была одухотворена».

«— А зачем вам священные места? — полюбопытствовал Бродский. — Не можете жить без святынь?

— Как зачем? Чтоб осквернять. Другого способа самовыражения я не знаю».

И это «осквернять» надо понимать не как «обезображивать», а как «очеловечивать», показывая натуральную картину со всеми плюсами и минусами. Поэтому сакральный образ дяди Джо то и дело проверяется на прочность — и каждый раз только выигрывает от этого.

А вместе с Бродским проверяется еще кое-что. Дядя Джо восходит к трем типичным американским «дядюшкам» — Сэму (Uncle Sam как персонификация всей Америки), Бену (Uncle Ben как лицо дешевой провизии, покорившей весь мир) и, наконец, Тому (Uncle Tom из культового романа «Хижина дяди Тома» Гарриет Бичер-Стоу). И оттого получается не только «роман с Бродским», но и «роман с Америкой». Особенно остро это чувствуется не в перемещении главного героя по штатам, а в чтении стихов и исполнении матерных частушек для Татьяны Толстой.

Получается, проверяется на прочность сиротское чувство нашего эмигранта, который пытается опознать в США далекого «дядюшку». Но из этого мало что выходит. Вместо того чтобы напрямую сказать, что проверка не может увенчаться успехом, рассказчик уходит в метафизику и поэзию. Но так, наверное, верней. Но в том, видать, спасение.

"А Саша плюс Маша равняется Л
Паша плюс Даша равняется Л
Слава плюс Света равняется Л ... "

А если так?
Саша минус Маша
Паша минус Даша
Слава минус Света ...?

Что же получится?

Ответ на этот вопрос искали писатели и блогеры. Результаты поисков - в книге под таким вот симпатичным названием "Маша минус Вася или новый матриархат". Сборник рассказов про любовь и жизнь.

Из этого сборника получился бы неплохой фильм в духе "Реальная любовь". Представьте: разные люди в мегаполисе. Бизнесмен и учительница математики. Страдалица и трансгендер. И даже настроящая "шведская" семья. Выйдет неплохое кино или сборник короткометражек про любовь.

Все герои ищут любви. Влюбляются, женятся, изменяют, разводятся. Или не изменяют и разводятся. Или изменяют и живут вместе. Настоящие. Счастливые или не очень.

Среди авторов сборника семь мужчин-писателей, намного меньше, чем женщин. Поэтому, как ни крути, книга по большей части про женское счастье и его поиски.

«Ключи от счастья женского,

От нашей вольной волюшки

Заброшены, потеряны

У Бога самого!" ... писал когда-то Некрасов.

Женщины научились прилично зарабатывать, строят карьеру, много путешествуют. 60% детей в России воспитываются одной мамой, из них большая часть не знает своих отцов. И знаете? Отличные люди вырастают. Не раз я наблюдала, что как только мужчина сваливает, женщина становится как тот самый атлант, который плечи расправляет. И карьера в гору идет, и снова появляется время на досуг и хобби. То есть, мужчина женщине для выживания уже как бы и не нужен.

И все же ... Вот это "все же" проскальзывает в историях, когда успешная умница-красавица падает в объятия какого-нибудь урода. Который даже не извиняется за аварию, в которую пара попала по ЕГО вине... Что это? Пережитки прошлого?

Что же в итоге? Маша минус Вася равно ... ??? Сложная задачка. А может, и не надо ее вовсе решать. Вместо этого просто жить, радоваться и уметь вовремя посмеяться над собой и над тем кто рядом, как это делает Галина Илюхина или неподражаемая Лера Тихонова.